Обитателя домика они нашли наверху.
Он светился.
Свечение было почти незаметным: просто туманный голубой ореол. В остальном ничего необычного в призраке не было. Пухлый дяденька в красном свитере и толстых очках. Старое кино, которым он в тот момент был поглощён, выглядело довольно жутенько: женщина плавает в бассейне, по стене мечутся тени, и за кадром кто-то рычит. Призрак не отрываясь смотрел на экран и делал вид, будто что-то пишет в блокноте.
– Что-то не похоже, что он вот-вот превратится в фантома, – заметил Бенджи, когда Агнеса ткнула в красный кружок на карте.
– А вдруг превращение происходит внезапно? – сказала Агнеса и щёлкнула пальцами. – Вот так, раз – и всё!
Бенджи попятился в сторону выхода.
– А почему мы никогда не видели, чтобы в школе Тени призраки светились? – спросила Корделия.
– На то, чтобы призрак превратился в фантома, нужны десятки лет, – сказала Агнеса. – Те, что в школе Тени, никогда не существовали так долго. Либо ловцы призраков их хватали, либо мы их освобождали. А этот дядька, наверно, очень долго обитал у себя в доме, прежде чем Лорел привезла его сюда. Посмотри на все эти чёрно-белые фильмы. Когда он был жив, они, похоже, были новинками!
Не прошло и нескольких минут, как с улицы донёсся скрип тормозов. И в дом вбежали Лорел и Кайл со своим оборудованием.
– Барри Девитт! – воскликнула Лорел. Щёки у неё разгорелись. – Вот уж никогда бы не подумала, что он так скоро преобразится! Фанат кинематографа – ну, это вы и сами, наверно, поняли. Писал рецензии на фильмы для местной газеты. Вы уверены, что он светится?
Корделия кивнула.
– Хотя он не выглядит особенно опасным.
– Ну, теперь он и не сделается опасным благодаря вам. Давайте-ка уберём его отсюда!
Пока Кайл с Агнесой собирали палатку для призраков, мистер Девитт по-прежнему не отлипал от экрана. Вскоре кинокритик был благополучно упакован в страхотрубочку. Его туман мигал, точно киноплёнка, бегущая в проекторе.
– Ну, вы, ребята, потрудились на славу! – сказала Лорел, пряча страхотрубочку в защитный чехол. – Как насчёт закончить сегодня пораньше? Триш для вас уже и деньги приготовила. Я подкинула кое-что сверху, за хорошую работу.
– Вот спасибо! – воскликнул Бенджи.
Поскольку у них образовался запас свободного времени, ребята решили вернуться к офису другой дорогой. Друзья Корделии укатили вперёд, а сама Корделия немного отстала и принялась размышлять о том, как прошёл этот день. Наверное, она и вправду занималась полезным делом, и всё-таки это не имело ничего общего с той радостью, которую доставляло ей отправлять призраков в Свет. И что теперь будет с бедным мистером Девиттом? Его так и заморозят навсегда?
«Мы могли бы взять его с собой в школу Тени, – думала она. – Даже если он фантом, избавитель всё равно отправит его куда следует».
Идея была неплохая. Но чтобы это организовать, пришлось бы рассказать Лорел всю правду об их другой жизни – а это Корделия без разрешения доктора Рокени делать не собиралась. Придётся мистеру Девитту пока подождать.
Они поравнялись с фиолетовым домом.
Корделия снизила скорость, чтобы получше его разглядеть. Ничего особенно угрожающего в доме снаружи видно не было. Цвет такой приятный, успокаивающий даже – как букетик сушёной лаванды, какие мама Корделии иногда ставила на обеденный стол.
На секунду Корделия подумала было, не слезть ли с велика и не заглянуть ли в окошко. Очень уж ей хотелось поглядеть на этого жуткого фантома, которого боится даже Лорел.
– Корделия, поехали! – окликнул Бенджи с конца улицы. – Отстаёшь!
Корделия в последний раз бросила взгляд на дом и налегла на педали, догоняя друзей. Нет уж, сегодня она призраков и так насмотрелась досыта!
11
Эсме
Морозным утром в конце февраля они остановились на подковообразной дорожке у подъезда массивного красного особняка со снежной шапкой на крыше. На крыльце лежали какие-то тюки.
– Тут что, кто-то живёт?! – удивилась Агнеса. За эти полтора месяца они побывали в десятке домов с привидениями – и до сих пор все дома, которые они видели, были заброшенными.
– Живут, семья Конноли, – сказала Лорел. – Славные люди. Но в дом они не входили с прошлой среды. Отказываются возвращаться, пока мы не разберёмся с призраком. Я вам покажу, в чём дело.
Лорел достала мобильник. Пока она проматывала сообщения, вглядываясь в ленту, видимо, разыскивая то, что она хотела им показать, – Бенджи закашлялся. Он всю неделю болел простудой, однако всё-таки настоял на том, чтобы сегодня ехать. Родители уже привыкли рассчитывать на его еженедельные заработки, и мальчику не хотелось их подводить.
«Бенджи лучший сын на свете, а они об этом, наверно, даже не знают!» – подумала Корделия. Ей вдруг ужасно захотелось его обнять – и, может быть, даже расцеловать. В щёчку. Ну, возможно.
Бенджи заметил, как она на него смотрит.
– Ты чего? – спросил он.
Корделия протянула ему носовой платок.
– У тебя из носа течёт.
Лорел развернулась на переднем сиденье лицом к ребятам. Сегодня её каштановые волосы были собраны в тугой узел, и это придавало её милым чертам строгое выражение.
– Наши исследователи накопали об этом призраке несколько больше обычного. Звали её Эсме Гивенс…
– И до сих пор так зовут, – вставила Корделия.
– …И ей было всего девять лет, когда она погибла. Я не стану вдаваться в подробности, но скажем так: это была одна из тех смертей, что оставляют глубокое и неприятное впечатление. И Эсме не обычный призрак. Она фантом.
– А вы говорили, – выдавил Бенджи, захлёбываясь кашлем, – что нам никогда не… не придётся ловить фантомов.
– Ну, я на это рассчитывала, – сказала Лорел, не переставая копаться в телефоне. – Но у вас всё получается намного лучше, чем я ожидала. Такое впечатление, будто вы уже не первый год имеете дело с призраками! Ну и потом, для фантома Эсме не такая уж страшная. Вот, глядите.
И она развернула телефон экраном к ним.
Это была одна из тех скучнейших записей со дня рождения, которые родители вечно постят в соцсетях, хотя их никто не смотрит. На стене красовался самодельный плакат с надписью: «С восьмилетием, Каролина!» Друзья и родные сидели за столом в остроконечных шляпах, перед именинницей стоял торт.
Все запели: «С днём рожденья тебя!» Каролина зажмурилась, явно загадывая желание.
И тут свечки потухли.
Каролина обернулась к сидящему рядом мальчишке – с такими же глазами и таким же носом, наверно, старшему брату, – и обвинила его в том, что это он задул свечи. Мальчишка отнекивался, но, похоже, никто ему не поверил. Каролинина мама пришла на помощь и зажгла свечки снова. И всё началось заново.
