– Мам, ничего, если я пойду к Уиллу позаниматься?
– К Уиллу? – Дана подняла взгляд от газеты. – Это что-то новенькое. Вы теперь друзья?
– Вроде как, – пробормотала Бринн.
– Ей-богу, ну что тут такого? – Мама Бринн усмехнулась. – Он же славный парень, разве нет?
– Угу, – промычала Бринн.
– Ну, так вы с ним друзья или как?
В этот момент в комнату вплыл Адриан и спросил:
– Кто с кем друзья?
– Бринн теперь дружит с Уиллом, – объяснила Дана.
– Нет, – возразила Бринн. – Не дружу. То есть вроде как дружу, но вроде как не по-настоящему.
– Тогда почему ты идешь к нему заниматься? – спросила Дана.
– Ну, я хочу сказать, что мы друзья, но не лучшие.
– Ладно, сгодится, – улыбнулась мама. – Знаешь, тебе необязательно делить всех своих друзей на категории. Друзья – они и есть просто друзья.
«Это верно, – подумала Бринн. – Но Джейд все равно лучшая подруга».
– Уилл, Уилл… – Адриан потер подбородок и изогнул бровь: – Который из них Уилл?
– Уильям Бич, – подсказала его жена.
– А-а-а, да, – Адриан кивнул. – На вид он приятный паренек.
– Мам, пап, – сказала Бринн, – если честно, я даже не уверена, что знаю, что это означает – иметь друга.
В ответе дочери Дане послышалась печаль. Она часто видела, когда Бринн что-то беспокоит, – даже если сама Бринн не говорила об этом прямо. Отложив газету, Дана подплыла к дочери:
– Хорошо, давай поговорим об этом. Как по-твоему, кто такой друг?
– Не знаю, правда. Я даже не знаю, есть ли у меня друзья теперь, когда мне нельзя видеться и общаться с Джейд.
– Мм, – протянула ее мама, гладя Бринн по длинным лавандовым волосам. – Ну а что это было – то, что сделало вас с Джейд подругами?
– Мы росли вдвоем, – ответила Бринн. – И вы с мамой Джейд разрешали нам подолгу вместе играть.
– Так и есть, – согласилась Дана. – Но почему вы продолжаете быть подругами, став старше?
– Хмм. Нам часто нравятся одни и те же вещи. И нам страшно весело, когда мы вместе. Джейд всегда добра ко мне, а я стараюсь быть доброй к ней. Мы пошли в первый раз в школу вдвоем. Не знаю, наверное, дело в том, что мы всегда рядом, когда нужны друг другу.
Дана кивнула:
– Это замечательно, Бринн. Похоже, ты уже немного лучше понимаешь, что такое быть другом и иметь друга. Ты видишь, что это – что-то большее, чем просто любить одно и то же. По сути, любить одни и те же вещи друзьям даже не нужно. Друзья – это те, кому приятно проводить время вместе и кто добр друг к другу. Серьезно: мне кажется, в конечном итоге все сводится к этому.
– Ага, – согласился папа Бринн. – По-моему, очень похоже на то.
– Но я не могу дружить с Уиллом, – сказала Бринн. – Потому что, если я начну вести себя с ним по-доброму, другие скажут, что он мне нравится.
– В смысле скажут, что ты в него влюбилась? – уточнила Дана.
– Да, именно.
– А ты не влюблена? – поинтересовался Адриан.
– Нет, – мотнула головой Бринн. – И он в меня тоже. Мы просто хотим быть обычными друзьями.
– Ясно, – произнесла Дана. – Тяжело не обращать внимания на то, что думают о вас другие, или игнорировать школьные разговорчики, да?
– Ага, супертяжело!
– Понимаю. У взрослых то же самое. Но в конечном итоге не этим, другим, решать, что тебе делать. Не они определяют, что тебе чувствовать по отношению к кому-то. Только ты сама можешь решить, каковы твои чувства. И если кто-то что-то говорит, это еще не значит, что он прав. Они могут говорить что хотят – это ровным счетом ничего не значит.
Адриан слушал и кивал.
– А если меня дразнят?
– Вот с этим действительно трудно, да? – спросила Дана.
Бринн активно закивала.
– Что ж, слова могут ранить, но это лишь слова, Бринн. Ты знаешь, кто ты есть, и знаешь свое сердце. Прислушивайся к себе. Попробуй вот как: просто не реагируй. Дети обычно дразнят друг друга, потому что хотят добиться реакции.
– Какой? – не поняла Бринн.
– На самом деле – хоть какой, – ответила Дана. – Они хотят тебя смутить, расстроить или разозлить. Но иногда, если ты не реагируешь, они прекращают. Попробуешь этот способ?
– То есть так нужно вести себя с теми, кто тебя задирает?
Дана запрокинула голову, обдумывая вопрос:
– Если это просто поддразнивание – да. Если дело перерастает во что-то посерьезнее – если кто-то тебя обижает, – обычно настает время обращаться ко взрослым. И ты всегда можешь поговорить с папой и со мной, если что-то в школе тебя беспокоит. Мы сделаем все возможное, чтобы помочь.
– Окей, – сказала Бринн.
– Бринн? Тебя кто-то донимает?
– Челси сказала, что я втюрилась в Уилла, только потому, что мы – напарники на уроке магии.
– И она сказала правду?
– Нет! – воскликнула Бринн.
– Тогда зачем ее слушать? И какое тебе дело, что она думает?
– Не знаю, – признала Бринн. – Но мне есть дело. Она спела про меня песенку про поцелуи под водой.
– Я поняла, – сказала Дана. – Ты просто вспомни, что я говорила. Единственное мнение, которое действительно имеет значение, это твое.
– Ладно.
– Тебе стало полегче на душе?
– Да. Я понимаю, что ты говоришь. Мне просто это не нравится.
– Очень даже объяснимо. Мне тоже не нравится, но со временем ты натренируешься обращать больше внимания на собственные чувства, а не на чужие. Сосредоточься на том, что ты про себя точно знаешь. Это как с румагией: нужно отключиться от всего остального, иначе заклинание не наложишь.
– Хорошо, мам, – сказала Бринн.
Дана обняла ее:
– А теперь, надеюсь, вы с Уиллом хорошо позанимаетесь.
– Ничего, если я выйду погулять с Уиллом?
Дана сжала губы, раздумывая:
– Насчет этого не знаю, Бринн.
– Да, – вмешался Адриан, – мы все еще беспокоимся из-за морской ведьмы.
– Вы же сами говорили, что не ждете неприятностей и что полиция активно ее ищет. Прошло уже несколько недель, и ничего не случилось. А потом, Уилл будет со мной, а ему на самом деле хорошо дается магия. А я и так бываю на улице, когда каждый день езжу на скоростном течении, и…
– Ладно-ладно, – улыбнулась Дана.
– Только будьте осторожны, хорошо? – добавил Адриан.
– Будем, – пообещала Бринн, направляясь к двери. – Люблю вас!
