– Но почему она ему так нравится? – спросила Корделия. – Она ведь даже призраков не видит!
Агнеса перестала рисовать и посмотрела на Корделию.
– Я тоже не вижу, – сказала она. – И что, это значит, что нам нельзя больше дружить?
– Да нет, – Корделия поморщилась. – Извини, пожалуйста. Я глупость сказала.
– Ничего страшного, – лукаво улыбнулась в ответ Агнеса. – Ты просто плохо соображаешь. Ревность мешает мыслить логически.
– Я вовсе не ревную! – сказала Корделия.
Агнеса улыбнулась ещё шире.
– Да нет, серьёзно! – настаивала Корделия. – Я… я просто удивлена, вот и всё!
– Ты удивлена, что другая девочка хочет общаться с Бенджи, несмотря на тот факт, что он симпатичный, славный и весёлый? Ну да, логично.
Корделия снова взялась за карандаш.
– Не такой уж он и симпатичный! – пробурчала она.
Всё время, оставшееся до конца урока, она пыталась сосредоточиться на рисунке, но то и дело отвлекалась на Бенджи с Виви. Прозвенел звонок, а она так и не успела как следует дорисовать глаза садовника. Девочка скомкала рисунок и выкинула его в мусорную корзину.
8
Домик на чердаке
На следующий день Корделия пришла в школу пораньше. Она собиралась наконец-то рассказать доктору Рокени, что испортила архитектурную модель. Заглянув в кабинет директора и увидев, что там никого нет, девочка поднялась на третий этаж и вошла в потайной ход в подсобке. Проходя через чёрные пирамиды, Корделия ощущала покалывание от рассеянной в воздухе энергии – всё равно как летом перед самой грозой.
Она открыла люк и вылезла на чердак.
Погода на улице была скверная, и свет еле сочился сквозь слуховые окна. Прежде чем постучаться в квартиру доктора Рокени, Корделия решила взглянуть на испорченный домик. Она была большой мастерицей во всём, что касалось разных арт-проектов, и подумала, что оправдаться будет намного легче, если окажется, что она сама сумеет заделать дыру.
Она увидела домик – и глаза у неё полезли на лоб. Девочка обошла вокруг модели, провела ладонью по крыше в полной уверенности, что тут какая-то ошибка.
Домик уже отремонтировали.
Дверь в квартиру доктора Рокени отворилась, и директор вышла на чердак.
– Дядя Дариус починил его перед тем, как уехать, – сказала она. – У него есть свои недостатки, но даже я готова признать, что руки у него золотые. Трудно было только подобрать материал для кровли, который соответствовал бы оригиналу, но в конце концов мы его нашли.
– Это я его поломала, – сказала Корделия, смаргивая слёзы. – Простите, пожалуйста.
Доктор Рокени подошла к девочке и обняла её. Корделия удивилась: директор была не из тех людей, которые часто обнимаются, – но ей от этого сделалось лучше.
– Надо было вам сказать, – вздохнула Корделия.
– Ну вот, ты же сказала, – ответила доктор Рокени. – Ты бы и раньше сказала, если бы я не отправила тебя домой на каникулы. Я понимаю, что тебе это далось нелегко, но, думаю, это всё же было к лучшему. Жизнь не из одних призраков состоит, Корделия.
– Вы говорите прямо как Бенджи… – сказала девочка. Но упоминание о Бенджи заставило её вспомнить о Виви и о её дурацких роскошных волосах, так что она поспешила сменить тему. – Элайджа исследовал так много домов с привидениями! Мистер Тени говорил, ему бабушка в детстве рассказывала истории об этих домах.
Доктор Рокени кивнула с угрюмой усмешкой.
– Да он и мне эти истории рассказывал, когда я была девочкой.
– Здорово! – и Корделия кивнула на домик, который она испортила. – А про того призрака, что обитал в этом доме, он вам рассказывал?
Доктор Рокени на миг застыла. Потом медленно подалась в сторону Корделии, постукивая пальцами по крыше домика.
– Зачем, – тук, – тебе, – тук-тук, – это знать? – осведомилась она. Взгляд у неё отчего-то сделался холодный – Корделия никогда прежде её такой не видела.
– Так просто… интересно же… – растерянно выдавила Корделия, не понимая, отчего доктор Рокени вышла из себя. – Раз уж я его сломала… Не хотите – не рассказывайте, пожалуйста!
Странное выражение в глазах доктора Рокени исчезло.
– Извини, – сказала она, потирая лоб двумя пальцами. – Не люблю я говорить об этих домах. В детстве мне после дядюшкиных рассказов снились жуткие кошмары. А он даже не задумывался о том, что все эти истории о привидениях могут напугать ребёнка.
– Может, он думал, что они вам нравятся так же сильно, как ему? – предположила Корделия.
– Мой дядя не любит призраков, – сказала доктор Рокени. – Он думает только о том, чтобы доказать, что призраки существуют и что это Элайджа заточил их здесь силой своего гения. С его точки зрения, он стремится к благородной цели прославить имя Тени, чтобы оно заняло своё законное место рядом с фамилиями Эйнштейна и да Винчи. Единственное, что ему мешало поведать всему миру об архмагии, – это то, что ему бы всё равно никто не поверил.
– Удивительно, что он сам верит в призраков, – заметила Корделия. – Он же их не видит!
– И это его расстраивает, как ничто другое, – самодовольно усмехнулась доктор Рокени. – Даже когда я была маленькая, он мне страшно завидовал, что у меня есть Зрение, а у него нет. Думаю, потому он и заставлял меня так много работать. Каждый день после уроков. Каждую субботу. Каждое воскресенье.
Доктор Рокени бросила взгляд на старого призрака, который сидел на сундуке, беззвучно постукивая ногой по полу.
– Мои друзья играли на солнышке, а я в темноте разыскивала его ненаглядных призраков.
– Вы поэтому не хотите, чтобы он знал, что у меня тоже Зрение? – спросила Корделия. – Вы беспокоитесь, что он попытается и со мной сделать то же самое?
Доктор Рокени кивнула.
– Он знает, что я не стану ему помогать. Больше не стану. Но если он обнаружит, что призраков видишь ты, то попытается вместо этого воспользоваться твоей помощью.
– Но, как по мне, это не так уж и плохо, – возразила Корделия. – Наверно, было бы здорово, если бы люди знали правду…
Доктор Рокени бросила на неё разочарованный взгляд. Корделия отвела глаза, чувствуя себя непослушной школьницей, которую отправили к директору.
– Знание – самая опасная вещь в мире, – сказала доктор Рокени. – Так что и призраков, и исследования Элайджи следует держать в тайне. Мы же не хотим, чтобы дурные люди узнали, как построить дом с привидениями. Возможно, они не станут заботиться об интересах призраков, как делаем это мы.
– Я никому не скажу! – пообещала Корделия. – Но ваш дядя будет страшно зол, если когда-нибудь узнает, что вы прятали от него кабинет Элайджи!
– Так что пусть это будет нашей маленькой тайной! – подмигнула ей доктор Рокени. – Послушай, я знаю, что Дариус выглядит этаким славным старичком, но это всё напускное, чтобы люди не знали его истинной цены. Его возраст – всё равно что маска, которую он носит, чтобы скрывать свои подлинные намерения.
