– О, хорошо, – сказал Адриан. – Как дела в школе? Как тебе уроки магии? Я слышал, что мисс Мейерс – изумительный учитель.
Бринн провела языком по губам. Она не хотела, чтобы отец знал, что она не справляется. Бринн и сама-то была достаточно расстроена и вряд ли справилась бы еще и с отцовским разочарованием.
– Отлично, пап. Мы с Челси – первые в классе, кому удалось заклинание освещения, – солгала она.
– Правда? – воскликнул Адриан. – Фантастика! Всего за несколько дней? Это просто невероятно. Ого. Знаешь, увидев тебя с Талли в тот день на рифе, я понял, что ты для этого создана, но не хотел тебе говорить. Понимаешь, чтобы ты не чувствовала давления. Но я горжусь тобой, Бринн. Очень скоро в магии ты станешь сильнее меня.
К этому моменту Бринн хотелось только одного – чтобы он ушел.
– Слушай! Я позову маму, и ты нам покажешь!
У Бринн оборвалось сердце:
– Э-э, ну, я… Дело в том…
– Подожди чуточку, – попросил Адриан. – Сейчас я ее приведу.
– Нет, пап, – сказала Бринн. – Понимаешь, по правде…
– Что такое, дорогая?
– Ну, по правде… Я должна сейчас делать домашку по обществознанию.
– О-о… – протянул отец. – Да, верно. Конечно, румагия важна, но это же не единственный предмет в школе. Правильно. Ты соображаешь, детка. Хорошо, я оставлю тебя в покое. Занимайся. – Он показал Бринн два больших пальца и поспешно выплыл из комнаты.
Из-за собственного вранья Бринн чувствовала себя отвратительно. Но она сказала себе, что, если ей удастся освоить заклинание освещения – да уже хоть какое заклинание – она точно станет во главе класса и впечатлит родителей. И тогда разве будет иметь значение, что сперва она чуть-чуть прихвастнула?
«Я буду стараться сильнее, – пообещала Бринн сама себе, – и дела улучшатся».
Дела ухудшились.
К концу недели все ученики в классе успешно справились с заклинанием освещения, а Уильям стал классным наставником.
– Эй, Бринн, хочешь, я помогу тебе с заклинанием? – предложил он.
– Нет, – твердо ответила девочка. – Я прекрасно справлюсь сама. Я только сегодня утром накладывала его дома. Несколько раз.
На уроке в пятницу Винди задала всем выполнять заклинание освещения. Бринн несколько раз попробовала, но, когда ничего так и не вышло, сложила руки на коленях и понадеялась, что ее никто не заметит.
Винди плавала по классу, проверяя, кто как справляется, и поправляя положение рук учеников.
– Вы, ребята, большие молодцы, – сказала она. – Я очень горжусь всеми вами. А сейчас, прежде чем мы пойдем дальше, остался ли кто-то, у кого не получается заклинание освещения? Кто-то, кому нужна помощь? В этом нет ничего страшного – дело-то непростое! Есть такие?
Уильям с вопросительным выражением посмотрел на Бринн. Может, он хотел помочь, но Бринн казалось, что он просто издевается. Она метнула в него грозный взгляд, и мальчик отвернулся.
Совесть Бринн кричала, чтобы девочка подняла руку и попросила о помощи, но другой импульс был сильнее: избежать позора любой ценой. Так что она ничего не сказала. Как же до такого дошло? Бринн искренне не могла поверить, что она – единственная в классе, кто не справился. Должно же быть какое-то объяснение. Может, она заболела. Может, это оттого, что рядом сидит Уильям и шлет ей лучи зла.
– У всех получилось? Трэйси? Бринн? Девочки, у вас получилось? – уточнила Винди.
Бринн чувствовала на себе взгляд Уильяма, но все равно кивнула.
– Замечательно! – воскликнула Винди. – Класс, я так вами горда! В понедельник мы перейдем к следующему заклинанию! Но все равно продолжайте практиковать заклинание освещения: на нем основаны все заклятия, которые мы выучим в этом семестре.
«Теперь выбора нет, – подумала Бринн. – Теперь я должна научиться этому заклинанию за выходные самостоятельно».
Когда позднее Бринн и Джейд катили домой на скоростном течении, Бринн заново прокручивала происшедшее в голове. Что она делает не так? Что упускает?
Джейд подтолкнула ее локтем:
– Эй, что не так? Ты всю неделю закрытая, как моллюск.
– О, я в порядке, – пробубнила Бринн. – Просто думаю об уроке магии.
Она была готова проглотить свою гордость и попросить Джейд помочь ей освоить заклинание освещения, но Джейд возбужденно заговорила первой:
– Правда, там жутко весело? Я не поверила, когда ты сказала, что это будет просто, но теперь уже мы обе творим магию и можем наложить заклинание освещения. В смысле я знаю, что тебе-то это удалось с первой попытки, а вот у меня получилось в этот вторник. Было нелегко, но я сумела, Бринн! Ты была права!
– Потрясающе, – процедила Бринн сквозь стиснутые зубы.
– Хотела бы я, чтобы у нас с тобой были общие уроки, – мечтательно вздохнула Джейд. – Мы были бы отличной командой, и я слышала, что Мейерс – лучшая!
Бринн понимала, что должна порадоваться за подругу, но теперь, узнав, что Джейд все далось так легко, она почувствовала себя еще хуже. Девочка ощущала, как к глазам подступают слезы, – но, когда ты живешь в океане, как русалки, всегда непросто заметить, что кто-то плачет. К тому же Джейд всю дорогу домой болтала о том, как классно учиться румагии. И теперь, если Бринн признается, что не смогла выполнить заклинание, она точно разревется в три ручья, а ей вовсе не хотелось, чтобы каждый в забитом народом течении это видел.
– Думаю, мы станем двумя самыми великими русалками вовеки, Бринн. Я так рада, что мы с тобой дружим!
Как только они сошли с течения, Бринн заторопилась домой. Ей хотелось остаться одной как можно скорее, чтобы успокоиться и потренировать заклинание освещения. Она собиралась направиться прямиком в свою комнату, но едва Бринн зашла в дом, как ее мама подняла глаза от книжки и заметила дочь. Вероятно, у Бринн в лице было что-то такое – может, тревога или почти незаметные слезы в глазах, – так что, вместо «привет», Дана первым делом спросила:
– Бринн, что случилось?
– Ничего, ничего! – выкрикнула та, скрываясь в своей комнате.
Она захлопнула дверь и рухнула на кровать. Сбитый с толку Талли вертелся вокруг. Бринн подтянула к себе черепашонка и расплакалась.
В дверь постучала мама, но заходить не стала:
– Бринн, все хорошо?
– Я в порядке, мам, – надтреснутым голосом отозвалась девочка. – Просто хочу побыть немного одна.
Мама с мгновение помолчала. Она так и не стала открывать дверь:
– Хочешь поговорить потом?
– Конечно, мам. Давай. Потом.
– Ну хорошо. Спускайся ко мне, когда будешь готова.
Бринн услышала озабоченность в мамином голосе.
– Она уже волнуется, а ведь еще даже ничего не знает, – прошептала девочка черепашонку. – Если я расскажу ей, что я единственная в классе не могу выполнить самое простое заклинание, она реально забеспокоится. Мы не можем никому сказать, Талли. Слишком стыдно. – Бринн шмыгнула носом, и из ее глаз потекли, мешаясь с морской водой, новые слезы. – Значит, завтра я с этим разберусь. Чего бы мне это ни стоило. Я не остановлюсь, пока не наложу это дурацкое заклятие.
