– Да успокойся ты, я ж не настаиваю. – Он погладил ее по плечу, как норовистую кобылку. – Иди пей свои таблетки. Я подожду. Сколько они там действуют? Час? Полтора?
– Как ты не понимаешь?! Нам вообще не надо было все это затевать! – Алина пренебрежительно начертила в воздухе какую-то закорючку. – Это был знак! Черт, я не знаю, что ты там подсыпал мне в ванну, но я даже рада! Все. Спокойной ночи. – И она поспешила наверх по лестнице.
Это было обидно. Знак! Вот любят женщины приплетать свои суеверия куда ни попадя! Как удобно – что-то не получилось, и сразу знак. Все. Никакой тебе ответственности, все дело во Вселенной.
– Ты первая начала! – выпалил Глеб, но тут же сообразил, что прозвучало это как-то по-детски.
– Вот-вот! – послышался сверху ее голос. – Я как раз об этом!
Ее дверь хлопнула за секунду до того, как Глеб саданул кулаком по стене, и сразу двое из рода Веригиных, не выдержав скандала, упали со стены на пол.
Всю ночь Рудаков ворочался с боку на бок, прислушиваясь к звукам в соседней комнате. Спит? Или только притворяется? Конечно, какой уж там сон! Наверняка тоже изнывает от неудовлетворенности и жалеет, что так по-свински бросила его.
Больно надо! Вот придет – и он отправит ее обратно. Толкнет речь про недопустимые отношения. Лучше бы он там, внизу, оттолкнул ее после поцелуя. Ишь какая, решила, что она крутанет перед ним хвостом – и все. Он у ее ног. Да у него таких, как она, было… Не сосчитаешь! Взять хотя бы Настю Портновскую. Они, между прочим, два месяца встречались. А потом Глеб ее бросил! Да, именно он! И совсем не наоборот. А эта возомнила о себе… Знаки у нее, видите ли. По-другому надо было ответить. Не «ты первая», а «это была проверка». Да! Как испытание при приеме на работу! А что? «Поздравляю, ты прошла. В моей компании секс с боссом не приветствуется». Сухо, официально и с достоинством.
Кто придумал идиотскую пословицу «Утро вечера мудренее», Глеб не знал, но догадывался, что автор был не самого большого ума человек. Потому что утро у Рудакова выдалось на редкость отвратительным. Похмелье без алкоголя – как-то так.
С шести часов он наматывал круги по кухне, глушил мерзкий кофе и искренне надеялся, что Алина по утрам выглядит так же ужасно, как он себя чувствует. Но тщетно. Она нарисовалась бодрая, выспавшаяся и вся из себя деловая. С исписанным блокнотом и дежурной улыбкой, хоть сейчас сажай в отцовский головной офис на ресепшен.
– Я набросала стратегию. – Она намазала на хлеб мягкий сыр и откусила с таким аппетитом, словно всю ночь занималась сексом. С кем-то другим. – В общем, надо продавать это как эксклюзив.
– Что продавать? – Глеб неохотно покосился на ее убористый почерк. Не иначе она за ночь нашла себе второго босса, который и надоумил ее чем-то там торговать.
– Нашу презентацию – журналистам. Глеб, соберись. У нас мало времени. Набери Портновской и намекни, что выходит сенсация. Наплети что-нибудь, ты же это умеешь! Откровение шпиона! История, которая перевернет наши представления о… Про что там книга? Автор хоть русская?
– Угу.
– Значит, там должно быть про ФСБ. Они это обожают! Скажи, что будет закрытое мероприятие. Книгу пытались запретить, потому что там секретные архивы, компроматы на… – Она потыкала пальцем вверх. – Что-нибудь эдакое. И ты по старой дружбе готов ее позвать. Только никаких камер! – И Алина зачем-то подмигнула. Она что, железная? Ее вчерашняя история ни капельки не задела? Ведет себя, как будто Глебу это все одному привиделось.
– А нам разве не нужно засветиться по максимуму? Как раз камеры нужны!
