– А дочь моя здесь при чем? – Пал Семеныч вылез из машины и нажал на кнопку на брелоке. – Она провизор, а не грузчик!
– Что?.. – Глеб растерянно моргнул и перевел взгляд с усатого кардиолога на Алину. – Ты ему не сказала еще?
– Что не сказала? – нахмурился Пал Семеныч. – Тебя что, понизили?!
Алина сглотнула, понимая, что это начало конца. Все, хватит лжи. Она сейчас же признается – и будь что будет.
– Нет, – начала она, стиснув кулаки так, что ногти впились в ладонь. – Я…
– Ее повысили. – Настя возникла из ниоткуда и приветственно протянула руку Павлу Семенычу. – А вы, должно быть, ее отец? Поздравляю. Мы счастливы, что ваша дочь работает в дружной команде «Байзера».
– «Байзера»? – переспросил Белкин.
– А я что сказала? Ох, узнают наверху, уволят. – И Настя так заразительно рассмеялась, что кончики усов Павла Семеныча тоже дернулись вверх. – Глеб, иди занимайся закусками. И хватить дергать начальство по пустякам! – Портновская доверительно наклонилась к отцу Алины: – Он у нас с приветом слегка, – и она повертела пальцем у виска. – Взяли по новой программе равных возможностей.
– Да?! – удивился Пал Семеныч. – А я думал, он начальник Алины…
– Вообще-то… – упрямо влез Глеб, но тут же получил локтем в бок от Белкиной и каблуком в ботинок от Портновской.
– Он?! – Настя снова звонко засмеялась. – Да он так, разнорабочий. Даем всякие несложные поручения: встреть, привези, разгрузи… Слышишь, Глеб? Из машины коробки достаем – и относим внутрь, – для убедительности она потыкала пальцем в здание «Равенны».
– Ты иди, пап, – засуетилась Алина, потому что Глебу явно надоело, что его пытаются записать в слабоумные. Она прямо видела, как заполняется шкала его терпения, и боялась, что если та лопнет, то забрызгает всех. – Там бар оплаченный. Ну… Я слышала… Вроде бы. А машину я потом, если хочешь, сама отгоню.
– Ну, если оплаченный… – Пал Семеныч в нетерпении пригладил усы. – У них, конечно, коньяк обычно так себе… Но по пять капель-то… В целях благотворительности… – Последние слова он бормотал себе под нос уже на подходе к стеклянным дверям отеля.
Когда доктор Белкин наконец скрылся в фойе, Глеб пришел в себя и затребовал сатисфакции.
– Это что сейчас такое было? – прорычал он свирепо.
– А ты сообщения проверяй иногда! Ради разнообразия! – отбила удар Алина.
Глеб вытащил телефон, принялся возить пальцем по экрану.
– А-а-а… – протянул он, изменившись в лице. – О-о-о…
– И он еще обижается, что его назвали слабоумным, – захихикала Настя и потрепала Глеба по щеке. – Ты ж мой хороший! Люблю тебя!
Алине, которой еще секунду назад было весело от шутки Портновской, резко стало не до смеха. Настя его любит? Еще и сказала это так впроброс, словно говорила уже не один раз. И Рудаков улыбается, как будто ему приятно… Нет, Алина знала, что из них выйдет отличная пара. Надеялась только, что это произойдет не у нее на глазах.
– Слушай, а почему ты не сказала отцу, что теперь занимаешься ивентами? – вдруг спросил Глеб. – Ну, провизор не провизор, главное, чтобы тебе нравилось. Какая разница, что он скажет?
– Тебе не понять. – И Алина обратилась к Насте, потому что желание разговаривать с Рудаковым бесследно испарилось: – Разберись со счетами на кейтеринг, пожалуйста. Я пойду к Жоржу.
«Равенна» ничуть не изменилась с того вечера, когда Алина прибыла в нее с делегацией индийской фармкомпании. Белкиной даже показалось на долю секунды, что она попала в прошлое. Что стоит сейчас обернуться – а за спиной господин Пуджари, который все нервничает из-за номеров, потому что мечтает поскорее вытянуть ноги. А если пройти к стойке ресепшен, оттуда вынырнет нерасторопный парень, и Алина с наслаждением вытрясет из него всю душу и выбьет для шефа люкс. И когда к ней подкатит подвыпивший мажор с мальчишника, что проходит в соседнем банкетном зале, Алина даже отвечать ему не станет. Проигнорирует – и отправится на конференцию, чтобы назавтра проснуться рядовым сотрудником «Викрам Фармасьютикалз». Ни катафалка, ни одноногих солдат, ни шариков, ни безнадежной влюбленности в неподходящего человека… Марево рассеется, и все вернется на круги своя.
Вот только фокус не удался. За стойкой ресепшен улыбалась незнакомая блондинка, а у входа в конференц-зал красовалась вывеска в черно-фиолетовых тонах: «Жорж Коппола представляет…» Выглядело это как начальные титры фильма ужасов. Впрочем, не только выглядело.
Нет, по организационной части все было в полном порядке. Официантки уже сновали туда-сюда в одинаковых фиолетовых париках под каре, подиум, отмытый до блеска и подсвеченный софитами, прорезал стройные ряды стульев как океанский пирс. Шары, ленты, вывеска с логотипом модного дома Копполы – все висело ровно там, где необходимо. Настя справилась на все сто. И как бы Алине ни противно было это признавать, даже она сама не сделала бы лучше.
Фильм ужасов поджидал Белкину дальше.
– Он хочет все отменить! – подлетела к Алине личная ассистентка Копполы.
Щеки девушки горели, губы дрожали. Алина сразу узнала этот безумный взгляд человека, которого только что обобрали с ног до головы.
– Ясно. – И Белкина, собравшись с духом, направилась в логово Жоржа.
– Ты куда? – вдруг окликнул ее отец. – Там вроде сам модельер этот… К нему посторонним нельзя.
– У него… У него со мной встреча назначена. Контракт с «Байзер».
– Постой, а зачем «Байзеру» модный дом? И наоборот?..
– Некогда, пап, – отмахнулась Алина. – Вопрос жизни и смерти.
В этом Белкина не ошиблась. То, что происходило в гримерке, иначе как концом всего сущего назвать было нельзя. Коппола рвал и метал, причем буквально: рвал платья и метал их в манекенщиц.
– Вон! Все вон! – кричал он, задыхаясь.
Глаза его налились кровью, на лбу вздулась вена. Конечно, врачом Алина так и не стала, но даже тех знаний, что она получила на первом курсе, ей хватило, чтобы понять: еще немного – и Жоржа разобьет паралич.
– Вы его слышали, – скомандовала Алина полуголым манекенщицам, которые испуганно жались к стене.
И тут со всех сторон посыпалось невразумительное блеянье:
– Но показ…
– Нам заплатили…
– А где моя одежда?
– Мой рюкзак…
Бедный Жорж! Если он и вправду много лет работает с этими длинноногими овечками, нет ничего удивительного, что у него слегка подтекает чердак.
– Если сейчас здесь останется хоть кто-то, кроме меня и господина Копполы, – отчеканила Белкина железным голосом, – гонорара не получит никто. И еще неустойка. Это есть в ваших контрактах. – Алина блефовала, рассчитывая, что с таким уровнем IQ эти девушки вряд ли утруждают себя чтением юридических документов.
