– Джек, а ну-ка за стол! Спать еще рано.
– Неть, – он хулиганисто смеялся.
– Да. Вставай, – строго говорила она.
– Эй, вставай, – Райкер тряс меня за плечо.
– Что? – я открыл глаза, в небе до сих пор были звезды. – Который час?
Может, если я намекну ему на время, он отстанет?
– Двенадцать. Нас назначили на вылет, прямо сейчас.
– Вылет?
– Да. Вставай. Ворчун-шесть будет у вертушки через десять минут.
Мы дошли до вертолета и разбудили Ричера с пулеметчиком. Через несколько минут свет от фар джипа скользнул по палаткам, и вокруг «Хьюи» заплясали тени. Джип остановился в пятидесяти футах от нас. Несколько фигур выступили вперед и перекрыли яркие лучи света. Проекции темных силуэтов плавно исчезали, съеживаясь под ногами.
Ворчун-6 подошел к нам с Райкером, за его спиной плелись два капитана.
– Кто из вас командир экипажа? – хрипло спросил он. Пот блестел от света на его шее.
– Я, – ответил Райкер.
Ворчун-6 на секунду остановился, разглядывая в бледном свете его нашивку с именем и значок уорента, обведенный чернилами.
– Мистер Райкер, со мной летит капитан, который также является пилотом.
– Так точно, сэр, – ответил Райкер.
– Посадите его в переднее кресло, чтобы он получил пару часов налета.
– Сэр, у нас есть приказ не допускать посторонних людей к управлению нашими машинами.
Хорошая попытка, Лен.
– Мистер Райкер, – Ворчун-6 повысил голос и раздулся. – Вы и ваш вертолет прикреплены ко мне. Вы сейчас в моей части, и я приказываю вам изменить состав экипажа на ближайший полет, – он придвинулся вплотную к Лену. Плотная, крепкая фигура контрастировала с долговязостью Лена. – Полагаю, мистер, – он глянул на мою нашивку, – мистер Мэйсон должен остаться здесь.
– Я не думаю, что это будет правильно, сэр, – защищался Райкер. – Боба назначили на эту задачу вместе со мной.
– Ладно, не проблема, – уступил Ворчун-6. – Пусть сидит сзади.
Вот это компромисс! Меня сослали назад? Командир пехоты не имеет права нас гонять. Сейчас Райкер его поставит на место.
– Ладно, – угрюмо произнес Райкер. – Боб сядет сзади с вами и вашими помощниками.
– Я не полечу, полетит мой помощник, – сказал Ворчун-6. – Он воспользуется вашей связью.
Ну и черт с ним, подумал я. Всего на один полет. Но стоило нам подняться в воздух, как до меня дошло, насколько все это было паршиво. Я отдал своему заместителю шлем и теперь сидел на скамье позади, оглохший и одеревеневший. Ричер с пулеметчиком сидели в темноте за моей спиной в карманах. У них были шлемы. Попрошу шлем у Ричера. Нет, им же еще торчать за пулеметами. Я чувствовал себя рыбой, выброшенной на берег. Я летел пассажиром в собственном вертолете и даже не имел возможности связаться с кем-либо на борту или на земле. Я сгорал от стыда и злости.
Так я и сидел в темноте, чувствуя себя идиотом, пока Райкер летел. В тусклом свете приборов я видел, что тупой кретин, сидевший в моем кресле, даже не трогал управление.
Мы кружили в безлунном небе. Земля была темной стороной вселенной, над которой не светили звезды. Где-то под нами командир дозора переговаривался с капитаном. Затем капитан вызывал Ворчуна-6 и докладывал ему обстановку. И снова по кругу. Мы кружили около часа. Я разглядывал едва уловимые тени на земле и высматривал трассеры. Постоянный вой турбины и порывы ветра были моими единственными спутниками.
Я почувствовал, как машина нырнула вниз. Я глянул на альтиметр, но цифры сильно расплывались. Идем на посадку? Сердце забилось. Без рычагов и педалей управления я ощущал себя червяком на крючке.
Мы продолжали снижаться; об этом свидетельствовали заложенные уши и более спокойный шум турбины. Я начал различать крайне смутные очертания деревьев в звездном свете. Приближаемся. К чему?
Трассеры бесшумно поднялись с земли и резво пролетели мимо нас цепочкой красных НЛО. Тихие, беспощадные, красивые. Когда летишь пилотом, пули слышны только при попаданиях. Сначала из темноты выскочила короткая очередь, за ней последовал долгий шквал огня. Машина накренилась, и мы круто взяли в сторону.
– Что происходит? – закричал я сквозь шум двигателя. Даже если меня и услышали, я вряд ли бы услышал ответ.
Я высунулся из двери и оглянулся. Трассеры мелькали позади. Враги не видели нас и целились на звук. Они прекратили огонь. Все, с меня хватит. Я никогда не чувствовал себя таким одиноким и уязвимым. Я вызывал подкрепление. А именно обещал Богу, что брошу курить, что не притронусь к шлюхе, даже затвор больше не передерну и еще – что поверю в Него, если только Он поможет мне выжить.
«Хьюи» развернулся и полетел обратно к пулеметам.
– Ты не веришь мне! – орал я. – Прошу тебя, Боже, черт побери, поверь мне!
Пока я пресмыкался в грузовом отсеке, ожидая знак того, что Он меня услышал, враги снова открыли огонь.
Трассеры ярко светятся в ночи. Они накаляются докрасна и кажутся больше, чем днем. Сам факт пребывания в одном небе с ними заставлял меня нервничать. Я видел этот поток прямо перед собой, и это означало, что враги целились именно в нас. Если линия трассеров видна сбоку, то пули летят в другом направлении. Райкер сильно раскачивал машину, уворачиваясь от трассеров. Последний светящийся поток безуспешно рассек темноту за нашей спиной и прекратился. Райкер продолжил поворачивать в направлении «Чайной Плантации».
Все! Сзади я больше не полечу!
Когда мы коснулись земли, я вылетел наружу и распахнул левую дверь, за которой сидел капитан.
– Вы больше ни секунды не будете летать, капитан! – я орал неожиданно даже для самого себя.
Лучше было со мной не спорить. Мы стояли рядом с топливным резервуаром, а за моей спиной светили фары джипа. Капитан был перепуган. Он посмотрел на меня, отдал мне шлем и произнес:
– Не беспокойся. Мне и этого хватило.
К тому моменту, как мы заправились и взяли на борт очередного ассистента Ворчуна-6 с его радиостанциями, было три часа ночи. Мы с Райкером не ожидали, что эта хрень с тактическими командирскими полетами затянется так надолго. И это был не конец. Теперь они требовали вернуться к месту обстрела, чтобы капитан, сидящий позади, мог дать наводку артиллерии.
Я держался высоко, пока капитан переговаривался с окруженным отрядом. Во время моей напряженной поездки в качестве пилота-пассажира нам удалось засечь позицию пулемета, установленного отрядом Армии Северного Вьетнама, который блокировал путь нашим ворчунам. В той зоне продолжались короткие стычки, поэтому в течение трех следующих часов, до самого рассвета, мы были вертолетом-ретранслятором для Ворчуна-6 и разведчиками-корректировщиками для артиллерии. Наш отряд остался в безопасности.
