В дальнейшем 2-я кавдивизия дралась против Сводной и 7-й кавалерийских дивизий, прижавшихся флангами к своей пехоте.
Было бы не менее эффектно, если бы русские Сводная и 7-я кавдивизии, подобно 1-й и 5-й Донским, были брошены на тылы австровенгерских 14-го и 17-го корпусов и, что еще важнее, если бы все 5 дивизий русской кавалерии навалились на тылы и фланги противника севернее Колеаров или в районе Бельз.
Не менее эффективным было бы использование 3–4 австро-венгерских кавдивизий (2, 6, 9 и 10-й) на одном из флангов армии. Такая конная масса ударом от Бельз на северо-восток или от Замостье на юго-восток могла еще 17 августа выйти на тылы русских 19, 5 и 17-го корпусов, а 18 августа замкнуть кольцо окружения.
Ни того ни другого не случилось.
Австро-венгерское главное командование лишило командарма-4 в самый критический момент могучего маневренного средства – кавалерии, – чем помогло срыву операции по окружению группировки русской 5-й армии. Что касается русских, то последние также не сумели распорядиться максимально эффективно мощной кавалерией, сосредоточенной на Галицийском ТВД.
Но…
Вопреки всему, кавалерийский фактор сделал свое дело.
Несмотря на то что 1-я и 5-я Донские дивизии действовали неорганизованно, они были брошены армейским командованием (в лице командарма-5 П. А. Плеве) на верное направление – и изменили (даже своими бестолковыми действиями) исход всей операции.
Сложно сказать, как развивались бы события, если бы 1-я и 5-я Донские дивизии возглавлялись толковыми начальниками и (тем более) если бы были объединены в руках энергичного и инициативного кавалерийского военачальника, способного решиться на смелый маневр и умеющего согласовывать свои действия с соседями (в данном случае – с 19-м корпусом). Вряд ли тогда австро-венгерский 2-й корпус (который в реальности и так был очень серьезно потрепан казаками) смог бы уйти в Замостье – он наверняка стал бы добычей русских.
Вместе с тем здесь стоит отметить, что грамотный тактический маневр отхода 5-й армии из-под ударов австрийцев был реализован под прикрытием артогня арьергарда и армейской конницы (1-я и 5-я Донские казачьи дивизии). Именно последняя во взаимодействии с 25-м корпусом отбросила обходящую австрийскую группировку к Замостъю, ликвидировав угрозу окружения – нанеся удар в тыл дивизиям 2-го австро-венгерского корпуса, ведущего наступление в обход правого фланга 19-го русского корпуса на Дуб. В этих боях 5-я Донская дивизия захватила более 400 пленных и 2 пулемета37. Стоявший ранее в резерве 10-й донской казачий полк 1-й Донской казачьей дивизии также участвовал в контратаках против неприятеля – и значительная часть захваченных пленных приходится на его долю38. Журнал военных действий полка отмечал: «…бой у дер. Котлице. Особо отличился пулеметный взвод хорунжего Беляева (уничтожил 7 австрийских улан). 4-я сотня есаула Тапилина в конном строю атаковала окопы австрийской пехоты возле леса у урочища Замчале, порубила и поколола 32 человека, а одного офицера и 101 солдата взяла в плен. Кроме того, прочими сотнями полка взято в плен 103 человека, а всего в этот день полком захвачено 204 австрийца»39. В этом бою, когда австрийцы открыли беглый огонь по идущим в атаку сотням, казачьи лошади, еще в мирное время приученные бросаться на лежащую и стреляющую пехоту, понеслись еще стремительнее. Потери 10-го донского полка были ничтожны – до 8 человек, стремительность атаки решила дело. Показательно, что вторая австрийская рота, двигавшаяся в затылок первой, увидев кровавую расправу казаков над товарищами, разбежалась, побросав винтовки.
Обходящие левый фланг 5-й армии силы противника также были отброшены 7-й и Сводной кавалерийскими дивизиями русских.
