Бой у Баламутовки – Ржавенцев – звездный час полков 1-й Донской казачьей дивизии.
Донские полки действовали при мощной поддержке своей артиллерии, причем оба командира батарей – 6-й Донской казачьей (войсковой старшина А. Поляков) и 7-й Донской казачьей (войсковой старшина М. Иванов) – были награждены орденом Святого Георгия 4-й степени.
Батареи 1-го Донского казачьего артиллерийского дивизиона 2 дня (25–26 апреля) вели артиллерийскую подготовку, обстреливая укрепленную позицию противника у деревень Баламутовка – Ржавенцы, подготавливая тем самым атаку донских полков. Огнем дивизиона были уничтожены 4 неприятельских батареи, а заграждения и окопы во многих местах разрушены.
27 апреля батареи своим огнем прокладывали дорогу штурмующим частям. После взятия окопов они карьером вынеслись на открытую позицию и огнем преследовали противника, обращая его в бегство.
Полковник А. И. Поляков, «командуя 6-й Донской казачьей батареей, 26 апреля, находясь сам в исключительно опасном положении, вступив в состязание с двумя австрийскими легкими батареями, разрушил их блиндированный наблюдательный пункт, взорвал зарядный ящик и заставил эти батареи замолчать. 27 апреля во время атаки сильно укрепленной позиции противника 9-м и 15-м Донскими казачьими полками, навлекши на свою батарею огонь неприятельских батарей, значительно облегчил атаку этих полков и тем способствовал им захватить 1 орудие и 3 зарядных ящика; затем, развивая успех атаки, смело выскочил карьером на открытую позицию и губительным огнем гнал противника до наступления темноты».
Сам офицер так вспоминал о бое 27 апреля: «Как только командиры батарей… заняли наблюдательные пункты на опушке леса в сторону Баламутовка – Ржавенцы, тотчас же, как было условлено раньше, открыли огонь по окопам противника, пулеметным гнездам, а потом и по батареям противника, начавшим обстреливать наши, спускавшиеся с горы, цепи. На одной из батарей, ставших на позицию к западу от д. Баламутовка, наши две батареи сосредоточили огонь и заставили ее замолчать на все время боя.
Приблизительно к 11 часам утра тяжелая австрийская батарея нащупала позицию нашего горного дивизиона и начала обстреливать горные батареи. Огонь ее был настолько сильный, что горный дивизион прекратил стрельбу, и орудийная прислуга его была удалена от орудий.
Снаряды тяжелой австрийской батареи изредка залетали и на батареи 1-го Донского дивизиона. В это же время другие австрийские батареи тоже открыли огонь по лесу, где стояли наши резервы, и по нашим цепям и по всему участку трещал пулеметный огонь.
В наших батареях появились раненые. Полковник Кикенес, командир горного дивизиона, не мог бороться с австрийской тяжелой батареей, так как пушки горного дивизиона… были старого образца, кажется, 1884 года, не обладавшие ни дальностью, ни мощностью огня.
Командир 3-го Конного корпуса видел тяжелое положение горного дивизиона и приказал назначить одну из батарей Донского дивизиона, которая заставила бы замолчать тяжелую австрийскую батарею.
Эта почетная задача выпала на долю 6-й Донской казачьей батареи. С моего наблюдательного пункта не удалось обнаружить австрийскую батарею… Пришлось искать самому, и мне повезло… Эта последняя «заговорила» и выдала свое расположение ясно обозначавшимися четырьмя столбиками пыли за бугром, что между дерев Баламутовка и Дезус-Снуч.
Тотчас мной был перенесен огонь по этим, обозначавшим батарею столбам пыли сначала шрапнелью… а потом гранатой… на третьем моем залпе на тяжелой батарее противника огромное облако пыли и дыма – взорван зарядный ящик и испорчен прожектор и батарея больше не стреляла во все время боя. Моя же батарея продолжала стрельбу в этом же направлении, работая по проволочным заграждениям, пулеметным гнездам и окопам противника до самого прорыва, цепями 9-го Донского казачьего полка, позиций противника.
