Тщетные попытки возрождения
Изучение русской истории портит самые лучшие умы.
Т.Н. Грановский
Вряд ли занятия историей России действительно «портят умы», тут замечательный историк-медиевист, думается, не прав, но в тупик они исследователей порой в самом деле ставят. Это в полной мере относится и к сюжетам, связанным с деятельностью русской радикальной интеллигенции в 1870-х – начале 1880-х гг.
Поэт Владимир Корнилов справедливо заметил: «И пошла такая круговерть, как царя убили на канале!» Вопреки расчетам народовольцев, колесо истории отнюдь не собиралось ускорять свой бег после убийства ими Александра II. Правда, паника в «верхах» поднялась небывалая (так ведь и событие выдалось из ряда вон выходящим, впервые в истории страны монарх погиб не от рук придворных заговорщиков, а по приговору общественной организации). Дошло до того, что председатель Комитета министров П.А. Валуев предложил новому императору Александру III назначить регента при пока что малолетнем наследнике на случай, если до царствующего монарха доберутся террористы.
Тот вроде бы обиделся, однако 14 марта регент был все же назначен, а сам Александр III, от греха подальше, переехал из Петербурга в Гатчину. Но и там он не чувствовал себя в полной безопасности. Во всяком случае, его давний наставник К.П. Победоносцев настойчиво рекомендовал воспитаннику выполнять следующие инструкции: «Когда собираетесь ко сну, извольте запирать за собою двери, – не только в спальне, но и во всех следующих комнатах, вплоть до выходной. Доверенный человек должен внимательно следить за замками и наблюдать, чтоб внутренние задвижки у створчатых дверей были задвинуты».
Одновременно в обществе циркулировали фантастические слухи о загадочной деятельности революционеров. Упоминалось о каких-то отравленных таблетках, вроде бы присланных монарху из-за границы; о миллионных суммах денег, якобы обнаруженных при аресте Желябова; о троих неизвестных молодых людях, заказавших с явно недоброй целью у портного кафтаны придворных певчих. Однако в газетах основное место заняли материалы, рассказывавшие об обстоятельствах гибели монарха и содержавшие гадания о том, по какому пути теперь пойдет Россия. Либеральная печать намекала на то, что Александру III необходимо продолжить реформы и больше доверять обществу. Консерваторы же, наоборот, считали, что Александр II пал жертвой собственного неразумного политического курса, проводя чересчур решительные преобразования без совета с дворянством. Вершиной всей этой неразберихи стало правительственное сообщение о смерти императора, начинавшееся словами: «Воля Всевышнего свершилась…» Получалось, будто народовольцы, не подозревая об этом, явились исполнителями Божьей воли.
Как бы то ни было, революционное народничество исчерпало себя первым марта 1881 г. Дальнейшая история «Народной воли» – это, несмотря на неизбывный энтузиазм ее членов, история умирающей организации. Хотя и в этом умирании оказались значимые для истории державы страницы. 10 марта 1881 г. была арестована Перовская. Ее опознала хозяйка мелочной лавки Луиза Сундберг, у которой Софья Львовна покупала продукты. В печально известном здании у Цепного моста ее, как жилицу Воинову из дома № 18 по Первой роте, опознали оба дворника. 14 марта задержаны члены отряда наблюдателей А. Тырков и Е. Оловенникова. 17 марта на выходе из библиотеки генерала Комарова арестован Кибальчич. Вскоре в засаду, устроенную на квартире Кибальчича, попал Фроленко. А затем в течение 10 дней арестованы Подбельский, Арончик, Исаев.
Даже после таких невосполнимых потерь народовольцы не считали себя побежденными. С двадцатых чисел марта оставшиеся на свободе члены ИК занимались разработкой плана по освобождению осужденных по делу о цареубийстве. Их предполагалось отбить по пути к месту казни силами 200–300 рабочих, разделенных на три группы. Рабочих должны были поддержать офицеры, входившие в Военную организацию «Народной воли». Когда колесницы с осужденными поравнялись бы со средней группой заговорщиков, члены всех трех отрядов должны были броситься вперед, увлекая за собой толпу. Боковым группам следовало отвлечь на себя внимание конвойных с тем, чтобы офицеры, идущие в средней группе, могли добраться до товарищей и скрыться с ними в гуще народа. Трудно сказать, было ли в распоряжении народовольцев достаточное количество рабочих, но что касается офицеров, то они согласились принять участие в нападении на кортеж с осужденными. Однако в последний момент ИК был вынужден отказаться от своих планов, поскольку пятерых осужденных и само место казни охраняли то ли 10, то ли 12 тысяч солдат.
10 марта, в день ареста Перовской, народовольцы решили объясниться с новым монархом, отправив ему весьма своеобразный документ – «Письмо Исполнительного Комитета Александру III». Оно было отпечатано в типографии «Народной воли», и один его экземпляр, исполненный на веленевой бумаге, доставили монарху. «Письмо» заслуживает того, чтобы поговорить о нем подробнее. С первых его строк радикалы брали, что называется, «быка за рога». «Вполне понимая, – писали они, – то тягостное настроение, которое вы испытываете в настоящие минуты, Исполнительный Комитет не считает, однако, себя вправе поддаваться чувству естественной деликатности, требующей, может быть, для нижеследующего объяснения выждать некоторое время. Есть нечто высшее, чем самые законные чувства человека: это долг перед родной страной, долг, которому гражданин принужден жертвовать и собой и своими чувствами, и даже чувствами других людей».
Далее авторы письма старались последовательно объяснить новому императору подлинные, с их точки зрения, причины случившегося. «Кровавая трагедия, разыгравшаяся на Екатерининском канале, не была случайностью и ни для кого не была неожиданностью. После всего происшедшего в течение последнего десятилетия она явилась совершенно неизбежной, и в этом ее глубокий смысл, который обязан понять человек, поставленный судьбою во главе правительственной власти… Вы знаете, ваше величество, что правительство покойного императора нельзя обвинить в недостатке энергии. У нас вешали правого и виноватого, тюрьмы и отдельные губернии переполнялись ссыльными. Целые десятки так называемых “вожаков” переловлены…»
Каковы же, по мнению народовольцев, перспективы дальнейшей борьбы правительства с революционным движением? «Правительство, конечно, может еще переловить и перевешать многое множество отдельных личностей. Оно может разрушить множество отдельных революционных групп… Но ведь все это нисколько не изменит положения вещей. Революционеров создают обстоятельства, всеобщее недовольство, стремление России к новым общественным формам…»
В заключение радикалы перечисляли те меры, которые, по их мнению, спасли бы Россию от напрасных жертв. «Из такого положения, – писали они, – может быть два выхода: или революция…или добровольное обращение верховной власти к народу… Пусть не шокирует вас наше предложение. Условия, которые необходимы для того, чтобы революционное движение заменилось мирной работой, созданы не нами, а историей. Мы не ставим, а только напоминаем их. Этих условий, по нашему мнению, два:
1) Общая амнистия по всем политическим преступлениям прошлого времени, так как это были не преступления, а исполнение гражданского долга;
