– Из вас вышел бы неплохой поэт, если бы вы меньше увлекались наукой. Поэзия и наука очень ревнивы: они не признают любовниц! И та и другая кровопийцы!
Тут Владимир Владимирович явно съехидничал: он сказал, что у меня нет жены, а есть две любовницы. И кровь мою никто не пьет, а это – плохо.
Приезжая в Калугу, я посещал местный «литературный салон» и музыкальные вечера Татьяны Федоровны Достоевской, внучатой племянницы писателя Федора Михайловича. Был знаком я и с некоторыми местными поэтами, встречался и с известным композитором Н.П. Раковым, но уже значительно позже, в Москве. С моим другом, композитором Александром Александровичем Михайловым, я также впоследствии встречался в Ленинграде, у него и у художника Бенуа.
Поэтому, когда в 1920 году определилось мое положение, а «командировку» в Калугу я мог получить только как «литературовед», я с указанием А.В. Луначарского явился к В.Я. Брюсову в Литературный отдел, помещавшийся в Гнездниковском переулке. Тут же в одной из комнат сидел и знаменитый поэт Вячеслав Иванов. В результате мне было выдано удостоверение, подписанное В. Брюсовым и В. Ивановым, где я был назван инструктором Лито и таким образом официально сопричислен к сонму литераторов… До сих пор, миновав Сциллы и Харибды жизни, в скудных остатках моего архива каким-то чудом сохранилось это удостоверение за их подписью».
Однако доклад по результатам исследования, в котором так активно приняли участие белые крысы, способствовал знакомству Чижевского с выдающимся физиком Петром Петровичем Лазаревым, с именем которого связано зарождение и становление отечественной физики. И это знакомство привело к тому, что вместо поэта и художника мы получили выдающегося учёного. И вот, что пишет об этом в своих мемуарах Чижевский: «Петр Петрович Лазарев был среднего роста, упитанный, «кругленький», но не толстый. Он носил рыжеватую бородку и такие же усы, и на его лице всегда лежали большие красноватые пятна. Маленький нос и светлые брови довершали его облик. Но глаза так умно и ярко сверкали из-за очков, что это сразу привлекало к нему внимание. Быстрый, решительный, энергичный, он поражал своей огромной эрудицией и умел крепко держать внимание своих слушателей на необходимой высоте. Логика его выводов была безупречной, и он имел мало конкурентов у доски, на которой выстукивал мелом схемы опытов или решал дифференциальные уравнения. Необычайная энергия его была всем известна. Он руководил Институтом биофизики Наркомздрава РСФСР, состоял профессором в ряде высших учебных заведений и был академиком с 1917 года. Он был автором многочисленных экспериментальных исследований и ряда фундаментальных трудов, получивших одобрение мировых авторитетов».
Лазарев с интересом ознакомился с результатами исследований Чижевского и в дальнейшем всячески поддерживал научную деятельность молодого ученого.
В 1922 году Чижевский сверхштатно работал в Институте биофизики у Лазарева. Постепенно, работы русского исследователя стали привлекать внимание международных научных кругов.
Ученый открыл одиннадцатилетние циклы исторического процесса и выдвинул гипотезу о гелиогеофизической обусловленности таких циклов. В унисон бурям, четко различимым на солнечном диске, по планете прокатываются различные катаклизмы: политические конфликты, вооруженные столкновения, революции. Через полвека после него, этих проблем в своих трудах будет касаться и Лев Гумилев, введя понятие «пассионарность».
В 1935 году Александр Леонидович обнаружил явление предварительной реакции бактерий на возмущение солнечно-земных связей, позволяющее прогнозировать солнечные бури, опасные для человека как на Земле, так и в космосе. Возможно, это обстоятельство до поры служило ему «охранной грамотой». А причин для опасения было хоть отбавляй. Чего стоил один только интерес к «Исследованию периодичности всемирно-исторического процесса»: так называлась докторская диссертация Чижевского, защищенная в первые годы советской власти. Идеи ученого в корне расходились с господствовавшей тогда идеологией.
