Взгляд Талли молил о том, чтобы его отпустили. Черепашонок выглядел сбитым с толку и перепуганным. А остальные черепахи – хмурыми и усталыми.
– А теперь, – продолжил Йен Флетчер, – если ты оставишь меня в покое, я вернусь к работе.
Бринн порылась в рюкзаке и вытащила талисман.
– Сделке конец! – выкрикнула она. – Я хочу получить Талли назад!
Она протянула талисман Йену, но тот лишь головой помотал:
– Так не пойдет, юная русалочка. У тебя есть талисман, у меня – черепаха, и мы не на рынке. – В горле у дагона клокотало, словно он едва сдерживался, чтобы не раскричаться.
– Пожалуйста, – взмолилась Бринн. – Мне не стоило заключать эту сделку. Ты можешь забрать талисман назад, и я еще дам тебе немного пескодолларов, только, пожалуйста, пожалуйста, верни мне мою черепаху!
– Пожалуй, нет, – раздраженно ответил Йен, но затем улыбнулся совсем не доброй улыбочкой: – Разве что ты захочешь занять его место.
– Возьми талисман, – настаивала Бринн. – И ты сможешь сдвинуть свой булыжник с помощью магии.
Йен пнул валун:
– Думаешь, я сам до такого не догадался? Конкретно этот камень невозможно сдвинуть магией. А теперь иди домой и дай мне делать мою работу.
Зажав талисман в руке, Бринн сосредоточилась на том, чтобы передвинуть огромный тяжелый булыжник магическим способом. Из талисмана да и самого камня посыпались искры, пошли пузыри, воду озарили яркие вспышки, но камень остался на месте.
– Видишь? – спросил Йен. – Кое-что приходится делать старым добрым способом. Тебе лучше уйти. Черепахи, за работу! Тянем!
Черепахи поднялись и захлопали плавниками, натягивая упряжь. Камень отказывался поддаваться.
– Нет! – закричала Бринн.
Кинувшись к Талли, она начала расстегивать ремешки упряжи. Йен щелкнул кнутом рядом с Бринн, и русалочка испуганно отскочила.
Дагон подплыл ближе и, осмотрев упряжь, снова затянул ремни.
Бринн нахмурилась и снова стиснула в руке талисман. В воде появилась и медленно закружилась энергетическая сфера. Она поплыла в направлении Флетчера. Тот вытаращил глаза и, спотыкаясь, попятился. Сфера все росла, и Йен выставил ей навстречу руку.
«Врежу ему шокирующим или сонным заклинанием», – подумала Бринн.
Но вдруг талисман затрещал и погас, превратившись в обычное украшение. Энергетическая сфера исчезла.
– А-га-а! – Йен наставил на девочку чешуйчатый палец. – Ты перегрузила талисман в школе! Не говоря уже о попытках довести меня. Пожалуй, тебе стоит знать, что я официально работаю на Федру, морскую ведьму, и, если ты не прекратишь вмешиваться, я сообщу ей об этом. А тебе, поверь, не захочется оказаться в числе врагов Федры. Не-етушки.
Бринн бросила взгляд на Талли. Он дрожал в упряжи. Яркие цвета его панциря потускнели, и от тяжелой работы на теле остались синяки. Бринн в бешенстве швырнула в Йена талисман и с яростью уставилась на дагона.
Тот ответил ей хладнокровным взглядом.
Тогда Бринн снова кинулась к Талли и, прежде чем Флетчер снова поднял хлыст, прошептала ему: «Я вернусь», а потом во весь дух понеслась прочь.
Глава двенадцатая
Бринн нужно было поделиться с кем-то своими проблемами, и лишь одной русалке она доверяла настолько, чтобы рассказать всю эту безумную и ужасную историю.
Конечно, можно пойти к родителям. Они любят Бринн, само собой, и всегда сделают все возможное, чтобы помочь ей. Но Бринн было слишком стыдно рассказывать о том, как она провалилась в магии, отдала Талли надсмотрщику-дагону и постоянно врала. Мысль о разговоре с родителями вогнала Бринн в краску, и ее чешуя зазудела от стыда.
Еще она подумывала, не признаться ли во всем учительнице магии. Винди Мейерс была такой умной, понимающей и готовой прийти на помощь – она наверняка тоже будет на стороне Бринн. И, возможно, сумеет даже как-то сгладить углы с родителями. Но Бринн жульничала у нее на уроке – разве Винди сможет простить ее за такое?
В этот миг маленькая грустная русалочка почувствовала себя очень одинокой в беспредельном океане, но она просто не могла больше справляться с ситуацией сама. Бринн нуждалась в помощи, в серьезной помощи, она чувствовала, что должна, по меньшей мере, рассказать кому-то о случившемся – хотя бы облегчить свое израненное сердце.
Только одна живая душа могла ее выслушать.
Когда Джейд вышла на звонок и увидела на пороге Бринн, она тут же начала закрывать дверь обратно. Но она была лучшей и вернейшей подругой Бринн. Две русалочки поклялись друг другу всегда стоять друг за друга. Так что Джейд закрывала дверь очень-очень медленно.
– Подожди! – взмолилась Бринн. – Прошу, Джейд, умоляю!
Дверь замерла, но Джейд осталась стоять за ней, скрытая из виду.
– Джейд, мне так жаль из-за всего, что я говорила и делала. – Бринн уставилась вниз, на свой хвост: – Я была ужасной подругой. Прошу, просто поговори со мной еще один раз.
Джейд выглянула из-за двери:
– Ты по-настоящему ранила меня, Бринн.
Бринн всхлипнула, опустив плечи. Она пыталась вообразить, каково это – оказаться на месте Джейд, когда лучшая подруга говорит тебе такие ужасные вещи. Джейд ведь и не догадывалась, что это талисман заставлял Бринн быть такой злой. Наверное, жутко обидно считать, что Бринн и правда думает то, что сказала. С друзьями так не обращаются. Бринн знала это и знала, что вместо нее говорил талисман, но знала она также, что, не пытайся она найти легкий путь решения своих проблем, талисман никогда не оказался бы у нее на шее. Она понимала: если она попытается подыскать себе оправдание за сказанное и сделанное, Джейд просто закроет дверь до конца.
– Знаю, – проговорила она. – Мне очень жаль, Джейд. Пожалуйста, мы можем поговорить?
Джейд согласилась сплавать с подругой на прогулку, и по пути Бринн все ей рассказала. Она начала с того, как не смогла выполнять заклинания, как столкнулась с Федрой, морской ведьмой, и дагоном Йеном. Рассказала о том, как все стало только хуже из-за пари с Уиллом и как сильно ей не хватает Талли.
Джейд ничего не говорила – только время от времени изумленно ахала.
К тому моменту, как они доплыли до ламинариевого леса и любимой полянки Бринн, та дошла до истории с талисманом – как он помог ей отлично сдать экзамен, каким невероятно мощным был и как заставлял Бринн говорить жестокие и совершенно неуместные вещи. Джейд вытаращила глаза и пораженно раскрыла рот.
Наконец Бринн закончила свой печальный рассказ, поведав о том, как Йен превратил Талли в рабочую черепаху и заставлял его с командой других черепах тащить какой-то здоровенный заколдованный камень.
Выложив правду, Бринн испустила долгий вздох облегчения. Проговаривая произошедшее вслух, она едва не расплакалась и только сейчас поняла, насколько же тяжело было носить все это внутри.
