– Семью мою не трогайте! – ответил Бенджи таким резким тоном, какого Корделия от него отродясь не слышала.
– Ну, как хочешь, – сказала доктор Рокени. – Но имейте в виду: если вы меня не послушаетесь и освободите хотя бы ещё одного призрака, я вынуждена буду позвонить другой ветви семейства Тени. И в данном сценарии последствия для вас и тех, кто вам дорог, будут самые неприятные. Кто-то потеряет работу, дом отберут за неуплату… Конечно, мне такое очень не по душе. Но если вы не захотите прислушаться к голосу разума – что ещё мне останется?
Может, доктору Рокени и не хотелось звонить с этой просьбой, но Корделия сильно сомневалась, что это оттого, что она так заботится об их интересах. Скорее уж, опасается, что прочие Тени сочтут это её провалом, признанием в том, что она не сумела справиться самостоятельно…
– Я к призракам больше и близко не подойду, – сказал Бенджи.
– А ты, Корделия? – спросила доктор Рокени.
– Хорошо! – прошипела она сквозь стиснутые зубы.
– Ну, значит, договорились! – доктор Рокени хлопнула в ладоши. – Я рада, что вы оба одумались. Это всё упрощает.
Она кивнула мистеру Уорду. Тот отворил входную дверь.
– Я уверена, что ваши родители уже ждут вас внизу. Ступайте скорее, пока они не начали гадать, куда вы подевались!
Корделия уже собиралась выйти, как вдруг развернулась, чтобы задать последний вопрос.
– Но что же всё-таки случилось с Дэвидом Фишером?
Доктор Рокени и мистер Уорд переглянулись.
– Это тайна, о которой мы стараемся не задумываться, хотя кое-какие догадки у нас есть.
Лицо доктора Рокени помрачнело.
– Но если тебе в самом деле хочется это узнать, продолжай освобождать призраков. И тогда ты очень скоро узнаёшь, что же с ним случилось.
19
Большая разница
Малыша они нашли четыре дня спустя. Он прятался в справочном зале библиотеки, за угловым шкафом, набитым пыльными энциклопедиями. Как только Корделия его увидела, огромный камень свалился у неё с души. А то она уже начинала опасаться худшего.
– Привет! – сказала Корделия. Она прижалась щекой к стене, стараясь получше его разглядеть, но за шкафом было темно, а малыш втиснулся в самый угол. – Можешь выходить! Тут безопасно.
Малыш повернулся к ней спиной.
– Ну что, мы его нашли? – спросила Агнеса у Бенджи, стараясь говорить как можно тише. Прочие школьники, что сидели в библиотеке, и так уже поглядывали на них с любопытством.
– Нашли, – ответил Бенджи.
– Тогда почему мы не прыгаем от радости? – спросила Агнеса.
– Что-то не так, – сказала Корделия. Сейчас она особенно жалела, что не знает, как зовут малыша, и не может обратиться к нему по имени. – Может, выйдешь, а?
Мальчик замотал головой.
– Но я не смогу тебе помочь, если не буду знать, что случилось, – сказала Корделия. – А потом, я думала, мы друзья…
Мальчик ненадолго зажмурился, потом прошёл сквозь шкаф и вышел на свет. Корделия зажала рот ладонью.
Он просвечивал насквозь.
– В чём дело? – шёпотом спросила Агнеса. Она выглядела нервозной и немного обиженной, как будто Корделия с Бенджи говорили на языке, которого она не понимает. – Что происходит?
– Он не такой плотный, как раньше, – объяснил Бенджи.
Корделия опустилась на колено, чтобы оказаться на одном уровне с мальчиком. Ей ужасно хотелось его обнять.
– Люди с тележкой тебя нашли?
Малыш кивнул.
– Это больно, да?
Он снова кивнул.
– Прости, что я не сумела им помешать! – сказала Корделия. Она обвела взглядом библиотеку, убедилась, что доктора Рокени поблизости нет, и шёпотом добавила: – Но мы тебя вытащим из этой школы и отправим туда, где тебе следует быть! Честное слово!
Погода для января стояла тёплая не по сезону – по крайней мере, по меркам Нью-Гэмпшира, – поэтому большую перемену они проводили на улице. Корделия шла к игровой площадке, чтобы встретиться с Бенджи и Агнесой, когда её догнала Франческа Кальвино и спросила, пойдёт ли она играть в квадрат. Корделия с Франческой несколько раз работали в паре на естествознании и в целом неплохо уживались друг с другом.
– Извини, не пойду, – сказала Корделия. – Я Бенджи с Агнесой обещала встретиться.
– Ой, а можно мне с вами? – с улыбкой спросила Франческа.
Корделия неловко кашлянула.
– Нет, знаешь, нам вроде как надо втроём побыть, – ответила она. – В другой раз, ладно?
– Ага, конечно, – сказала Франческа, сунула руки в карманы и зашагала в сторону асфальтированной площадки, где играли в квадрат. Корделия проводила её взглядом. У неё неприятно засосало под ложечкой. Не обидела ли она Франческу?
«А вот в Сан-Франциско такого бы не случилось! – подумала Корделия. – Там я могла дружить с кем захочу и тревожилась максимум из-за теста по математике. И ведь это возможно! Надо просто не обращать внимания на призраков».
Это было бы проще всего. Но даже в свои одиннадцать лет Корделия понимала, что самый простой вариант редко бывает правильным.
«Нет, должен быть другой путь!»
Бенджи с Агнесой ждали её на качелях. Корделия огляделась, не подслушивает ли кто, и вскочила на качели рядом с Бенджи. Она забыла перчатки, и цепи от качелей на ощупь были как сосульки.
– Надо вычислить светлый ключик малыша, пока не поздно, – сказала она.
– Но ты же уже всё перепробовала, – ответил Бенджи.
– Видимо, не всё, – сказала Корделия. – Надо начать с начала и на этот раз быть более последовательной. Всё записывать. Не повторяться.
Она улыбнулась Агнесе.
– Как учёные делают!
– Хорошая идея, – кивнула Агнеса. – Но мы, случайно, ничего не забыли? Доктор Рокени же говорила, что, если вы освободите ещё кого-то из призраков, у вас будут неприятности.
– Да ничего не случится, главное, чтобы она нас не видела, – сказала Корделия. – Когда мальчик исчезнет, она просто решит, что до него добрались ловцы.
– Я думаю, что доктор Рокени – не главная наша проблема, – сказала Агнеса. – А вдруг, если отправить малыша к Свету, ловцы разозлятся? Может случиться новый инцидент, как тогда в столовой. Или они возьмут и придут за вами, как за Дэвидом Фишером!
– У малыша осталось мало времени, – сказала Корделия. – Придётся рискнуть.
Агнеса развернулась к ней лицом. Она была слишком длинная для этих качелей, и ноги у неё скребли по земле.
