— Эйдан… — засмеялась я.
— А если серьезно, я когда-нибудь тебе снился?
— Я не помню своих снов. Но тогда, в больнице, перед тем, как я пришла в себя, мне снился ты.
— Правда? И что это был за сон?
— Мы с тобой уединились в какой-то комнате. Я была моложе, да и ты тоже. Мы обсуждали что-то. Я не помню, что, но тебя, казалось, это не волновало. Ты позвал меня, и я не смогла устоять. Странный сон, — засмеялась я. — Особенно салатовые обои вокруг!
— Что ты сказала?
— Что?
— Обои…
— Ну, да, странные такие, салатовые с…
— Зелеными гладкими цветами?!
Я оторопела.
— Откуда ты знаешь? Тебе снился тот же сон?
— А что еще было в той комнате? Опиши.
— Не помню. Камин по-моему, кровать какая-то в углу. Да, и большая фотография с подсолнухами на стене, такая, черно-белая.
— Не может быть, — лицо Эйдана перекосило в какой-то непонятной гримасе.
— Эйдан, в чем дело?
Он приподнялся на кровати:
— Это моя спальня, Сафина. Ты только что описала мне мою комнату! Салатовые обои с цветами, камин, кровать, подсолнухи — все! Откуда тебе это известно?
— Я фамилии твоей не знала месяц назад, а ты говоришь про свою комнату!
— А сколько лет нам было?
— Не знаю. Тебе я бы дала не более двадцати пяти.
— Ерунда какая-то. Тебе снится моя комната, в которой ты никогда не была.
— Эйдан, это всего лишь сон! Ты придаешь ему слишком большое значение. Твой отец состоятельный человек, может я видела интерьер в каком-нибудь журнале и случайно запомнила?
— Вполне возможно.
— Забудь. Я хотела о другом с тобой поговорить.
— Да, я весь во внимании.
— Эйдан, мы никогда не обсуждали с тобой то, что произошло.
Он лег на спину и тяжело вздохнул.
— О чем здесь говорить, Сафина? Ты жива — это самое главное!
— Я боюсь, что ты винишь себя во всем произошедшем.
— Сафина!
— Я не понимаю почему, Эйдан? Это глупо.
Он не выдержал и взорвался. Как будто все, что он так долго прятал внутри, в один момент выплеснулось наружу.
— Сафина! Ты представляешь, что я испытал, глядя на твое бездыханное тело на столе? Что ты хочешь узнать? Что я почувствовал, когда увидел твою кровь, размазанную по всему залу, или, о чем думал, когда тебя кромсали пять часов? Мало того, что я был капитаном этого корабля и отвечал за тебя! Я обязан был заботиться о тебе, потому что…
Он запнулся и посмотрел на меня.
— …Потому что я влюбился в тебя сразу, как только встретил на этом корабле. Боже, я даже не знал, по сути, кто ты такая, но ни о чем другом, кроме тебя, думать больше не мог. И ты ответила на мои чувства взаимностью. Я был так счастлив, получив возможность завоевать тебя. Я должен был заботиться о тебе, а вместо этого оставил одну. Знаешь, я сидел в коридоре возле операционной, а потом в реанимации возле тебя и думал, что если ты умрешь, я вряд ли это переживу.
Он закрыл лицо руками и замолчал. Я наклонилась к нему, убрала руки с лица и поцеловала в губы.
— А теперь послушай меня, пожалуйста. Если бы на корабле был кто-то еще, кроме меня, я бы оставила его одного и побежала наружу, помогать тем, для кого могла хоть что-то сделать. Думаешь, там шансов выжить было бы больше? Ты ведь представляешь, что здесь творилось? Как орали те несчастные, на кого нападали огуны? Господи, я стояла в центральном зале и хотела оглохнуть! Но я знала, что не могу уйти, потому что от моих действий зависело восемь жизней, и, в первую очередь, твоя. Когда все было кончено, и я упала на пол, я жалела только об одном: я не успела сказать тебе, что, несмотря на абсурдность всего этого, если учесть краткость нашего знакомства, я полюбила тебя.
После некоторого молчания я добавила:
— Я и сейчас люблю тебя, Эйдан. Еще сильнее, чем тогда. Ты был опорой для меня все эти дни, ты держал мою руку, когда я пришла в себя. Боже, да ты кормил меня, когда я была не в силах даже глаза открыть! Не твоя вина, что война началась, и не тебе отвечать за ее последствия. Я здесь, я жива, и точка.
Я снова поцеловала его, и он слегка улыбнулся мне. От этого стало так тепло внутри. Он недолго смотрел на меня, затем резко опрокинул на спину и снова оказался сверху. Я почувствовала его руку на своем бедре: он прижимал меня к себе. "Наверное, мы опять начнем все сначала", — подумала я. Он склонился к моему уху и попросил:
— Скажи еще раз.
— Что?
— Что ты меня любишь.
— Я люблю тебя.
Глава 12
Мы почти опоздали на обед. Все сидели за столом и бурно обсуждали что-то, когда мы вошли.
— Ну, наконец-то! — поприветствовал нас Элби. — Мы уже и не рассчитывали на ваш визит сюда сегодня!
Все засмеялись. Ситуация меня немного смутила, и я покраснела. Заметив это, Эйдан приблизился сзади и обнял меня за талию.
— Я же говорил, что можно не приходить, — съязвил он и поцеловал меня в шею на глазах у всех присутствующих.
Я с укором посмотрела на него, а он только улыбнулся и тихо прошептал на ухо:
— Будешь стесняться, поцелую в губы.
Я только вздохнула в ответ.
— Наслаждайтесь, пока есть возможность, — сказала Инжи и поцеловала Брэйди.
— Это все прекрасно, — снова начал Элби, — но наша увольнительная заканчивается через пять часов.
— Какие пришли указания? — спросил Эйдан.
— Друзья мои, я рад вам сообщить, что мы возвращаемся на малую Родину, на нашу Землю!
Я не ожидала такой реакции. Они дружно стали хлопать в ладоши и восторгаться тем, насколько им повезло.
— Элби, а куда именно на Землю мы летим? — поинтересовалась я.
— Межгалактическая станция "Террея". Это где-то в Альбруке. Бывала там?
Я самодовольно улыбнулась:
— Вообще-то, я там живу!!!
— Ничего себе, совпадение?! Такое раз в жизни бывает!!! — засмеялся Элби.
— Тогда приглашаю всех в гости.
— Сколько лететь до Земли? — спросил Эйдан.
— Два дня, — ответил Спиро.
— Предлагаю вылететь сейчас, чтобы успеть сходить в гости к Сафине.
— Мы только "за", — согласились все присутствующие.
Два дня пути до Земли пролетели быстро, и рано утром мы прибыли на станцию "Террея". Эйдан с Элби сразу же направились в штаб за дальнейшими указаниями, а я повела по магазинам всю женскую половину команды. Оставив их в одном из бутиков, я направилась в магазин женского белья.