В итоге 5-я армия оторвалась от противника и благополучно отошла на север на 3 перехода, выполнив новую перегруппировку своих корпусов.
Результативно действовала и конница армий южного фланга Юго-Западного фронта. Так, 3 августа отличились 1-й и 2-й эскадроны 10-го гусарского Ингерманландского полка, в ходе атаки взявшие в плен около 500 австрийских солдат и 16 офицеров.
4 августа 2-я Сводная казачья дивизия нанесла поражение 5-й гонведной кавалерийской дивизии и 15-й бригаде 8-й кавалерийской дивизии. Очевидец этого боя, вошедшего в историю как бой под Городком, писал: «Когда гусары подошли на 900—1000 шагов… по всей линии окопов был открыт пачечный ружайный и автоматический пулеметный огонь. Открыли фланговый огонь и ближайшие сотни… пулеметы 2-й Казачьей сводной дивизии. Встреченные губительным огнем гусары дрогнули, стали падать люди и лошади, линии спутались и порядок движения нарушился. Не выдерживая огня, всадники стали сбиваться в кучи и частью поворачивали назад, частью сворачивали вправо и еще некоторое время продолжали в беспорядке скакать вдоль фронта, устилая поле телами людей и лошадей.
В течение короткого промежутка времени линии гусар почти совершенно растаяли, скошенные фронтальным и фланговым огнем. Остатки неприятельских эскадронов повернули обратно, и поле покрылось скачущими всадниками, спешившими укрыться от огня за впереди лежащими складками местности. Наша артиллерия преследовала их шрапнелью… большое количество тел убитых и раненых гусар и лошадей, лежавших на желтой стерне, напоминали о разыгравшемся здесь кровавом боевом эпизоде. В течение нескольких минут дивизион 7-го гонведного полка был почти уничтожен огнем, немногим удалось спастись. Командир дивизиона, все командиры эскадронов и младшие офицеры и большинство гусар нашли здсь славную смерть или остались ранеными на месте атаки и попали в плен. В числе последних находился и тяжело раненный командир дивизиона майор Барцай Тихоцкий»40.
Но имела место и кавалерийская схватка: «Сблизившись на расстояние около 400 шагов, линейцы (казаки 1-го Линейного генерала Вельяминова полка Кубанского казачьего войска. – А. О.) забросили винтовки за спину и ударили «в шашки» на венгерских гусар. Гусары приняли атаку…По-видимому, эскадрон 8-го Гонведного полка во время движения потерял сомкнутость и в их строях получились интервалы, или же они, начав атаку на пулеметы в разомкнутом строю, потом хотели сомкнуться.
Линейцы атаковали в разомкнутом строю (лавой), и это позволило им охватить фланги австрийцев и проникнуть в образовавшиеся интервалы, окружив отдельные группы гусар. В 400–500 шагах впереди пулеметов завязалась жестокая рукопашная схватка. Смешавшись друг с другом, в густой пыли, Линейцы и гусары с ожесточением рубили друг друга. Рукопашный бой продолжался недолго, но носил чрезвычайно кровопролитный характер. Гусары защищались отчаянно: их сабли причиняли чувствительные потери Линейцам, но, окруженные со всех сторон, они были изрублены, и остатки их бросились назад, преследуемые казаками.
Большое количество убитых и раненых гусар осталось на месте боя, в том числе и оба командира эскадронов, ротмистры Кемень и Микеш… Южнее Сатановской дороги наступление 2-го Драгунского и 11-го Уланского полков 15-й бригады против южной окраины местечка захлебнулось еше раньше. Достигнув легко опушки леса, австрийцы на этом участке в течение всего боя не могли преодолеть огня нашей пехоты и спешенных сотен Донской бригады, и неоднократные попытки их выйти из леса успеха не имели. Около половины пятого неприятельский огонь стал постепенно слабеть. Вскоре смолкла неприятельская артиллерия, и появились признаки начавшегося отхода.
