– У тебя, позволь напомнить, пока вообще ничего нет, кроме непомерно раздутого эго, – усмехнулась она, задрав подбородок, чтобы заглянуть прямиком в его бесстыжие глаза. – Или ты уже зарегистрировался в налоговой? Да ты вообще хоть пальцем о палец ударил?
– Я… Я всю ночь работал… – Глеб отступил, не ожидая подобного натиска. – Название придумывал… Это, кстати, дико трудно! Типа «Король праздников»… Или «Праздник на выезде»…
– «Король» мне нравится, – встряла Веригина. – Звучит мощно и маскулинно. И еще эта аллитерация… Р-р-р…
– Вот кого тебе надо было брать в секретарши. – Алина перекинула сумочку через плечо и, оттолкнув Глеба, гордо прошествовала мимо рычащей поэтессы. – Пока ты маялся дурью, я искала клиентов. Оформить самозанятость – пять минут, а терпеть твою лентяйскую задницу – вечность!
Ей казалось, что она похудела килограммов на десять. По телу разлилась такая приятная легкость, что захотелось привязать к рукам и ногам шарики и парить над землей. И как она сразу не додумалась сбросить этот балласт? Да, он подал идею ивент-агентства, но разве идеи чего-то стоят?
Любой человек с мало-мальски развитым воображением хоть раз в жизни придумывал какой-нибудь бизнес. Мол, мы с Петровичем набрали два ведра белых, если поставить это на поток и продавать в крутые супермаркеты для богатых, где за полкило грибов дают минимум пять сотен, это ж озолотиться можно! Фокус в том, что воплотить идею гораздо сложнее, чем ее сгенерировать. Тут не обойтись без упорства, трудолюбия, находчивости и прочих достоинств, коих у Алины было в избытке.
Да, праздниками она заниматься никогда не мечтала. Особенно детскими. Но ведь ивент – понятие широкое, можно потом перейти на всякие форумы, съезды и конференции, уж на них-то Алина в «Викрам Фармасьютикалз» собаку съела. Только немного потерпеть, наскрести достойный стартовый капитал с утренников и дней рождения юных Эйнштейнов. Понадобится и офис достойный, и штат минимум человек пять, а лучше – десять… А пока она и в одиночку потерпит. Сама себе хозяйка – это же сколько плюсов! Никаких больше «да, шеф», «как скажете, шеф», «вам с молоком или с сахаром, шеф?».
Наслаждаясь чувством свободы, Алина добрела почти до самой остановки маршруток, когда вдруг вспомнила про форум. Глупо ведь было уезжать, не собрав первые плоды скрытой рекламы. Зачем зря мотаться в Переделкино каждый день, если можно обойти потенциальных клиентов уже сегодня?
Несмотря на февральскую стужу, один заказчик у Алины все же созрел и висел на ее ветке форума, соблазнительно покачиваясь, оставалось только сорвать и надкусить. Точнее, позвонить.
В трубке Белкина услышала мелодичный женский голос, представившийся Оксаной, а еще звон разбитого стекла и демонический детский хохот. Ну, то есть хохот был вполне обычный, но после звуков разгрома он показался Алине слегка зловещим. Утешив себя, что важен любой клиент и сложности только закаляют, она записала адрес и поспешила навстречу первому заданию. Причем спешила она не столько оттого, что очень хотела познакомиться с маленьким разрушителем, сколько потому, что ее стильное московское пальто совершенно не подходило под загородную зиму. Пять минут на остановке заставили Алину пожалеть о том, что она не надела папину старую форменную куртку, которую он хранил на память о работе в «неотложке».
Лелея надежду поскорее попасть в дом клиента и вновь почувствовать ноги, Алина преодолела полтора километра в рекордные десять минут. И это на каблуках! Однако все усилия пропали даром, а надежды разбились о снежную крепость. Именно ее строил мальчишка под неусыпным надзором матери.
– Вы уж извините, дома ему некуда деть энергию, – посетовала Оксана, кутаясь в плед, накинутый поверх лыжного костюма. – Думаю, проще будет обсудить все детали прямо здесь.
Алина не знала всех тонкостей ведения бизнеса, но фразу «клиент всегда прав» не слышал только ленивый. А потому спорить и проситься в дом Белкина не стала. Лишь с тоской взглянула на дымок, вьющийся над крышей коттеджа, и пообещала себе тазик кипятка и пятьдесят граммов отцовского марочного коньяка для согрева.
– Как скажете, – произнесла она вслух, откинув с лица заиндевевшую прядь волос. – У меня на сегодня еще много встреч, очень плотный график, сами понимаете. Так что чем быстрее, тем лучше.
Это был выстрел в десяточку. Оксана сразу засуетилась, испугавшись, что ее воинственное чадо останется без праздника.
– Да-да, понимаю, – закивала она. – Вы только сразу забронируйте за нами двадцать третье…
– Февраля? – удивилась Алина. – Так это ж День защитника…
– Я знаю, у вас, наверное, уже все забито. – Оксана вздохнула и явно отработанным движением увернулась от летящего снежка, и тот звонко ударился о водосточную трубу. – Умница, Глебушка! Только лучше кидай в сторону забора!
– Глеб? – Алина покосилась на мальчишку, который наворачивал круги вокруг снежной крепости. Что ж, видно, такова магия этого имени. Кто знает, быть может, и Рудаков не виноват, что вырос таким безалаберным кретином. Может, он рушит чужие жизни не потому, что сам этого хочет, а потому, что его матушка в свое время выпендрилась вместо того, чтобы назвать сына каким-нибудь Ваней или Сашкой. Не зря ведь это имя звучит как почетный член матерного семейства. Ну а что? «Ненавижу эту глебскую работу!» Или: «Что за глебятина!» Очень даже органично.
– Да уж, родился в государственный праздник. – Оксана пожала плечами. – Сначала я радовалась, как хорошо, всегда можно будет гостей собрать, выходной же. А потом выяснилось, что двадцать третьего вечно все забито. И клуб детский, и игровое кафе… Как будто Новый год, честное слово!
– Не волнуйтесь, я посмотрю, есть ли у нас окошко. – Алина вытащила телефон и, убедившись, что клиентке не видно экран, некоторое время сосредоточенно листала ленту новостей в соцсетях. – Смотрите-ка, вам очень повезло!
– Правда? – Оксана аж расцвела, настолько обрадовалась, что на мгновение утратила бдительность. Этого хватило, чтобы словить снежок лбом. – Глебыч, осторожнее! – крикнула она ласково.
Алина опешила. Куда скатились современные родители? Устрой она нечто подобное в детстве, задница бы уже горела от отцовского ремня, а в углу на обоях были бы уже дважды пересчитаны все цветочки и завитушки. Причем сама Алина не назвала бы своих родителей жестокими. Скорее – справедливыми. И не то чтобы ее много били в детстве, – до курса лечения у психоаналитика не дотягивало, – но Алине хватило одного случая, чтобы усвоить правила игры и больше их не нарушать.
К примеру, как-то она стащила у отца чемоданчик с инструментами, а потом играла с соседскими мальчишками в доктора. Причем никакого сексуального подтекста в этом не было – так, аппендэктомия, трахеотомия понарошку и немного ампутации, – но отец тогда знатно всыпал ей резиновой трубкой от капельницы. А мать потом прочла лекцию об опасностях ранней интимной жизни и беременности, а заодно продемонстрировала слайды для своего рабочего доклада о последствиях ЗППП. Алине тогда было десять, и она бы лучше предпочла двойную дозу трубки от капельницы.
