Подлинным гражданином Вселенной, по Циолковскому, является не человек, а некий атом-дух, сходный с монадой философа Лейбница. «Кто бессмертный гражданин космоса? – пишет философ. – Это его атом. Атом – не тот, который известен в науке, а действительный – неделимая частица, материя». Этот атом-дух качественно отличен от элементарных частиц современной физики. «Истинный атом неизвестен». Атом-дух «есть неделимая основа мира или сущность мира. Она везде одинакова. Животное есть вместилище бесконечного числа атомов-душ, так же как и Вселенная. Из них только она и состоит; материи, как мы ее прежде понимали, нет». «Это свойство я считаю неотделимым от материи», – писал К.Э. Циолковский, словно вспоминая философию Спинозы. «Все живо, но условно мы считаем живым только то, то достаточно сильно чувствует».
При ближайшем рассмотрении эти взгляды оказываются необычайно близкими эзотеризму (от греч. esoterikos – внутренний, скрытый от глаз). Эзотерики (люди, изучающие якобы скрытые от внешнего нашего взора одухотворенные силы) считают, что Абсолют (нечто божественное), раскрывающийся в космосе, есть «Духоматерия». «Атомы-духи» Циолковского, представляющие единство материального и духовного начал, в эзотерической (относящейся к магическим наукам) терминологии соответствуют «тонким материям».
Космос у Циолковского рассматривается как единый живой организм. Он подобен «добрейшему и разумнейшему животному».
Такое понимание мира созвучно древней мудрости Востока. В европейском «варианте» оно восходит к Платону. Циолковский в своей философии придает огромное значение космическому разуму, высшим силам, направляющим деятельность человечества. В космосе, считал Циолковский, распространена органическая жизнь. Но мы должны отречься от мнения, что наиболее высокого уровня она достигла на Земле. Напротив, есть «передовые, зрелые планеты», на которых жизнь значительно старше нашей. Они по своему развитию достигли высшей степени и определили все другие планеты. Роль этих «могущественных и мудрых» существ в космосе огромна, они вершат его судьбы. В будущем к ним присоединится и человечество.
Человек в системе Циолковского рассматривается как проявление воли космоса, как «комбинация» атомов-духов, живущих в согласии и гармонии. По мнению Циолковского, единое «Я» или единый дух находится только в неизвестном примитивном атоме. В контексте этой картины мира человек – это весьма несовершенное биосоциальное существо.
Особая роль в социальном прогрессе принадлежит гениям и здесь мы сталкиваемся с тем аспектом теории, который очень сильно напоминает теорию Раскольникова. «Если бы были отысканы гении, – пишет Циолковский, – то самые ужасные несчастья и горести, которые даже кажутся нам сейчас неизбежными, были бы устранены! Гении совершили и совершают чудеса. Кому же это неизвестно!» Гении совершенны. Другие люди – нет. Необходимо преображение, усовершенствование «человеческой породы».
Со временем путем искусственного подбора может быть произведено существо без страстей, но с высоким разумом. Другие миры, по словам Циолковского, давно произвели существо с такими свойствами. Вселенная полна ими. Земля – исключение, потому что возраст ее младенческий.
Мыслитель предлагал и гораздо более радикальные приемы совершенствования «человеческого материала» на его пути к «океану счастья». Необходимо управлять «жизнью и природой». Не только естественный отбор, направляемый случайными мутациями, но и отбор искусственный в течение десятилетий может выработать совершенные организмы.
Необходимо продление человеческой жизни вплоть до бессмертия. В будущем выбор совершенных существ станет все более строгим. В будущем выбор совершенных существ станет все более строгим. К людям гениальным – отношение другое: «их род должен продолжаться и улучшаться подходящими браками». Для преступников, а также несовершенных в физическом, умственном или нравственном отношении людей Циолковский предлагал безбрачие или бесплодные браки. Но и это не предел. Совершенствование «человеческой природы» средствами «общественного» отбора (наподобие дарвиновского «естественного») и евгеники (от греч. eugenes – породистый; учение о наследственном здоровье человека) дополняются идеями об улучшении человеческих рас. Предлагалось скрещивать расы с той же целью совершенствования. Впрямую говорилось о так называемых неполноценных расах.
Как мы видим, основоположник русской космонавтики рассуждал как социал-дарвинист, озабоченный лишь идеей улучшения «человеческой природы», не обременяя себя при этом сомнениями нравственного плана. Но причем же здесь космизм? Дело в том, что с точки зрения Циолковского, нормы этики заключены в самой природе, которая и предписывает их человеку. А нам остается лишь следовать «естественным основам нравственности». В этом контексте высказывание Циолковского: «Мы должны оставить все внушенные нам правила морали и закона, если они вредят высшим целям. Все нам можно, но не все полезно. Вот основной закон новой морали» – почти дословно совпадает с мыслями Раскольникова, героя Достоевского.
Одна из наиболее странных идей космической философии состоит в том, что атом-дух переживает более благоприятные и светлые «ощущения», когда он находится в высокоразвитых структурах, и чувствует себя несчастным, находясь в низших формах существ. Вот почему задача космического разума – преобразовать космос, уничтожив низкие формы жизни, и сделать так, чтобы атомы-духи чувствовали как можно большее «блаженство».
Циолковский считал, что «разум и сила высших животных», посещая миры, на которых развивается «несовершенная, неразумная и мучительная жизнь», уничтожает ее – «по возможности без мучений и заменяют своей совершенной природой». Вот почему в космосе возможна только жизнь «разумная, могущественная и счастливая». Всякую иную «устраняет разум и могущество передовых планет». Иными словами, животных, вследствие их «несовершенства», следует уничтожать: «…недопустимо также и рождение: коров, лошадей, овец и других животных. Нельзя, чтобы материя облекалась в дурную бессознательную форму.
По мере сил, человек этому должен препятствовать. Только растения, бактерии, насекомые имеют право на рождение, насколько человеку они не вредны, – так как их жизнь не жизнь, а только проблески жизни, сон материи, в форме, мало чувствующей и не страдающей серьезно».
Рассуждения об ощущениях атома-духа, блуждающего по всей вселенной, позволяют понять и метафизические причины необходимости выхода человека в космос. Считалось, что, по Циолковскому, космос должен быть преобразован в интересах человека, но на самом деле это не совсем так.
Условием «истинного себялюбия» в этике Циолковского неожиданно является не забота о собственной личности, а такие наши поступки, «при которых всякому атому Вселенной было бы хорошо». В то же время это будет благом и для человека, представляющего собой союз атомов-духов, живущих в согласии. И поскольку атом-дух, по Циолковскому, «блуждает по всей Вселенной», и каково ее состояние, «таково и состояние атома», то мы должны согласно космической иерархии совершить преобразования, при которых в космосе осталась бы лишь высокоразвитая жизнь. Тогда будут «счастливы» и атомы-духи, и состоящие в них люди, и другие разумные существа в космосе.
