– Сюда, отряд «Пастор». Все чисто.
Я в первый и последний раз видел такую технику посадки. Со стороны выглядело неплохо. Мы прибыли в крайне спокойную зону высадки. Головной вертолет опустил нос и устремился в сторону севера над деревьями.
Фэррис скомандовал:
– К оружию, – и мы плотным строем последовали за ним.
– Выбирайте места, – продолжал Фэррис по связи.
Зона высадки была узкой, поэтому я немного отстал от вертолета, шедшего вторым, и сел за его спиной.
Пока мы выравнивались, нас окутали мелкие брызги с рисовых полей. Я решил не приземляться полностью, а остаться в парении прямо над водой. Ворчуны начали выпрыгивать, не дожидаясь касания земли, это была уже привычка, а не боевой раж. Обычная высадка в спокойной зоне.
Мы подождали тридцать секунд, пока Фэррис не убедился, что все высадились. По нам открыли пулеметный огонь сразу с трех позиций. Они прижали нас спереди, с левого фланга и сзади. Я заметил вспышки за линией деревьев в пятидесяти ярдах, они блокировали путь для взлета. Я изо всех сил стал давить на педали, разворачивая машину в парении и ожидая сигнала Фэрриса. Мне была видна только одна позиция пулеметчика, он сидел и палил по нам в свое удовольствие. Наши бортовые пулеметчики не могли высунуться так далеко, поэтому сосредоточились на фланговых позициях. Пока я раскачивался вправо и влево, услышал один тыц, после чего Фэррис пошел на взлет, облетая переднюю позицию пулеметчика справа, и мы сели ему на хвост. Когда мы полетели над деревьями, откуда-то появился еще один вьетконговский пулеметчик и стал поливать наш строй трассерами. Я поднялся чуть выше остальных и стал выполнять небольшие резкие повороты вправо и влево. Пока мы набирали высоту, все пулеметы снизу сосредоточились на наших восьми машинах. Я продолжал вилять в воздухе, твердо веря в правоту Лиза: делай все возможное, чтобы стать непривлекательной целью. Вскоре мы были вне пределов досягаемости. Шесть из восьми вертолетов были повреждены, два бортовых пулеметчика были убиты. Наш вертолет принял одну пулю, еще находясь на земле.
Впоследствии я проверил угол, под которым пуля вошла в машину, и обнаружил, что попадание произошло во время моего разворота в низком парении. Пуля пролетела прямо возле меня на уровне груди и застряла в хвостовой балке. Я был уверен, что моя тактика уклонений спасла мне жизнь.
– Если бы ты вообще не двигался, пуля с таким же успехом могла бы пройти мимо, – возразил Нэйт, когда мы уже вернулись на Полигон.
– Та самая пуля ударила, когда я разворачивался вправо. То есть, если бы я не повернул, она попала бы прямо в кабину.
– Ты не можешь этого знать. Просто повезло.
– Ага. Счастливый случай.
– Нет, просто удача. А что, если бы ты повернулся под пулю? Та же техника могла запросто угробить тебя.
Конечно, он был прав, но я твердо верил, что сам увернулся от той пули.
– А как тебе взлет? Всех остальных разорвали на лоскуты, – продолжал я.
– Слушай, Мэйсон, когда придет твое время умирать, ничего не попишешь. Здесь нельзя просчитать шансы. Значит, сегодня тебе не суждено было попасть под пулю.
– То есть ты утверждаешь, что я должен просто сидеть и плавненько лететь за остальными? Я так не могу. Я прекрасно представляю, каково это – целиться по «Хьюи» с земли. Если одна машина в строю дергается как умалишенная, я даже не буду брать ее на прицел. Я переключусь на других.
Нэйт кивнул и глотнул кофе.
– Слушай, если тебе от этого легче, то продолжай в том же духе. Но как по мне, ты просто страдаешь ерундой.
Мы узнали, что одному из пулеметчиков попали прямо в бронежилет, который ему посчастливилось надеть в тот раз, и он с легкостью остановил пулю. Я сразу подумал о пуле, которая могла попасть мне в грудь, и в очередной раз взбесился от нехватки снаряжения в роте. Несмотря на все те обстрелы, под которыми мы побывали за последние пять месяцев, нас продолжали игнорировать. Наверно, мы потеряли слишком мало пилотов.
Вьетконговцы держали долину под огнем. Это был их дом, и они прочно окопались на позициях. По нам стреляли везде, где бы мы ни летали. За два дня сорок пять наших «сликов» получили серьезные повреждения. 228-й батальон потерял несколько «Чинуков», что было редкостью в Йа-Дранге, и десять пилотов. Мы думали, что «Геркулес С-130», который разбился и сгорел на перевале Ан Кхе накануне, унеся жизни восьмидесяти солдат, тоже подбили с земли.
Тем вечером мы с Нэйтом, Морисом и Декером поехали в деревню, которая находилась чуть дальше по дороге. Я сделал несколько фотографий улыбающихся детишек, мы купили свечи и мыло в небольшой лавке. По пути обратно, сидя в кузове грузовика, мы жаловались на нехватку бронежилетов. Моррис сидел, скрестив руки на груди, пока машина тряслась по ухабам.
– Я разговаривал со своим другом из батальона, – сказал он. – Он говорит, что нам со дня на день должны привезти кучу защиты.
Грузовик остановился возле столовой, и, пока мы вылезали из кузова, Декер сказал:
– Ага, со дня на день. Представляю, как он заторопился бы, если бы летал в нашем дерьме.
На следующий день, 31 января, мы отправились на очередную высадку. Зона называлась «Квебек». Она находилась в пяти милях за зоной «Пес».
Зона «Пес» превратилась в большой лагерь, куда перебросили кучу наших пехотинцев. Во всей долине было не сыскать места безопасней, чем зона «Пес». Когда двенадцать вертолетов, заходя на посадку, пересекали реку во время новой задачи, одна из машин с правого фланга получила пулю от мирной деревни.
Мы торчали на земле около часа, наблюдая за тем, как «Фантомы» из ВВС забрасывали «Квебек» бесконечными снарядами. Я сидел на крыше своего «Хьюи» и любовался зрелищем. В самом конце своих виражей «Фантомы» ныряли вниз и врубали форсаж, чтобы вырулить на тяге двигателей. Это было настоящее шоу. Я был готов сидеть и смотреть его целый день.
Параллельно с этим я изредка поглядывал на двух ворчунов, которые пытались установить мину «Клеймор» чуть впереди, в сотне футов от нас. Когда я проходил повышенную подготовку пехотинца, у нас был курс по подрывному делу, поэтому я заинтересовался происходящим. Мина «Клеймор» имеет форму полумесяца. Ее ставят выпуклой стороной к врагу. Она срабатывает на расстоянии и разносит вокруг миллионы мелких кусков проволоки, которые разрывают жертв в клочья. Пока ворчуны укрепляли мину на земле, она сработала. Обоих солдат, стоявших по бокам, отбросило в стороны изуродованными безжизненными кусками.
Карнавал продолжается, подумал я.
«Фантомы» закончили огневую подготовку «Квебека», и воздушное шоу прекратилось.
– Взлетаем. Вперед! – заорал Уильямс.
В каждый вертолет запрыгнуло по восемь ворчунов. Мы запустились, включились в канал связи и поднялись в воздух. Мы с Нэйтом шли за второй машиной, за Моррисом и Декером.
Дым от предварительной бомбардировки лениво висел над зоной «Квебек», пока мы пролетали мимо, чтобы зайти на посадку с юга.
