Маркелов ощущал полный раздрай. Это было непривычно. Даже просто что-то ощущать, не говоря уже о раздрае. Раньше ощущения Алексея сводились к холоду, голоду, усталости, боли, удовлетворенности, гневу, радости. В общем-то простой и понятный набор. И главное: одно ощущение в один момент времени.
Когда Штык примчался на вопль Альбины, он испытал такой шквал эмоций, что удивительно, как ее не снесло. Это было одновременно облегчение от того, что с девушкой всё в порядке, и желание тут же придушить, за то что она его так напугала. Леха-то уже нарисовал себе… всякого. Как вчера, когда у нее игрушка с крыши упала. Только тогда у него времени для воображения «всякого» практически не было. А здесь с полминуты точно. Не нужно рассказывать, сколько ужасов может за полминуты придумать человек, который способен убить тридцатью разными способами. И все эти полминуты он корил себя за то, что опоздал. Он ведь уже шел, чтобы ее искать. Почему он не пошел минутой раньше? Почему вообще оставил ее одну?
А когда увидел, вспомнил. Вспомнил Люсин прыжок вниз, и ноготок на своем бедре, и прогулки с Валентином. Почему, почему… Потому что некоторым виртуальным звездам нужно собрать вокруг себя как можно больше спутников. Чтобы они вращались вокруг преданно и не отлучались ни на шаг. К чему еще могло быть это показательное выступление?
Пусть она пуделя своего выгуливает на поводочке.
А Леха — матерый волчара.
Он не «служит» за конфетку. И тапочки хозяйке не носит. И голос по команде не подает.
…Даже если появляется такое противоестественное желание.
Кто же мог подумать, что с нею может случиться что-то серьезнее, чем падение любимой плюшевой игрушки с крыши?
Алексей до сих пор не верил до конца, что это «серьезнее» было. Штык не исключал, что его разыграли. В этой истории с доской было слишком много всего… недосказаного. Слишком многое не сходилось.
Во-первых, снаряд, дважды попавший в одну воронку. Разумеется, в духов Маркелов не верил. Кроме тех, которые первогодки-срочники.
В случайности тоже не верил.
И в голову ему пришло, что возможно Кощей неправильно понял смысл задания. Может, за любовницей Тяжелкова нужно было присматривать не в смысле потенциальных интрижек, а в смысле безопасности?.. Тогда объяснимо, почему мэр выбрал из всего многообразия надсмотрщиков Штыка.
С другой стороны, если Тяжелков знал, что его любовнице угрожает опасность, почему не предупредил, откуда ждать проблем и каких именно? И зачем он вообще отправил Альбину на море? Будь у Алексея любовница, он ни за что бы не послал ее туда, где ей что-то могло угрожать. Тем более такую, как Альбина. Будь у него Альбина, он бы ее близко от себя не отпускал. Не то что в отпуск, даже в супермаркет.
Во-вторых, Лехе не нравился Валентин. Вообще не нравился. Сам типаж мальчика-девочки жутко раздражал. И то, как он обнимал ревущую Алю. В общем-то, не нужно быть гениальным стратегом, чтобы понять, какой из спутников будет нынче в фаворе.
И то, что ему не дали посмотреть на доску, тоже не нравилось. Неужели что-то бы изменилось, если бы он задержался на несколько минут? Ничего бы не изменилось. Просто кто-то решил показать девушке, кто здесь альфа, и в кои-то веки это был не Маркелов.
Можно было, конечно, размахивать членом и доказывать, что у него крепче. Бицепсы. Но Леха уже давно никому ничего не доказывал. Тридцать способов убийства сами по себе были достаточным доказательством. Есть аргументы, которые не стоит демонстрировать при каждом удобном случае. В конце концов, он честно продул этот раунд.
…С другой стороны, ну что бы он там увидел? Нет, правда. Чему равна вероятность того, что на Яницкую охотится какой-то маньяк? Какой маньяк из Вовочки или Савы Иваныча? Больше всего на роль маньяка подходил Валентин. Но быть одновременно в двух местах: наверху, чтобы сбросить доску, и внизу, чтобы утешить пострадавшую… Если он не древний вампир и не Капитан Америка, вряд ли ему это по силам.
В таком подвешенном состоянии Алексей доехал до базы.
Альбина покинула салон с видом наследной принцессы и скрылась в здании. Маркелов шел не торопясь. Нужно было извиниться и обсудить происшедшее, но пока он не представлял, как это сделать.
Со времен семейной жизни Леха помнил, что из обиженных женщин не лучшие собеседники. Потому решил не трогать соседку, пока она не перекипит. То есть до обеда. Должно же полтора часа хватить на обиды? Леха прислушивался к происходящему в коридоре, чтобы Альбина не пошла в одиночестве искать новые приключения, а сам пытался прояснить ситуацию. Кощей, зараза, оказался сначала занят, а потом и вовсе недоступен. Леха написал, чтобы тот уточнил задание у заказчика. Или просто перезвонил, когда будет время. В условиях неопределенности он решил вести себя нейтрально. Сказали присматривать — будет присматривать. Постоянно. То есть находиться в пределах видимости. Но в личные контакты не вступать.
Это могло бы выглядеть странно. Но женщины, они мастера в придумывании объяснений... Причем фантазия их столь дивна и неуёмна, что остается лишь замереть в восхищении. Так вот зачем он это сделал? Ни за что бы не догадался. Спасибо, что просветили. А Яницкая, безусловно, женщина. Так что себя не обидит, придумает что-нибудь тешущее самолюбие.
В соседнем номере было тихо. Он приставил к стенке стакан. Совсем тихо. Но после храма Маркелов уже не доверял тишине. Может, ее там тумбочкой придавило? Дверью прихлопнуло? Нужно всё-таки зайти, узнать, как дела. Лёха вышел в прихожую, обулся, посмотрел в зеркало. Пригладил рукой взъерошенный ежик. Потом пригладил еще раз.
И тут в соседнюю дверь постучали.
— Аля, как вы себя чувствуете? — проявил заботу главный гид туристической базы «Золотая Рыбка».
— Спасибо, Тин, — ответила соседка смиренно.
— Я всё думаю об этом случае… — Судя по голосу, который по-прежнему звучал из коридора, блогерша не спешила приглашать его к себе. — Мне так жаль. Вы точно не пострадали? — видимо, надеялся проверить саморучно.
— Валентин, я уже вполне пришла в себя, благодарю вас. Просто всё было так неожиданно. Но я в порядке. Не переживайте.
— Со стороны Маркелова было крайне безответственно было оставлять вас одну. — «Тин» двигался вперед с грацией бульдозера, отстреливая конкурентов на ходу.
В принципе, он был прав. Но во-первых, это его, Лехина реплика. Это он должен был произнести ее для Альбины в приватной обстановке. А они не комедию разыгрывают, в которой каждый повтор усиливает смех. Во-вторых, его, Штыка, так просто не ликвидируешь. Не такие об него рога ломали. Поэтому Леха шагнул к двери и «случайно» ее распахнул.
— О! — он нацепил на лицо самую невинно-придурковатую улыбку, на какую был способен. — Ничего себе, какая компания. Валентин, а что, уже накрыли обед? Так пойдемте, чего блюда студить? — он указал жестом в сторону лифта.
Альбина досадливо поморщилась. А вот. Теперь придется терпеть его присутствие. Теперь он будет очень, очень ответственным.
