– Нет-нет, вовсе нет. Только ради девочки. Она не понимает, почему… почему мой отец поступил так, как поступил. Почему оказался по ту сторону баррикад. Я, признаться, и сам этого не понимаю, но хотел показать ей, что… ну, что он, пока не слетел с катушек, вон какую красоту делал. Мастер на все руки, и…
Пресмыкаться было противно, но с помощью фальшивых эмоций Джеффи надеялся отвести беду от дочери. Его лепет звучал так подобострастно, что Старкман, не дослушав, махнул рукой и повернулся к Эмити:
– А ты, девочка, кто такая? И какое отношение имеешь к Фрэнку Колтрейну?
Джеффи тут же вспомнил, что в этом мире он живет один и никакой дочери у него, очевидно, нет. Пожалуй, эта ловушка опаснее всех остальных. Одно неверное слово – и мышеловка захлопнется.
Но Эмити снова не растерялась.
– Дядя Фрэнк был наш сосед, – заявила она с невинным лицом. – Он, конечно, мне не дядя, но всегда с нами дружил – ну, со мной и Снежком, это мой песик. Знаю, что он сильно провинился, потому-то его и забрали, но я все думаю, как это человек может быть одновременно хорошим и плохим. Наверное, он просто прятался за личиной хорошего человека, а на самом деле был подлец. Очень, знаете ли, печально это осознавать.
Глаза Старкмана – темные, словно их окунули в краску, – все еще смотрели подозрительно.
– Зачем ты сказала, что мой сын тебе как сводный брат?
– Ну, он мне, конечно, не брат, как и дядя Фрэнк мне не дядя. Но сами знаете, если я вступлю в стаю этих… как их… «Волков Справедливости», мы с ним подружимся, будем как волчата, как сводные брат и сестра.
Какое-то время Старкман смотрел на нее, а потом перевел взгляд на Джеффи:
– Твой отец агитировал против молодежного призыва: мол, государство оболванивает детей. Говорил, что мы им все мозги засрали.
Джеффи понуро кивнул:
– Отец – человек старомодный, не понимает, что такое прогресс. Любые перемены ему как ножом по сердцу. Послушать его хотя бы пару минут кряду, так это ж рехнуться можно.
– Выходит, ты хорошо знаком с родителями этой девочки?
– Очень хорошо.
– Как ее фамилия?
– Кроули, – тут же ответил Джеффи.
На первичной Земле (хотя не факт, что на этой тоже) семья Кроули жила на одной улице с его отцом. У них была дочь по имени Дженнифер.
В родном городе Джеффи насчитывалось сорок тысяч жителей. Даже если здесь их вдвое меньше, вряд ли Деннис Старкман знает всех в лицо.
Однако в этом мире мистера Кроули могли казнить или отправить в концлагерь. Если его дочь состоит в стае и Старкман с ней знаком, то Джеффи только что угодил в ту самую ловушку, которую так ловко обошла Эмити.
Впервые с того времени, как отец с дочерью поднялись по кирпичным ступеням, с улицы донесся шум автомобильного мотора. Из-за угла вырулил черный фургон с тонированными стеклами. В таком же увезли Эразма Гиффорда.
Старкман взглянул на фургон и снова обратился к Джеффи:
– Передай этим Кроули, что зря они позволили дочке общаться с Фрэнком Колтрейном. Может, он ей все мозги засрал.
– Передам. Обязательно.
– И еще передай, чтобы завтра же привели ее в городскую управу и записали в стаю.
– Конечно, так и сделают. Кроули – хорошие люди. Свято верят, что наше дело правое.
Если фургон остановится возле дома, придется действовать. Достать из кармана ключ ключей, нажать на круглую кнопку, подождать, пока запустится. Это как минимум две-три секунды. Когда на него уселся Снежок, экран ожил секунды через четыре, а еще через несколько секунд на нем появились кнопки «ДОМ», «ВЫБОР» и «ВОЗВРАТ». Всего получается секунд десять, а то и одиннадцать. Потом схватить Эмити за руку, нажать на кнопку «ДОМ». Это еще три секунды. Итак, когда придет пора действовать, ему понадобится четырнадцать секунд.
Если только ключ не застрянет в кармане.
Если Джеффи его не выронит.
Четырнадцать секунд – это целая вечность. Допустим, Джеффи сунет руку в карман, а Старкман решит, что он полез за оружием. Например, за ножом. Чтобы выхватить пистолет и открыть огонь, этому фашисту, этой агрессивной скотине понадобится гораздо меньше четырнадцати секунд. Даже если он сообразит, что ключ ключей – никакое не оружие, то интуитивно почувствует угрозу и выбьет устройство у Джеффи из рук.
Фургон не остановился. Проплыл мимо, как моторная гондола по асфальтовому Стиксу. Стекла у машины были темные, под стать намерениям ее пассажиров. Лиц не было видно, одни силуэты.
– Завтра в девять, – сказал Старкман, – в городской управе ее будет ждать вербовщик. Я передам ему имя: Эмити Кроули.
– В девять, – повторил Джеффи. – Родители ее приведут. Обязательно.
– Записаться в стаю «Волков», это же невероятно круто, – сказала Эмити. – У Руди такая классная форма.
– Извините, что побеспокоили, – подхватил Джеффи. – Не хотели причинять вам неудобства.
Он взял дочь за руку, сошел по ступенькам, прошагал по кирпичной дорожке и ступил на тротуар.
Фургон направился на восток. Джеффи и Эмити повернули на запад.
Через полквартала Джеффи набрался храбрости и оглянулся.
Деннис Старкман, спустившись с крыльца, стоял на газоне, смотрел им вслед и говорил по мобильнику. Интересно с кем? Неужели проверяет, есть ли у Кроули дочь по имени Эмити?
Заметив, что происходит, девочка зашагала быстрее. Джеффи сжал ее руку и сказал:
– Не торопись. Веди себя естественно. Нельзя, чтобы он подумал, что мы хотим сбежать.
Совет был резонный, но запоздалый.
За спиной скрипнули тормоза. Звук мотора изменился. Фургон, развернувшись, направился на запад, вслед за отцом и дочерью.
20
Сирены не было. Никто не велел остановиться, поэтому они свернули налево с Вишневой улицы, в следующий жилой квартал. Теперь, когда Старкман их уже не видел, можно было перейти на бег. Эмити по-прежнему держала отца за руку, а Джеффи высматривал какое-нибудь укрытие. Фургон настигнет их секунд через пять, так что возиться с ключом было некогда. По обе стороны от дороги стояли дома. Вокруг не было ни души. На следующем перекрестке появился полицейский автомобиль, свернул и направился в их сторону. Мигалка мерцала, как огоньки винтажного музыкального автомата, приглашающие расстаться с монеткой.
Джеффи сдернул Эмити с тротуара на чью-то лужайку и потащил к калитке, ведущей на задний двор. Поднял щеколду, калитка открылась, оба юркнули за дом, и в этот момент ожил громкоговоритель – то ли патрульной машины, то ли черного фургона. Загрохотал, словно сорокафутовый великан, спустившийся по бобовому стеблю:
– В ВАШЕМ КВАРТАЛЕ ЗАМЕЧЕНЫ ВРАГИ НАРОДА! ЗАПРИТЕ ДВЕРИ! ПОЛИЦИЯ РАЗЫСКИВАЕТ ВРАГОВ НАРОДА!