Подобных вольностей Чижевскому не простили. Даже международный авторитет ученого не спас от репрессий, и в 1942 году его арестовали. В Карлаге, куда и был этапирован Чижевский, были сломаны судьбы таких ученых, как Б.К. Фортунатов, A.M. Деомидов, Я.И. Василец, B.C. Пустовойт, Р.А. Цион, Я.Е. Василец, А.В. Ланина, Е.Н. Савельева… Артисты, художники, драматурги, режиссеры, профессора выращивали овощи, пасли скот, рыли каналы, работали стеклодувами, шили сапоги, теряли последние силы на кирпичных заводах и в шахтах. Никому не было дела до их прошлого. Они все были одинаково бесправны, зэки, «враги народа». Вряд ли сам Чижевский заблуждался относительно своей участи. За лагерные годы перед его глазами прошло столько замечательных людей, которые могли составить честь и славу любого государства. Но не того, в котором им выпало родиться и жить. Это государство не нуждалось в них. Машина, дьявольского устройства, которой он не мог не понимать, словно молох, пожирала человеческие судьбы, человеческие жизни. Так что же из себя представлял этот самый Карлаг?
Карагандинский лагерь был организован в 1930 году на территории Тельманского, Жанааркинского и Нуринского районов Карагандинской области. На отведенной под лагерь территории существовало несколько казахских аулов и семь поселков с европейским населением, объединявших 4 861 хозяйство с населением 21 979 человек. С организацией лагеря все население было переселено в другие районы Карагандинской области. Административно-хозяйственный центр лагеря находится в п. Долинское и расположен в северной части основного массива. Вся территория лагеря разграничена была на 19 отделений, запасной фонд и сельскохозяйственную опытную станцию. Помимо этого, как административные отделения лагеря, существовали Балхашское отделение (подрядные работы), Карабасское отделение (пересыльный пункт и базы снабжения) и центральный лазарет, не имеющий земельных площадей. Большинство основных хозяйственных центров (отделенческие лагерные поселки) были удалены от железнодорожных станций на 20–80 километров. Шоссейные дороги отсутствовали. Грунтовая дорожная сеть представляла из себя естественные проселочные дороги, труднопроходимые в распутицу и зимой во время снежных заносов.
На территории лагеря, кроме лагерного персонала, их семейств и заключенных, другого населения не было. Исключение представляли: полоса отчуждения по трассам железных дорог, где проживают железнодорожники, и поселок Долинское, где проживало около 50 семейств служащих школы, почты, прокуратуры, суда и отделения Госбанка.
Вольнонаемный состав лагеря, включая военизированную охрану, состоял из 4 756 человек (с членами семей около 8 тысяч человек). Из них инженерно-технического персонала было 236, членов и кандидатов партии 381 и комсомольцев 922.
Контингент заключенных равнялся 37 000 человек. К этому количеству необходимо прибавить 980 детей заключенных в возрасте до 4 лет, содержащихся в лагерных домах младенца.
Карлаг был неудовлетворительно оборудован как место концентрации преступного элемента. Там не было лагерных зон, оборудованных в соответствии с режимным положением. Недостаточное количество штрафных изоляторов, карцеров – всё это способствовало разгулу криминального элемента, который начальство воспринимало как явление социально-близкое. С помощью уголовников устанавливался настоящий террор по отношению к осуждённой интеллигенции. Вот что такое представлял из себя Карлаг 40-х годов. Чижевский попал на 19-ДКО – 19-ое Долинское комендантское отделение, расположенное в самой Долинке. Здесь находилось главное управление лагеря, лагерный суд, прокуратура, следственное управление, оперчекистский отдел, сосредоточены были все основные управленческие структуры лагеря. Карлаг в целом являлся громадным по масштабам производства, переработки и хранения сельскохозяйственной продукции образованием. В 1940 году промышленность Карлага состояла из Акмолинской швейно-вышивальной фабрики (в АЛЖИРе – Акмолинском лагере «жен изменников родины», где работало 1 100 человек) и предприятий по переработке сельхозпродукции. В их числе было 12 мельниц, 9 крупорушек, 13 маслозаводов, 1 маслобойный завод, 2 сыроварни, 9 брынзоварен, 11 пунктов засолки овощей, 1 бойня. Помимо этого, функционировали каменноугольная шахта с производительностью в 60 тысяч тонн угля, 10 кирпичных заводов с производительностью в 2 миллиона штук кирпича, 6 известковых карьеров, дающих 2 800 тонн извести, деревообделочная мастерская, выпускающая продукции на 1 305 рублей. В лагере 18 электростанций общей мощностью в 537,5 киловатт-часа. В 1941 году была пущена прядильно-ткацкая фабрика в Спасском отделении. Балхашское отделение выполняло подрядные работы по строительству медеплавильного завода. На строительстве были заняты 650 человек.
