— Ты такая красивая... Огонь просто, — отвесил я щедрый комплимент.
И набросился. Обнял, к себе прижал с силой. Стал целовать так, будто в последний раз в жизни. Даже не понял сначала, нравится ей или нет. Как говорится, с головы сорвал ветер мой колпак. Кровь в венах вскипела. Я весь вечер на неё пялился, но даже не подозревал, что настолько приятно будет.
Ей понравилось. Иначе чё бы ей вцепляться в мою шею. А когда я понял, что она отвечает, с трудом оторвался и ляпнул, запыхаясь:
— Поехали ко мне? Прям щас. Одна не будешь, гарантирую.
Она кивнула, чем удивила меня, но виду я не подал. Мы снова поцеловались. И продолжали делать это все пять минут, пока ждали такси на улице. Я трахнул её рот языком и теперь секунды считаю, когда трахну её.
— Ты не ответил, — говорит она мне. Смотрит внимательно.
Умненькая, по глазам видно. Славная. Облачко на голове. Я даже ревность отчего-то чувствую, просто на неё глядя.
— А. Не съем, конечно. Покусаю только. Но тебе понравится, — улыбаюсь.
— Увидим. — Демонстративно закатывает глаза.
Вызов мне бросает. Ха. Тяжесть в паху в кои-то веки ощущается приятной. Я сам себя раззадориваю, фантазирую, предвкушаю. Аж простреливает от нетерпения.
Она немного зажата, правда. И по-прежнему грустная. После поцелуев щёки горят, в глазах блеск появился, но девушка чего-то продолжает печалиться. Вряд ли откроет душу и поделится, но хотя бы иначе друг друга порадуем.
— Приехали. Идём? — приглашаю я выйти из машины. Протягиваю руку.
Она замирает. Явно мешкает. Но всё же соглашается. Мы идём к подъезду.
— Не бойся, — снова повторяю. — Я девчонок не обижаю. Не захочешь — пальцем не трону.
— Чай попьём? — спохватывается она.
Сколько же в её красивой головке глупостей!
— Чай вряд ли: у меня, наверное, нет его.
— А что есть?
Немного смущаюсь.
— Ну, я не готовился как бы… Слушай, ты верно делаешь, что сомневаешься. Но уверяю, всё в порядке. Хочешь, права тебе покажу?
— Права не нужно.
— А как тебя зовут?
— Не помню, — пожимает она плечами.
Ксюшей зовут — я узнал уже. Ксения Мишина. На страницу её подписался. Мы в подъезде, поднимаемся на второй этаж. Вот и моя квартира.
— Кофе? — спрашиваю нейтрально, пока снимаю верхнюю одежду. Помогаю снять пальто Ксюше.
Она оглядывается. Улыбается. На голове её — облачко из пышных вьющихся волос. Плечи обнажённые, эти лямочки тоненькие. Накинуть бы сверху кофту или что-то такое. При одном взгляде тяжесть внизу усиливается и становится нестерпимой. Давяще-болезненной. Кто вообще разрешил девушкам ходить в комбинациях по городу? Всяких озабоченных после дембеля хватает.
Ксения стягивает одну лямочку с плеча, потом вторую, оголив грудь.
— Кофе не хочу, — говорит она. — Но если ты хочешь, я подожду, пока ты попьё…
В два шага я оказываюсь рядом, хватаю её и прижимаю к себе, грубо перебив. Руки уже шарят по её голой спине, упиваясь теплом тела. Ксения льнёт ко мне. Мои ладони холодные, понимаю, терпи, щас согреемся.
Я набрасываюсь на её шею. Она вцепляется в мои плечи, впивается в них ногтями. Я веду языком, облизываю. Боже, какая же… Она хватается за низ моей футболки и суетливо тянет вверх. Я отрываюсь буквально на секунду, чтобы стащить с себя майку, расстегнуть ремень.
— Вау, — шепчет она, прижимая пальцы к моей груди. Гладит, щупает.
Я толкаю Ксюшу к стене и наваливаюсь сверху. Она выгибается, закидывает ногу на моё бедро. Часто и много трогает меня. И начинает тереться.
Похоть вытесняет всё.
Целую её. Посасываю кожу, втягиваю в себя. Опускаюсь ниже и жадно зацеловываю её небольшую упругую грудь, сминаю в руках.
Кровь шумит в ушах.
Ксюша ерошит ёжик волос на моей голове, направляет меня ниже. И стонет. Протяжно и чувственно. Член дёргается, реагируя на призыв. Больше не могу.
Сейчас. Сейчас, моя девочка. Либо возьму, либо сдохну.
Она снова стонет, когда я осыпаю поцелуями пупок и ниже, продолжая сминать грудь, стискивать соски.
Резко выпрямляюсь и смотрю на неё. Сверху вниз. Рукой же глажу низ её живота, пальцами скольжу по белью. Касаюсь ткани между ног. Влажная. Я жадно втягиваю в себя воздух. Ксюша снова стонет, глаза закатывает, а потом и вовсе закрывает их от наслаждения. Меня на части рвёт от этого зрелища.
Пару вдохов спустя она лежит на моём диване без белья. Платье сбилось на талии. Зацелованная до такой степени, что дрожит. Губы, шея, грудь — розовые. Глаза полупьяные. Ей идёт.
Я быстро раскатываю презерватив по члену. Без резинки такая не даст, не сомневаюсь даже. Да я бы и сам не стал — чистоплотен. Хотя с ней... хер его знает. Может, и стал бы.
Наваливаюсь сверху. Она обнимает гостеприимно. Сердце проламывает грудную клетку. Бахает в висках. Всё тело напряжено. Горит. Аж больно. В последний раз я этим занимался в октябре прошлого года.
Направляю себя и толкаюсь бёдрами.
Зажмуриваюсь. И замираю. Горячо, узко и влажно. Кровь кипит, испаряется. В моих жилах её не осталось уже, лишь раскалённый пар. Я зубами щёлкаю. Так узко. Так горячо. Мокрая вся для меня.
Вот бы моей стала. Не на раз бы.
Совершаю серию жадных нетерпеливых движений и кончаю именно с этой мыслью в голове. Моей бы стала.
Утыкаюсь в её шею, вдыхаю запах кожи. Хорошо. Ощущение, что всё тело легче стало, каждая клетка освободилась и разрядку получила.
Я поднимаю глаза и улыбаюсь.
Ксюша открывает свой милый рот, чтобы, спорю, высмеять мои обещания райского удовольствия, но сил бодаться попросту нет. Поэтому тут же накрываю её губы своими, не позволяя пикнуть.
Она отталкивает. Пытается спихнуть меня. Дёргается, дерётся! Секунд десять брыкается, сражаясь за независимость. Боремся, короче. Но куда там, разные весовые категории.
Наконец, Ксюша затихает, и лишь тогда я отрываюсь от неё.
— Готова на второй заход? Я да.
— Что? — Она приподнимает брови, прячет улыбку.
— Я только дембельнулся на той неделе. Так что первый раз не считается. — Ловлю её взгляд. — Ты в зеркало себя видела? Ещё возмущаться хочешь.
Её щёки краснеют самым натуральным образом. Какая же милая и славная девочка. Ксюша хлопает меня рукой по спине. Возмущённо, но не сильно. А потом слегка впивается ногтями в лопатки. Это даже приятно.
Она смотрит в мои глаза. Доверчиво так.
Я приподнимаюсь, стягиваю презерватив, завязываю узлом и бросаю на пол. Мимоходом оглядываю её всю — как кукла. Даже пальчики на ногах идеальной формы. Бывают же такие.
