Медальон на моей груди качнулся, когда я в очередной раз попыталась сесть поудобнее. Я нащупала его ладонью, и недоверчиво хмыкнула – он был теплым, что казалось невозможным. Но вопреки всем законам физики от него исходило уютное тепло.
«Спасибо, ба», – шепнула я, утирая слезы.
Не знаю, сколько прошло времени с того момента. Иногда я проваливалась в дрему, но спустя миг снова просыпалась, дрожа в ознобе. В попытках согреться интенсивно щипала себя за руки и ноги, пару раз вставала и заставляла себя подпрыгивать или приседать. Потом опять садилась, прижимаясь к стене, и вновь проваливалась в забытье.
А когда опять открывала глаза, вокруг по-прежнему царила тьма.
Измученная, замерзшая, я скорчилась на полу, тиха плача. Слезы лились беспрерывным потоком – страшно было до ужаса, и на мгновение мне показалось, что в погребе кончается воздух – я сделала несколько жалких попыток вдохнуть как можно глубже, закашлялась и схватилась за горло. Черт.
Не получается.
Из моего горла уже вырывались какие-то булькающие хрипы, лицо покраснело, перед глазами поплыли светло-оранжевые круги, когда наверху раздался шум. Тяжелые шаги, чьи-то голоса, звенящие над моей головой. Сделав над собой последнее усилие, я приказала себе немедленно успокоиться.
«Просто дыши, просто дыши, спокойнее, медленный вдох», – мысленно проговаривала я, понимая, что мне нужно позвать на помощь. А для этого требуется восстановить дыхание.
Осознавая, что это может быть мой единственный шанс на спасение, я запаниковала. И снова подавилась воздухом – горло словно сдавила невидимая рука; легкие сжались. По моим щекам текли слезы, и носом я вдохнуть тоже не могла.
Кажется, сверху кто-то закричал. В мою темницу ярким потоком хлынул свет, на мгновение исчезнув – это кто-то большой спрыгнул вниз, и направил на меня луч фонаря. Я тихо булькнула из последних сил.
– Она здесь! Боже мой, Алиса…
Мирон подхватил меня за локти, помог сесть, и прижал к себе. От него исходил слабый запах чего-то сладкого – я вцепилась в его плечи, чувствуя, как тело содрогается в истерике.
– Просто дыши, хорошо? Я здесь, все в порядке. Просто дыши, Алиса. Нужно сделать медленный вдох. Давай вместе – раз, два, три…
Он шумно вдохнул носом воздух, обхватив мое лицо теплыми ладонями. Я повторила за ним, ощущая, как сердце бешено колотится от радости и адреналина.
– Что с ней? Она ранена?
В просвете люка появилась голова Тины. Светя на нас фонарем, подруга хмурилась, с тревогой вглядываясь в темень.
– Лестницу спустите, – не оборачиваясь, крикнул Мирон, и начал медленно вставать.
Я ухватила за его руки, не желая отпускать их ни на секунду.
– Тихо, тихо, я никуда не ухожу. Иди сюда, – он обнял меня, дрожащую, испуганную, погладил по голове, а затем снял с себя пальто и накинул на мои плечи. – Вот так. Сейчас мы поднимемся наверх, ладно? Я помогу.
Сверху кто-то скинул лестницу – деревянную, с шатающимися перекладинами, на которую я влезала с трудом. Последующие события сохранились в моей памяти отрывками – меня усадили на диван, завернув в плед, сунули в руки стакан. Я выпила, думая, что это вода, и закашлялась – водка.
Дальше откуда-то появился Валерий Федорович, источая фальшивые улыбки. В этот раз он не пытался посягнуть на мои коленки, а быстро осмотрел меня, задал пару вопросов, и похлопал по руке, заявив:
– Стресс, конечно, на лицо. Физических повреждений нет, легкое переохлаждение. Даме нужно согреться, вымыться и поспать, вот и все рекомендации.
– Отлично, – Мирон легко оттеснил его в сторону, и уселся рядом со мной.
Я тут же перебралась к нему на колени, словно брошенный котенок, уткнулась лицом в грудь.
– Сейчас поедем домой, – рассеянно пообещал он, и вполголоса начал что-то объяснять двум молодым парням.
Справа от меня крутилась Тина, подпрыгивая на диване и время от времени бурча проклятия в адрес поехавших маньяков. Почувствовав, как тело приятно расслабилось, а дрожь отступила, я вытащила голову из своего убежища – то есть, груди Мирона, и спросила:
– Как вы меня нашли?
– Очень просто, – просияла Тина. – Мирон тебя потерял и поехал к тебе домой. Там он обнаружил Дениса, о котором ты, кстати, предательски умолчала, подруга. Потом он позвонил мне, мы вместе наведались в библиотеку, и нашли на столе клочок бумаги с адресом. Впрочем, мы уже и без этого знали, куда следует ехать, потому что адрес тебе предоставила я.
– А что с Кривко? – я скривилась, произнеся его имя.
– Не беспокойся об этом, – ласково ответил Мирон. – Он больше никому не причинит зла, обещаю.
И жутко улыбнулся. Если бы я не чувствовала себя в безопасности в его объятиях, то непременно бы поседела от страха после такой улыбки. Даже Тине стало не по себе – она немножко отодвинулась, и задумчиво спросила:
– Алис, поедешь ко мне? Нельзя тебе сейчас оставаться одной.
– Она и не останется, – отрезал Мирон, и на этом вопрос был закрыт.
Спустя десять минут мы уже ехали в сторону города. За руль сел один из ребят Воронцова, потому что я категорически не желала выпускать Мирона из своих рук. После того, как я чуть не распрощалась с жизнью, мне столько хотелось ему сказать, а лучше – показать, поэтому я героически молчала до его особняка. Мне казалось, что стоит только начать – и слова польются из меня неудержимым потоком.
– Приехали, – оповестил меня Мирон, и помог выбраться из машины. – Идем домой, Алиса.
В особняке свет горел почти во всех окнах, что показалось мне довольно странным. Подергав Мирона за рукав, я спросила:
– Вера Ивановна в доме?
– Нет, я отпустил ее. А она что, тебе нужна? – удивился Воронцов, накрывая мои холодные пальцы своей горячей ладонью.
– Нет, – помотала я головой. – Просто везде свет включен…
Мирон обратил внимание на окна, скривился, и, что-то быстро обдумав, со вздохом сказал:
– Наверное, Макс заехал.
Так оно и было – в гостиной обнаружился несчастный Макс, пьющий что-то очень крепкое из квадратного стакана. Завидев нас, он попытался сесть ровнее и изобразил жалкую улыбочку.
– А я вас тут уже час жду, – сообщил он, допивая содержимое бокала.
– А мы тебя не приглашали, – в тон брату ответил Мирон. – Алиса, что сначала хочешь: поесть или в душ?
– В душ, – мгновенно определилась я.
– Подождите, – протестующе замахал руками Макс. – Мне нужно поговорить с Алисой.
Мирон обернулся к брату с выражением искреннего удивления на лице.
– С Алисой? Сейчас не лучший момент.
– Это важно, – настаивал на своем младший Воронцов.
