— Боюсь, но Герман уверил, что ничего подобного больше не произойдет. Ведь правда, ты тоже этого не допустишь?
Полина говорит медленно, все еще разглядывая лицо Влада, тянет руку, прикасается к рассеченной брови. Становится так жарко от его присутствия так близко.
— Не допущу. Но я так виноват.
— Вы такие странные, мужчины, во всем считаете себя виноватыми, что Герман, что ты. Замыкаетесь, ничего не говорите, от этого я накручиваю себя, думаю черте-что. Мне так же, как и вам, нелегко, а ты своим уходом только все усложняешь, непонятно, чего добиваешься.
Полина убирает руку, отходит на шаг назад.
— Но я…я лишь хотел…
— Что ты хотел? Ты сделал то, что сделал, и захотел уйти? Почему ты решил, что во всем виноват именно ты? Это случилось бы рано или поздно, просто так совпало именно сейчас, это бы все равно произошло. Месяц, год, время не имеет значения, это бы случилось, если человек решил мстить, он сделает это, тебе ли не знать. Ты знаешь, я много думала, — Полина поджала губы, в горле стоит ком, ей даже говорить об этом не просто, но после разговора с Германом стало реально легче. — Я так не хотела никого видеть после того, что случилось, хотела просто жить своей жизнью, растить сына, думать каждый раз, что его могут похитить, не видеть и не знать вас. Вообще вычеркнуть из жизни, забыть. Но потом поняла, что просто не смогу так. Не смогу, и не могу без вас.
— Полинка, — Влад быстро оказывается рядом, притягивая девушку к себе за талию, от нее так приятно пахнет.
— Ты сможешь жить без меня и сына? Ты этого хочешь?
— Нет, нет, не хочу, Полинка, что ты, не хочу.
— Тогда чего ты хочешь? Ты сейчас сам не похож на себя. Где тот дерзкий и наглый Соболь, которого я встретила?
— Он здесь, с тобой.
Она снова так нежно касается его лица, скользит пальчиками по щекам, а у самой в глазах стоят слезы.
— Я здесь. Я так люблю тебя, Полинка. Ты не представляешь, как. Я готов всех убить за тебя.
Сердце выпрыгивает из груди, адреналин начинает закипать в крови, именно так его кроет на ринге, именно эти эмоции он пытался найти, подставляя свое тело для ударов и нанося их в ответ. Но какой же он был дурак, что делал это.
— Любишь?
— Конечно, люблю.
Шепчет, сам дурея от ее прикосновений, но в тот же момент с силой притягивая к себе, накрывая губы девушки поцелуем, таким голодным и жадным, что все нутро скручивает тугим узлом. Как же он так долго мог быть без нее? Словно не три недели прошло, а целая вечность, в каком-то забытье и черном дурмане.
Полина вскрикивает от неожиданности, но приоткрывает рот, их языки сплетаются, она сама отвечает на этот дикий поцелуй голодного зверя. Влад стягивает с ее плеч шубку, кидает на кровать, опускает вырез трикотажной кофточки вниз, обнажая грудь. Как же он соскучился по ее красивым девочкам.
— Покажи, быстрее. Хочу их видеть, трогать. Хочу их целовать.
Полина улыбается, сама освобождает полную грудь, растягивая бюстгальтер спереди. Соски уже набухли, грудь отяжелела, от прохладного воздуха по коже бегут мурашки.
— Черт, как же я скучал по ним. Полинка, они стали еще более охуительны. Сдохну, если не попробую на вкус.
Влад садится на кровать, тут же припадая к одному из сосков ртом, нежно втягивая его губами, другая рука накрывает вторую грудь, сдавливая ее. Полина расслабляется, стонет, происходит просто что-то невероятное, только Влад так боготворит ее грудь, готовый ласкать ее часами, только он такой голодный и неуправляемый.
— Полинка, это что? Молоко? Боги, я сейчас кончу в штаны.
Вот он, ее Влад, беспардонный пошляк, заводивший ее с одного оборота, выводивший ее на эмоции одним похабным словечком. Он снова сосет, ласкает, слизывая с сосков выступившие капли молока, а у Полины подкашиваются ноги. Она чувствует, как начинает течь от таких ласк.
— Иди ко мне, не могу уже.
Влад, наконец, отрывается от груди, снимает через голову толстовку, приподнимается, спуская спортивные штаны вместе с бельем. Полина смотрит на эрегированный член в его руках, как он проводит по нему несколько раз, ласка стояк, под головкой мелькает штанга пирсинга. Вот его наглые руки уже под ее широкой юбкой, тянет теплые колготки вниз, сразу вместе с трусиками.
— Влад, подожди, господи, сапоги.
— Почему так много на тебе всего надето?
— Влад, постой.
— Хочу трогать твою киску, хочу вылизать ее языком, пить твои оргазмы.
— Влад, черт, какой неугомонный.
Вот уже ее сапоги летят в угол, белье на пол, а наглые пальцы Влада накрывают воспаленные от возбуждения складочки. Он так быстро усаживает ее на себя, путаясь в юбке.
— Влад, остановись.
— Совсем с ума сошла? Как мне остановиться, если ты такая безумно мокрая? — проходится пальцами по раскрытому лону, собирая влагу, давит на клитор, лаская его круговыми движениями. Полина кричит от острого наслаждения.
— Влад, у тебя кто-то был?
Спросила, а сама прикусила губу, чтоб не закричать от удовольствия, которое сейчас доставляю его пальцы.
— Совсем сдурела? Нет, конечно.
— Как же ты три недели без секса?
— Хуево, Полинка. Очень хуево.
Влад даже не остановился, все это время продолжая ласкать и дразнить клитор Полины, снова облизывая соски. Она сам так хотела его потрогать, но вот Полину резко приподняли и тут же насадили на стоявший член.
— Боже мой, Влад…ааааа…..аааа.
— Какая влажная девочка, ох, черт, Полинка, могу кончить сразу.
Полина оседает сама, член растягивает стеночки влагалища, штанга пирсинга задевает нервные окончания. Он заполняет ее полностью, до легкой боли. Влад утыкается в шею, начинает приподнимать Полину за ягодицы, задевая пальцами тугое колечко ануса.
— Еб…, блядь… хочу твою попку, хочу тебя всю. Такая мокрая и сладкая девочка, да, сожми меня еще, сильнее, девочка, глубже.
Его пошлые словечки только возбуждают, а нежное касание сфинктера отдается по всему телу дрожью наслаждения. Полина двигается, оседлав бедра Влада, насаживаясь на его член, он еще больше налился кровью, она чувствует максимально наполненность, еще глубже, принимая его весь.
— Ты течешь прямо на мои яйца, не могу больше, Полинка, сейчас кончу. Сука… мммм… не могу.
Влад стонет, запрокидывая голову, Полина видит, как вздулись вены на его шее, чувствует, как пальцы до синяков впиваются в нее, натягивая на себя. Член дергается, оргазм долгий, спермы много, она стекает по стволу на яйца. Полина сама начинает сокращаться на нем, кончая, выгибает спину, кричит, откидываясь назад. Держится за плечи мужчины, закрывает глаза.
