Лорд Фэйн, тем временем, все продолжал мыслить, хмуря лоб и пожевывая губы. Молчание затягивалось, и друид стал явно нервничать, переступая с ноги на ногу, и сопеть.
Наконец он предупредительно покашлял, маркиз вздрогнул, выпадая из только ему ведомых грез.
– Гм, – произнес лорд, – я сожалею, что тебе не повезло с этим товаром. Ты всегда исправно платишь за мои услуги, и в качестве компенсации прими от меня маленький презент.
Он хлопнул в ладоши, откуда-то из-за колонны выступил слуга – юноша, такой же призрачно бледный, как и служанка, которую сбила с ног Женя. На подносе он принес небольшую шкатулку.
– Это, конечно, безделица, – проговорил маркиз. – Но мне бы хотелось, чтобы ты помнил, несмотря на трудности в работе, мы все еще добрые друзья, и я рад, что так остается.
Он вынул из шкатулки предмет, похожий на соусницу – с ручкой, длинным носиком и блестящей крышкой. Протянув ее, лорд Фэйн проговорил:
– Прими это. Надеюсь, ты знаешь, как этим пользоваться.
Даже не видя лица друида, Женя поняла, что тот весьма впечатлен подарком. Его руки вскинулись, послышался удивленный выдох.
– Ты очень ценишь нашу дружбу, мой добрый друг, – сказал друид. – Благодарю тебя за столь щедрый подарок. У тебя всегда находятся самые удивительные артефакты, и даже спрашивать не хочу, откуда.
На лице маркиза появилась легкая улыбка.
– Я хороший перекупщик, – проговорил он многозначительно.
– Это верно, – произнес друид, пряча предмет во внутренний карман балахона. – Тогда, дорогой друг, не смею тебя больше задерживать. Ты всегда знаешь, как со мной связаться.
Лорд Фэйн кивнул на прощание, друид воздел длани и померк, словно был голограммой. Звезда потухла, и в зале сразу стало мрачно, как в заброшенном старинном музее, где вырубился свет.
От неожиданности Женя дернулась и зацепила локтем вазу на тумбе. Чувствуя, как внутри все оледеневает, она метнулась к ней быстрее, чем успела сообразить, и застыла, когда поняла, что успела поймать.
Но выдохнуть с облегчением не смогла, побоявшись, что и так создала шум, способный ее выдать. Осторожно, стараясь даже не дышать, она водрузила вазу обратно, и выглянула одним глазом из-за колонны.
Лорд Фэйн что-то тихо говорит слуге, тот стоит, смиренно склонив голову и все еще держа поднос.
Маркиз, вроде не заметил шума, но Женя все еще стояла, замерев и не решаясь даже вдохнуть полной грудью. Лорд и друид говорили о чем-то очень ценном, и не будь она путешественницей во времени, смысл остался бы тайной. Но сейчас она верила, что некий шар темпуса и есть та самая реликвия, из-за которой она провалилась в восемнадцатый век.
Мысли в голове всколыхнулись и забегали, как потревоженные муравьи. Этот друид теперь обладает шаром, который может вернуть ее домой. Но добраться до него – какая-то теорема, без возможности доказать. В этом времени нет соц.сетей, где можно найти информацию о каждом, нет Инстаграмма с геолокацией фотографий, да и самих фотографий тоже нет. Лишь портреты, которые, если верить науке, всегда приукрашали реальный облик.
И даже обратиться к полиции, которая здесь представлена констеблями, она не сможет. Если заявит, что требуется найти друида, у которого хранится реликвия, способная перемещать людей во времени, ее точно казнят.
За этими сумбурными размышлениями, Женя не заметила, как зал опустел. Теперь лишь полумрак и лестницы с коридорами разделяют ее и комнату, которую маркиз любезно предоставил ей в пользование.
Еще раз окинув взглядом зал и убедившись, что никого нет, она подобрала юбку и на полупальцах посеменила к лестнице. Когда взошла на первую ступеньку, позади раздался голос, от которого внутренности сжала ледяная лапа.
– Вам не кажется, моя дорогая, что в темноте бродить небезопасно?
Горло перехватило, она спешно проглотила комок и развернулась, стараясь выглядеть непринужденной и уверенной. Лорд Фэйн оперся плечом на колонну, за которой она пряталась, руки сложены на груди, а взгляд черных, как омуты, глаз, сверлит ее, как бур.
– Не нашла свечей, – ответила Женя, надеясь, что все же удастся выкрутиться.
– В самом деле? – удивился лорд.
– А вы что думали? – настороженно спросила Женя.
Маркиз отлепился от колонны и медленно двинулся к ней с грацией хищника, который твердо уверен, что жертва никуда не денется. Возле перила, на конце украшенного мраморным шаром, он вновь остановился. Проведя пальцем по его матовой поверхности, лорд произнес рассудительно:
– Я думал, что вы не стали обременять себя свечами, дабы не выдать себя, пока подглядывали за мной и моими гостями.
Женю обдало холодом, колени затряслись, и она порадовалась, что юбка достаточно широка, чтобы это скрыть. Женя стала свидетелем чего-то очень тайного и, видимо, запретного. За эти знания она может жестоко поплатиться, и возвращение домой станет не то, что не возможным, а вообще – не нужным.
– Не понимаю, о чем вы, – сказала она, приподняв подбородок, чтобы лорд в глазах не смог увидеть страха.
К тому же, смотреть на него после того, что произошло в маленькой гостиной было неловко.
– В самом деле? – удивился лорд, вновь двинувшись к ней. Взойдя на ступеньку и оказавшись на одном уровне с ее лицом, он добавил: – Почему же вы тогда так торопитесь?
Он смотрел прямо в глаза, от чего пересохло во рту. Разделяли их сантиметров двадцать, и Женя ощущала его дыхание на коже. Такая близость смутила и напугала еще больше, она попятилась, забыв, что стоит на ступеньках, и запнулась за верхнюю.
Взвизгнув, Женя полетела назад. В следующую секунду мелькнула фигура лорда Фэйна, а затем она ощутила, что надежно лежит в его руках в нескольких сантиметрах от лестницы.
Он смотрит сверху вниз, слишком уделяя внимание декольте, которое вздымается от избытка эмоций, и улыбается самыми уголками губ. Рыжие пряди свесились – еще немного, и коснутся ее лица.
Пару секунд она, как околдованная смотрела ему в глаза, чувствуя, как разливается по телу тепло и желая, чтобы этот момент не прекращался. Но потом, его пальцы на плече сжались чуть сильней, и ее окатило жаром.
Неловко брыкаясь, Женя высвободилась из его объятий и кое-как поднялась.
– Спасибо, – сбивчиво произнесла она, поправляя платье и стараясь не смотреть на маркиза.
– Всегда к вашим услугам, моя дорогая, – проговорил он.
Женя больше не могла находиться с ним рядом и не испытывать странного наплыва чувств, доселе не изведанных. О подобном она только читала в женских романах, когда между героями вспыхивает непреодолимая тяга, которая сжигает все на своем пути. В реальной жизни ничего подобного не происходило, и Женя всецело верила, что страсть и такое безрассудное вожделение – плод воображения писателей и режиссеров. Даже к университетской любви она испытывала что-то, больше похожее на материнский инстинкт. А о ее компьютерщике и говорить нечего.
