– И поэтому пришли ко мне?
– И поэтому я пришел к вам, – подтвердил Гидеон.
– А если ваши требования не будут выполнены?
– Я буду продолжать ходить к вам. И каждый мой визит будет
наводить полицию на новые и новые размышления. А если после моих визитов вы
свяжетесь с Хорасом Уорреном или его женой, то это вызовет расследование, которое
губительно скажется на благополучии ваших клиентов.
– Интересная форма шантажа, – заметил Мейсон.
– Прошу вас, мистер Мейсон! Не произносите этого слова! Это
не шантаж. Я с большим уважением отношусь к Хорасу Уоррену, и мне очень
нравится его жена. Я желаю им всяческого счастья. Я пытаюсь дать им возможность
продолжать жить счастливо. Но если у меня по-прежнему будут финансовые
затруднения, то почти наверняка рано или поздно мне придется себя выдать.
Появится зацепка, которая позволит полиции выяснить, кто такая на самом деле
Лорна Уоррен. Конечно, сейчас против нее у них нет ничего, но ее могут вызвать
и допросить, а тогда вскоре станет известно, что она не кто иная, как Маргарет
Лорна Нили, которую привлекали к суду за участие в афере с целью обмана, но
оправдали. Вы, мистер Мейсон, безусловно, не хотите, чтобы это произошло, и
мистер Уоррен, с его теперешним положением в свете и в бизнесе, тоже не
заинтересован в этом. Я не желаю хранить молчание и брать за это деньги! Вот
это было бы шантажом. Я просто хочу исчезнуть. Хочу уйти от тонкой слежки со
стороны полиции. А для этого мне нужны деньги. Я хочу иметь возможность купить
автомобиль.
– Почему именно автомобиль? – удивился Мейсон.
– Потому что он мне нужен для того, чтобы уйти от тонкой
слежки и исчезнуть.
– Но полицейские агенты будут следить за автомобилем.
– Ну конечно. Это же проще простого, особенно сейчас, когда
имеются электронные приспособления для слежки. Закрепят на моем автомобиле
радиопеленгатор, а он будет подавать сигналы, позволяющие детективам безо
всякого труда следить за мной. Им даже не понадобится приближаться ко мне. Они
смогут держаться от меня за три или четыре квартала и тем не менее без труда
следить за мной.
– Тогда, вероятно, вам все-таки лучше объяснить, зачем вам автомобиль.
– Я хотел бы проделать с детективами тот же трюк, который
они пытаются проделать со мной. Иными словами, они хотят, чтобы я стал
самонадеян, а я хочу, чтобы самонадеянными стали они. Видите ли, мистер Мейсон,
я не стану приобретать новую машину, а куплю подержанную. Потом возьму
инициативу в свои руки. Мой опыт показывает, что дела идут гораздо лучше, если
берешь инициативу в свои руки. Конечно, полицейские агенты набросятся на
деньги, которые я заплачу за автомобиль, в поисках какой-нибудь зацепки.
Поэтому мне хотелось бы получить эти деньги в более старых банкнотах
достоинством в пять, десять, а то и в один доллар. Все будет выглядеть так,
будто я попросил у кого-то взаймы, а тому пришлось докопаться до своих
сбережений, откладываемых по доллару.
– Продолжайте, – попросил Мейсон.
– Потом я куплю автомобиль, и пусть полиция думает, что я и
не догадываюсь о тонкой слежке. Я оторвусь от грубой слежки, что, как я уже
говорил, потребует немало усилий.
– А дальше?
– Но тонкая слежка будет продолжаться, и следящие будут
льстить себе мыслью, будто я понятия об этом не имею. Они могут пустить в ход
хоть пять машин, могут даже воспользоваться вертолетом и биноклем.
– И будут держать вас в поле зрения?
Гидеон, усмехнувшись, кивнул:
– Разумеется.
– Они могут это сделать? – спросил Мейсон.
– Они умны, – сказал Гидеон, – и у них в руках все карты. Я,
конечно, предприму все шаги, которых от меня ожидают. Все обставлю так, чтобы
детективы знали: я уверен, что оторвался от грубой слежки. Затем отправлюсь в
ресторан, а машину оставлю снаружи. Пока я буду там сидеть, агенты, разумеется,
поставят мне в машину электронный «жучок», чтобы следить за мной на расстоянии
трех-четырех кварталов.
– И как же вы справитесь с такой ситуацией? –
поинтересовался Мейсон.
Гидеон улыбнулся:
– Я не хочу открывать вам все карты, мистер Мейсон. Но
поверьте, я справлюсь с ситуацией. Полицейские агенты больше никогда меня не
увидят. Когда они, наконец, будут праздновать победу, я покрою их туза козырем
и скроюсь.
– Вы абсолютно уверены, что вам это удастся?
– Уверен.
– В полиции работают хорошо обученные люди, – напомнил
адвокат.
Гидеон красноречиво промолчал.
– Иными словами, если вы получите эти деньги, я вас тоже
больше никогда не увижу? – полюбопытствовал Мейсон.
– Вот именно.
– А если вы их не получите?
– Я буду связываться с вами каждый день.
– Вы хоть понимаете, что после нашей первой встречи я даже
видеться с вами не стану? – рассердился Мейсон. – Я заставлю вас ждать, пока
вам не надоест.
– Нет, – возразил Гидеон, выпуская изо рта сигарный дым и
поворачивая сигару так, чтобы видеть горящий табак, – я думаю, вы будете со
мной видеться, мистер Мейсон. Думаю, вам прикажут видеться со мной.
– И что делать?
– Дать мне деньги.
– Сколько?
Гидеон сделал широкий жест рукой:
– Вы, конечно, хотите, чтобы я справился с этой задачей. Вам
не с руки, чтобы я лил воду на их мельницу. Вы желаете быть уверенным, что я не
вернусь, ведь, как только я оторвусь от тонкой слежки, около вашего офиса
поставят полицейский пост.
– И они, вероятно, предположат, что это я дал вам деньги на
покупку автомобиля.
– Может быть.
– И может быть, станут меня допрашивать.
– Ну, на это, полагаю, вы можете рассчитывать, – пообещал
Гидеон. – Думаю, они обязательно станут вас допрашивать. И, осознав, что их
перехитрили, будут очень недовольны. Вероятно, даже сочтут, что вы решили их
обмануть. Вам будут говорить, что вы отягчаете уголовное преступление, что вы
укрыватель; поведут себя довольно грубо. Но вы, полагаю, будете сидеть,
откинувшись в кресле, с загадочной улыбкой и говорить им, что, если они
считают, будто у них что-то на вас есть, пусть возбуждают против вас уголовное
дело; в противном же случае пусть убираются из вашего офиса и оставят вас в
покое.
– Все это, конечно, очень занимательно, – усмехнулся Мейсон,
– но дело в том, Гидеон, что я не знаю человека, который мог бы дать вам
деньги.
– Вы же знаете Уорренов.
– Но не настолько хорошо, чтобы пойти к ним и предложить им
заплатить шант…
