«Выезжает из города. Превысил скорость».
«Выехал из города. Зараза».
«Еду за ним».
«Приближаемся к деревне Старые Вешки. Плетется со скоростью черепахи».
«Свернул в деревню. Я остановилась возле дороги».
– Кто тебе постоянно пишет? – не выдержал Мирон, когда я в сотый раз потянулась за телефоном.
Он выглядел слегка недовольным, но говорил спокойно, чуть хмуря темные брови.
– У тебя точно все в порядке?
– Это мама, – солгала я. – Мы с ней часто переписываемся.
«Зашел в один из домов. С синим забором. В левом окне загорелся свет».
«Что делать? Вижу в окне его тощий силуэт».
«Ау, ответь. Я пойду за ним и накостыляю ему по шее».
Я торопливо схватила телефон и быстро написала Тине, чтобы она держалась подальше от дома. Добавив, что скоро приеду, убрала мобильный в сумку и сообщила:
– Понимаешь, у мамы случилась неприятность.
– Какая?
– Она поругалась с кавалером, – вдохновенно продолжила врать я, поскольку доподлинно знала, что никакого кавалера у мамы нет. – Немного переживает.
– Хочешь поехать к ней? – догадался Мирон.
Я облизнула губы, и осторожно уточнила:
– Хотелось бы. Ты же не обидишься?
– Я, конечно, расстроюсь, – коротко ответил Мирон, – но это никак не отразится на наших отношениях. Раз твоей маме нужна поддержка, я с радостью отвезу тебя.
– Не стоит…
– Это не обсуждается, – отрезал Мирон. – Где живет твоя мама?
– В Старых Вешках, – мигом соврала я.
– Хорошо. Поедем прямо сейчас?
Я кивнула, и поднялась из-за стола. Мирон галантно помог мне накинуть пальто и усадил в машину, после чего сам уселся за руль.
– Навигатор включить? – спросила я.
Воронцов мотнул головой.
– Нет, я прекрасно знаю дорогу. В Вешках у Макса есть домик.
– Домик? В смысле, особняк?
– Нет, обычный старый деревенский дом. И собака. Макс частенько там торчит.
– Я люблю собак, – тут же заявила я, и получила в ответ еще одну обаятельную улыбку, которыми Мирон награждал меня весь вечер.
Стоило признать, что его обаяние работало безотказно. Если до этого вечера у меня еще и оставались какие-то сомнения, то теперь я вынуждена была признать: если Мирон сейчас встанет на одно колено и предложит мне руку и сердце, я побегу к нему в объятия сломя голову. И если не предложит – тоже побегу.
– Я вас познакомлю. Его зовут Заяц.
– Интересная кличка для собаки.
– Макс выбирал. Он вообще любит все интересное.
– Я заметила, – пожала я плечами. – Не зря же он встречается с Тиной. С ней не заскучаешь.
– Это точно, – губы Мирона тронула мягкая усмешка. – Она с детства за ним хвостом ходила. А вот тебя я совсем не помню.
– Я не приходила к Бельским домой. Тина звала, но мне было неудобно, – призналась я. – Там все время торчали ее браться и куча народа. Хотя Гриша был довольно милым.
– Неужто ты была в него влюблена в детстве? – поддел меня Мирон.
Я закатила глаза, фыркнув.
– Разумеется.
– Эй, мне придется вызвать его на дуэль, – Мирон ухватил меня за ладонь, и рассмеялся.
Я не смогла сдержаться, и растянула губы в идиотской улыбке. «Гримаса счастья», – вот как называет это моя мама. Когда внутри настолько тепло и хорошо, что не можешь сдержать дурацкое хихиканье и хочется обнять весь мир.
«Ты где?».
Сообщение от Тины заставило меня вернуться в реальность. Мы уже подъезжали, так что я попросила ее убрать тачку с дороги, а потом сказала Мирону:
– Прости, но не мог бы ты… Оставить меня за два дома от мамы. Просто у нее сейчас все мужчины вызывают печаль, а тут счастливая я…
– Понял, – кивнул он и притормозил перед третьим домиком. – Говоришь, ты счастливая?
– Этот вечер был прекрасным, – довольно сообщила я. – Извини, что пришлось его прервать.
– Ничего страшного, он точно не последний, – усмехнулся Мирон. – Тебя подождать?
– Я переночую у мамы, – отказалась я, чувствуя, как сердце начинает лихорадочно биться. – Езжай домой.
Потянувшись ко мне, Мирон нежно поцеловал меня в губы, словно спрашивая разрешение. Я на секунду оторопела, застыв, а потом, заглянув в его темные, словно ночь, глаза, легонько кивнула.
Второй поцелуй обрушился как лавина с гор – горячий, жадный, неистовый. Даже объятия Мирона изменились – одна рука потянулась к моим волосам, распуская пучок, а вторая крепко обхватила за талию, вынуждая наклониться ближе к нему.
«Алиска, у меня уже задница замерзла смотреть, как вы целуетесь. А еще я завидую».
Я скосила глаза на экран телефона, а Мирон резко отодвинулся назад.
– Иди, – глухо сказал он, глубоко выдыхая. – Иначе я плюну на все и увезу тебя в город.
Я подскочила на сиденье, быстро схватила свою сумку, и, не удержавшись, быстро поцеловала его в щеку, перед тем как выпрыгнуть из машины. На всякий случай шмыгнув в первую открытую калитку, я обогнула чужой дом, и высунула нос – автомобиль Мирона, неуклюже развернувшись посреди тесной улицы, двинулся в сторону города.
– Вот ты где, – раздался сзади недовольный голос.
Я обернулась, увидела недовольную Тину в смешной шапке с синим помпоном и красными от мороза щеками. И хрюкнула от смеха.
– Я понимаю, что у тебя сейчас мир играет яркими красками, – пробубнила Бельская, подпрыгивая на месте, – но я основательно околела. Какой план действий?
– Дождемся, пока Виталик свалит и залезем в дом,– предложила я.
– А если он останется тут ночевать? – вздернула бровь Тина.
– Вот блин, – вырвалось у меня. Прикрыв рот рукой, я виновато огляделась, и, не найдя лишних свидетелей, принялась размышлять.
– Ну? – злая, как собака, Тина, кружилась вокруг меня. – Думай быстрее, а то сейчас из дома выйдет дед с солью и подстрелит нас, как воришек яблок.
– Сейчас зима, никаких яблок. И дом явно нежилой.
– Да какая разница, – пробурчала Бельская, и потерла нос рукой.
Пока мы спорили, на улице раздался шум мотора. Выглянув из своего убежища, мы с открытыми ртами проследили взглядом за хондой Виталика, которая медленно ехала по улице. Наконец, мигнув фарами, она повернула на трассу и скрылась в темноте.
– Мда, если бы он не свалил, то я бы превратилась в Снегурку, пока ты думаешь.
– Да иди ты, – огрызнулась я.