За это дело 6-я батарея получила… много благодарностей от командира корпуса, от начальника дивизии и командира 9-го полка полковника Ивана Даниловича Попова, но особенно от полковника Кикенеса, который был все это время при мне, восхваляя ловкость, натасканность батареи. Эта похвала была для меня наиболее лестной».
Командир 7-й Донской казачьей батареи полковник М. М. Иванов в боях 25–27 апреля 1915 года у деревень Баламутовка и Ржавенцы, заняв позицию у северной окраины д. Ржавенцы, вступил в поединок с 2 легкими батареями и тяжелым гаубичным взводом противника. Ведя ураганный огонь, к вечеру 26-го полковник заставил замолчать вражескую артиллерию, и когда части корпуса пошли в атаку, не позволял сосредоточить на атакующих артогонь, настолько успешно обстреляв вражескую артиллерию, что дал возможность 10-му полку захватить 3 орудия. Вечером 27 апреля, когда противник, выдвинув из резерва Польский легион, готовился к контратаке, Иванов выскочил с батареей на открытую позицию, с близкой дистанции губительным огнем рассеял легион, способствуя окончательному утверждению русских частей на занятой позиции.
Бой у Баламутовки – Ржавенцев продемонстрировал поразительную боевую эффективность донской казачьей артиллерии – 2 русские батареи справились с 4 вражескими.
Вслед за 1-й Донской дивизией Ф. А. Келлер сразу же бросил в бой и 10-ю кавалерийскую дивизию. Дивизия занимала позиции к северу от д. Ржавенцы.
Бои шли с переменным успехом. Русские кавалеристы должны были выдержать ожесточенный натиск противника. Так, 10-й гусарский Ингерманландский полк (правый фланг дивизии) отразил серьезную атаку пехоты. Командир полка полковник В. В. Чеславский в своих воспоминаниях так описывал момент неприятельской атаки. На рассвете 27 апреля противник открыл интенсивный огонь из орудий всех калибров. Огонь усилился к 9 часам, когда противник начал наступление против правого фланга занятой полком позиции – в направлении дер. Баламутовка. Полковник взял из своего резерва эскадрон и двинул его с 8 пулеметами на правый фланг. За это время вражеские цепи успели приблизиться шагов на 600 к русским окопам и, попав под огонь кавалеристов эскадрона и 8 пулеметов, стали нести большие потери, что заставило их залечь и приостановиться. Но новые густые цепи непрерывно выходили из леса. Солдаты валились как снопы, но неупавшие храбро шли вперед и вливались в переднюю цепь. Противник вел сильный артиллерийский огонь. Пехота стала обходить правый фланг гусарского полка. Полк мог очутиться в «мешке», но в результате принятых командованием полка мер, а также в связи с изменением обстановки наступление австрийцев было остановлено.
10-й гусарский Ингерманландский полк, заметив начавшийся отход австрийцев «…после удачного прорыва позиции противника нашей пехотой к западу от 3-го конного корпуса, бросился ее преследовать в конном строю. Полк атаковал в направлении на дер. Юрковцы и станц. Окна – отрезав все части противника, находившиеся между дер. Баламутовкой и р. Днестр. Шедшие в авангарде четыре эскадрона гусар, под командой подполковника Барбовича, первыми врубились в пехоту противника, а за ними подошли и остальные. В результате этой атаки взято более 1000 пленных с командиром и штабом бригады…»118.
Командир полка писал: «Мы настигали целые резервные колонны противника, кои были так перепуганы видом несущейся кавалерии, что бросали оружие и становились тесно в кучи, подняв руки вверх. Многие же от радости, что их не рубили и не кололи пиками, бросали свои каски вверх и кричали «Гох». Пленных так много осталось у меня в тылу, что эскадроны гусар положительно потонули среди них»119.
