Сглотнув пересохшим языком, она проговорила, выдавливая из себя восковую улыбку:
– Я остановилась… здесь, недалеко
– Настаиваю на сопровождении, – произнес юноша.
Женя кивнула.
– Не отказываюсь.
Они двинулись обратно по улочке. О голоде Женя забыла напрочь, и теперь думала и лишь о том, как выбраться из этого очаровательного века противоречий. От стресса колени подрагивали, и вообще ее всю била мелкая дрожь. О таком она только смотрела фильмы, причем всегда скептически кривилась. А сейчас…
Юноша шел слева, предусмотрительно огораживая ее от проезжающих мимо колясок. Если бы не ситуация, Женя бы сказала, что он довольно мил. Будет. Когда смоет с себя пудру и снимет белый парик с высокой прической. Но даже сейчас под этой дешевой косметикой прослеживается утонченное лицо аристократа, большие голубые глаза и слегка пухлые губы.
– Сп-па-сибо, – поблагодарила Женя, и запнулась, когда услышала, как заикается.
Лорд Адерли благовоспитанно улыбнулся и проговорил:
– Долг настоящего мужчины защитить женщину, у которой случились неприятности. А у вас они, определенно, случились.
– Не представляете, как вы правы, – отозвалась Женя мрачно.
Лорд Адерли продолжил.
– Мои друзья не разделяют моего мнения, но я твердо уверен, что защиты заслуживает любая женщина. Пусть даже куртизанка.
Слова прозвучали как пощечина. И заметно отрезвили. В третий раз ей намекают на то, что она девица легкого поведения, и это не приятно, пусть даже это говорят люди из прошлого. К тому же она попала в такой период, где женщины все еще бесправны.
– Я не куртизанка, – сказала она, постепенно возвращая голосу твердость и судорожно соображая, как правильно себя вести с этими людьми.
Лицо лорд Адерли вытянулось, он как-то озадаченно на нее посмотрел, видимо теперь не понимая, как идентифицировать ее сословие.
Женя вновь сделала несколько глубокий вдохов и выдохов, стараясь прояснить сознание. Сейчас оно должно быть предельно ясным, впадать в истерику нельзя, нужно придумать, как вернуться.
– Я из далеких земель, – сообщила она уже уверенней, хотя сердце все еще колотится, как у зайца.
– Насколько далеких? – с явным интересом спросил юноша, радуясь, что наконец удалось разговорить девушку.
– Настолько, что привыкла, что с моим мнением считаются так же, как и с мужским, – отозвалась Женя и покосилась на него.
Она решила сразу прощупать почву, заставить голову работать, это всегда помогало при стрессах. А сейчас он больше походил на катастрофу.
Брови юноши взлетели на лоб, рот раскрылся. Он явно не представлял, что где-то есть страна, где женщины равны мужчине. Женя покривилась – ничего, ты еще через триста лет свою страну не видел.
Он прочистил горло и проговорил:
– Я, конечно, передовых идей, но… По-моему, вас слишком напугала лошадь.
Женя запоздало спохватилась. Нельзя вот так вываливать на людей, только вышедших из средневековья информацию о равноправии. Она постаралась улыбнуться ему, хотя внутри все сжималось, при мысли, что она одна в бескрайнем и еще неизученном мире. Но заставать голову работать оказалось хорошим приемом – мысли потекли чуть ровнее, а сердце перестало ломиться в грудную клетку.
Лорд Адерли проговорил после некоторой паузы:
– Не сочтите за бестактность, но если вы действительно не куртизанка…
– Можете поверить, – отозвалась Женя резко. – Я не куртизанка.
Под белой пудрой щеки лорда Адерли порозовели, он кашлянул и продолжил:
– Не имел намерения вас оскорбить. Но вы должны меня понять. Девушка в таком районе, одна, с распущенными волосами, миловидным личиком… И пусть на вас бархатная накидка, но, извиняюсь, я бы сам решил, что вы продаете здесь тело.
Теперь уже Женя вспыхнула, масштабная паника постепенно сменялась гневом и решительностью все исправить.
– Я повторяю вам в третий раз, – сказала она и послала ему суровый взгляд, – я не куртизанка. Я не продаю тело. Я из далекой страны, где продажа тела строга карается законом. Если вы еще раз назовете меня шлюхой…
Женя многозначительно вытаращилась на него. Лорд Адерли чуть отшатнулся, видимо, действительно не привыкший к тому, что женщины подают голос, причем так открыто и резко.
– Я прошу прощения, – сказал он. – К сожалению, не знаком с нравами вашей страны, название которой вы до сих пор не сказали. Но поверьте, у любого сложилось бы мнение о вас ровно такое же.
– Какое счастье, – фыркнула Женя, все больше приходя в себя.
– И если вы действительно не желаете, чтобы вас путали с ночными дамами, – продолжил лорд Адерли. – Мой настоятельный совет – не бродить в одиночестве по улицам в неподобающем виде. А еще лучше, заручиться поддержкой мужчины и найти покровителя.
– Какое благородство, – бросила Женя морщась, потому что прекрасно помнила, что предложил ей мужчина в синей ливрее.
В словах лорда Адерли тоже сквозил явный подтекст, и не нужно быть ученым, чтобы понять, какого рода поддержка и покровительство может получить женщина в этой замшелой древности.
Лорд Адерли добавил:
– Я говорю это не из намерения вас унизить. Я уже понял, что вы из тех мест, порядки которых мне не понять. Но сейчас вы здесь. И, чтобы обезопасить себя, вам следует соблюдать местные порядки. Подумайте над этим.
– Я усиленно думаю в последние пол часа, – проговорила Женя пытаясь мысленно собрать воедино куски пазла, в котором она каким-то образом провалилась во времени и идет по мостовой рядом с настоящим лордом в камзоле и парике.
Оставалось лишь понять, как это произошло и каким-то образом отмотать все назад. Или вперед. Она уже не понимала.
Когда до дома Лилибет осталось десяток метров, рядом остановилась коляска, из которой в окно выглянуло лицо мужчины, и у Жени почему-то по спине прокатились мурашки. В его лице все кричало о высоком происхождении. Слегка впалые щеки, идеальные черты лица, прямой нос. Слегка прищуренные от солнца глаза придают ему выражение скрытой опасности. Возникло ощущение, что он с одинаковой улыбкой может собирать цветы и пронзать шпагой врага. А напудренный парик и лицо только добавляли двойственности в его образ.
Женя поежилась, а незнакомец в коляске произнес любезным тоном, от которого кровь в венах замерзла:
– Доброе утро, лорд Адерли. Вижу, вы решили придаться утехам плоти в столь ранний час. Ну что ж, все мы не святые. Но не забудьте затем покаяться.
На лице лорда Адерли появилась улыбка, которую Женя определила, как дежурную.
Он сказал:
– И вам хорошего дня, лорд Фэйн. Как вижу, вы сами заехали на эти улицы. И, коль скоро вы беспокоитесь о моей душе, предложу и я свою заботу, рекомендуя поскорее уехать из этого места. И причаститься. Ходят слухи, лорд Фэйн, вам это очень нужно.
