– Вот даже не думай! – пригрозила Иса, заметив мои эмоции. – Так, девочки, несите платье.
Белоснежное, тонкое, словно сплетенное из паутинок, с дивным узором, оно покорило меня сразу же. И когда село на мне идеально, спустившись юбкой-колоколом до пола. Ткань закрывала горло, но оставляла обнаженной спину, я подумала, что после свадьбы это платье не выживет.
– Оно невероятное! Где вы такое нашли? – спросила, пока рантарки расправляли юбку.
– Не мы, а твой Шархат, – усмехнулась Иса. – Несчастные арахны до сих пор, бедные, икают после его визита в Сумеречную долину.
Я захлопала глазами.
– Эм…
– На планете помимо рантарцев есть еще одна раса – арахны. Они малочисленны, ведут скрытый и замкнутый образ жизни. Если не вдаваться в тонкости их особенностей, то могут обращаться в пауков и плести невероятную по красоте и прочности ткань.
Я нервно сглотнула.
– И мой Шархат отправился к ним…
– Угу, – отозвалась подруга, отходя и рассматривая.
Он точно сумасшедший.
– Сказал, подумаешь… пауки. Что мы, с ними общий язык не найдем, чтобы для Касс платье не создать?
Я вытаращилась на Ису, даже боясь спрашивать, где Шархат был еще, пока я отдыхала. Он хоть спал?
– Ну а что ты хотела? – улыбнулась подруга. – Твой огненный мужчина влюблен так, что аж завидно. Вот всем нам завидно. Правда, девочки?
Рантарки заулыбались, и я невольно рассмеялась. Просто счастье… его не спрячешь, оно так и искрит.
У подруги сработал лиар, и Иса проказливо улыбнулась:
– Вы там скоро? – раздался голос профессора Грэмрога.
– Какой нетерпеливый!
– Я-то нормальный, а вот нар Шархат то и дело вспыхивает огнем, поглядывая на корабль.
– Ох, Иса! Пошли! – всполошилась я.
– Сейчас будем, – пообещала она.
Отключила связь, отправила вперед девочек и обернулась ко мне, приобнимая.
– Касс, будь счастлива! И да, выпусти крылья. Не забудь!
Теперь понятно, почему у платья открытая спина.
И Иса покинула каюту, оставив меня одну. Она понимала, как сейчас хотелось просто выдохнуть, прежде чем навсегда изменить свою жизнь.
Я лишь на миг прикрыла глаза и вышла вслед за подругой.
Пол коридора корабля был засыпан лепестками цветов. Кажется, мне жалко все рантарские горные источники разом. Шархат не пожалел и оборвал поляны возле них.
Удержать шальную улыбку, пока я шла, не удалось. И чем больше я приближалась к спущенному трапу, тем сильнее колотилось сердце, а ноги начинали подкашиваться.
Вдох. И я сделала шаг, оказываясь на первой ступеньке лестницы, и сразу же нашла глазами Шархата. В алом, подпоясанном черным поясом наряде, расшитым рантарскими узорами, с немного растрепанными волосами, такого родного и желанного. Такого моего.
– Касс! – выдохнул он, и в его глазах распустилось цветами алое пламя.
Еще мгновение – и Шархат уже стоит рядом со мной.
– Бездна, как же ты прекрасна, сердце мое! – прошептал он, заставляя меня просто растаять от его голоса, слов, взгляда и сумасшедшей близости.
И, не дав опомниться, очень бережно поднял на руки и стал медленно и уверенно спускаться по трапу. Опустил меня на землю, тоже сплошь засыпанную лепестками цветов, и вот только тогда я заметила, что под накрытым куполом пространством, собрался, похоже, весь Нур-дар.
Рантарцы, надетые в свои лучшие наряды, смотрели на меня и Шархата сверкающими глазами и улыбались. Никогда бы не подумала, что эти суровые мужчины способны на подобное!
За их спинами возвышались кадки с цветущими деревьями. Кажется, их тоже перенесли сюда, желая украсить церемонию. На длинный стол, расположенный левее, на котором стояли горы еды и напитков, я бросила лишь мимолетный взгляд.
– Нравится? – поинтересовался Шархат.
– Очень! – прошептала, как зачарованная, приподнимая голову, где сияло черное небо с алыми облаками.
И только потом повернулась к Шархату.
– Я… То есть ты…
– Не нужно слов, Касс, – улыбнулся он. – Один твой восхищенный взгляд сказал мне все.
У меня их и правда не было.
Неожиданно к нам приблизился высокий, но достаточно пожилой рантарец. В темно-красном одеянии с золотым поясом и тонким посохом в руках, на наконечнике которого сиял кристалл.
– Готовы? – улыбнулся приветливо.
– Да, – уверенно отозвался Шархат, пока я в очередной раз потеряла дар речи.
Жрец торжественно опустил перед нами посох, слегка ударив им по земле, и по нему побежала энергия. Тут же поползла по земле, разрисовывая площадку перед нами спиралью.
Я вытаращила глаза и замерла.
Забили барабаны, добавляя торжественности моменту.
– Идите в центр, – улыбнулся жрец, и Шархат, отмерев, кивнул и взял меня за руку.
Ощущение моей ладони в его сделало свое дело. Весь мир стал исчезать, сужаться до мужчины, с которым я шла по огненной спирали, согреваясь и тая, наслаждаясь каждым мигом. И кажется, готова идти так всю жизнь.
Когда мы оказались в центре, повернулись друг к другу. Глаза в глаза. И уже непонятно, то ли бьется его пламя, то ли во мне отражается его. Зашептал слова благословения жрец, и пока он это делал, рантарцы зажигали свечи и подносили их к кругу, освещая нас, благословляя и даря защиту от всех злых сил во Вселенной. Но о смысле церемонии я узнала потом.
Сейчас, все на чем я была сосредоточена – Шархат. Он один заменил собой весь мир. И к нему одному я стремилась всю свою жизнь. И здесь, под небом Рантара, стоя в огненном круге, ощутила это еще острее.
– Я люблю тебя, Касс, – сказал Шархат. – Когда я впервые отпустил тебя, то считал, что дарил лучшее будущее. То, в котором не будет огненного монстра. Меня. Но сейчас… я переверну с ног на голову всю Вселенную, если потребуется, чтобы ты была рядом со мной и сияла от счастья.
Обещаю быть верным и сильным, защищать нашу семью и любить тебя, Касс. Всем сердцем. Так, как никто больше не сможет.
Сердце после его слов грозило выпрыгнуть из груди, а дышать на миг стало тяжело. Потребовалось несколько вдохов, поглаживаний его пальцев, прежде чем я подобрала слова.
– Я люблю тебя, Шархат. И если бы знала, в нашу первую встречу что ты моя судьба, то никогда бы тебя не отпустила. Но… расстояния и испытания сделали нас сильнее, теми, кто мы есть. И самым большим счастьем однажды было вернуться к тебе. К моему огненному мужчине с чутким и пламенным сердцем. Никому и никогда тебя не отдам.
Обещаю быть верной, твоей силой и светом, любить тебя, Шархат. Всем сердцем. Так, как никто больше не сможет.