– Вот если ты попросишь их не снимать, они из штанов выпрыгнут, но протащат камеры. Господи, Глеб, это журналисты! – Алина машинально отхлебнула кофе из кружки Рудакова и поморщилась. – Как ты это пьешь вообще… В общем, была у нас как-то история, надо было замять одну вещь… Короче, мужик из тестовой группы решил, что у него опухоль из-за нашего препарата. Судиться стал, ну, сам понимаешь.
Глеб не был сильно подкован в клинических испытаниях и опухолях, но все же кивнул.
– И я тогда говорила шефу: ответьте что-нибудь журналистам! За что вы платите пиарщикам? Пусть придумают нудный длинный ответ, забросают репортеров подробностями и терминами. На интервью за вас ответы напишут. А он ни в какую. Бегал от прессы как партизан. И что в итоге?
– Что?
– Все! – Она так резко хлопнула по столу, что Глеб вздрогнул и расплескал мерзкий кофе. Что ж, по крайней мере, не пришлось его допивать. – Они выслушали только того мужика и закопали нас в такой грязи, что я думала, мы вообще не отмоемся! Пришлось устраивать пресс-конференцию, подарки всем дарить… «Хеннеси», можешь себе представить? Так что давай звони Портновской, – скомандовала Алина, будто наняла Глеба в личные помощники. – Заманим ее мощным инфоповодом.
Глеб взялся было за телефон, но спохватился. Кто тут босс, в конце концов? Или она возомнила, что раз он вчера соблазнился на ее формы – так себе формы, кстати, ничего особенного, – то теперь будет по щелчку пальцев исполнять все ее прихоти? Да скорее ад замерзнет!
– Я бы позвонил, – ответил он медленно и сделал вид, что телефон взял просто так, повертеть в руке. – Но мы с Настей встречались одно время…
– Вот черт! Нельзя было сразу сказать? – Алина помрачнела, а Глеб, напротив, воспрянул духом. Ревнует? Ха, не вышло обмануть его этим наносным безразличием! – Думаешь, раз она тебя бросила, то теперь даже разговаривать не станет?
Глеба снова окатило волной желания. Только на сей раз желание было никак не связано с сексом, скорее наоборот. Ему дико захотелось швырнуть что-нибудь об стенку и расколотить вдребезги.
– С чего ты вообще взяла, – начал он с расстановкой, – что это она меня бросила?
– А разве нет? – искренне удивилась Алина, и желание крушить и ломать усилилось как минимум вдвое.
– Бросил ее я. Чтоб ты понимала, это Настя бегала за мной на втором курсе. Потом я дал ей шанс, но… Не срослось. – Он вальяжно откинулся на спинку стула. – Так что имей в виду, если я позвоню ей и она снова захочет со мной сойтись…
Алина смерила Глеба долгим взглядом, полным скепсиса и насмешки.
– Я переживу, – выдала она наконец. Голос ее звучал серьезно, но Глеб нутром чувствовал: над ним опять издеваются.
Что ж. Так тому и быть. Пусть смотрит, как вокруг него вьются другие девушки. И не какие-то там провизорки… Провизорши… Провизорихи… Словом, не кто попало, а дочь генерального продюсера «РосТВ».
Глава 12
Никогда еще Алина не работала с таким рвением. Нет, карьера всегда занимала в ее жизни устойчивое первое место, но раньше Белкина хотя бы делала перерывы на сон и еду. А сейчас в нее будто вселился кто-то. Маленький гном-трудоголик на амфетаминах.
Будь у Белкиной немного времени покопаться в себе или пооткровенничать на уютном диване психолога, она бы сразу догадалась, что всему виной – Глеб и то, что случилось между ними, а точнее то, чего не случилось в ночь после снежной битвы. Алина словно наказывала себя за досадный промах, лупила саму себя линейкой по рукам, как злая католическая монашка. И нет, Алина не считала себя ханжой, просто Глеб и без того слишком плотно засел в ее жизни. Пускать его еще и в свою постель было бы роковой ошибкой.
