Учителя ждали, что ответит госпожа Дансворт. Та терпеливо улыбнулась и подставила руку под струйку из каменного фонтанчика.
– Да, вы правы, – сказала госпожа Дансворт, заворожённо глядя, как вода струится по пальцам. – Они этого не заслужили. А мы – мы заслужили. Единственный способ по-настоящему оценить способность чувствовать – это лишиться её. Эти «хорошие люди», как вы их величаете, принимают всё как должное, пялятся в свои телефоны вместо того, чтобы дорожить каждой секундой своего драгоценного, хрупкого существования. Они расходуют жизнь впустую. Они – но не мы, друзья мои! Мы-то понимаем! Мы умеем ценить!
И призраки закивали своими масками учителей.
Госпожа Джексон обвела их взглядом, покачала головой.
– Но это же плохо! – сказала она. – Как же вы не понимаете?
– Ну, довольно! – сказала доктор Рокени. Она кивнула мистеру Брюсу, и тот выкатил в центр зимнего сада стойку на колёсиках. Корделия видела нескрываемый страх на лицах учителей, когда тележка проезжала мимо. Некоторые из призраков на миг выскользнули из своих носителей, возможно, борясь с желанием сбежать, прежде чем снова взяли себя в руки.
– Лучше бы я ушла в свой Свет, пока была возможность, – сказала госпожа Джексон.
– Ну, теперь уж поздно! – ответила госпожа Дансворт.
Она сдёрнула со стойки чёрную ткань. На ней стояла та самая модель домика, которую Корделия в своё время свалила с подставки. Присутствующие явственно ахнули от ужаса. Призрак внутри госпожи Джексон вырвался из её тела. Это была молодая женщина с косичками, в турботинках. Но, прежде чем она успела улететь, несколько стоявших у окна призраков подплыли и схватили её.
Тем временем тело госпожи Джексон, оставшись незанятым, осело на пол, и какой-то расторопный дух тут же подплыл и вселился в неё. Но, очевидно, этот призрак был не настолько опытен: его едва хватило на то, чтобы заставить госпожу Джексон подняться и дойти до свободного кресла. Пока что этого было достаточно.
– Положите её руку на крышу, – распорядилась доктор Рокени, отступая назад, чтобы очутиться подальше от домика. – И смотрите, сами не прикоснитесь к ловушке, когда она сработает!
Призраки прижали ладонь туристки к крыше домика. Мистер Дерлет опустился на колени рядом с домиком и нажал на крохотный дверной звонок. Прозвенел колокольчик – его негромкий звук разнёсся эхом по зимнему саду, и наружный слой призрака обратился в пыль и улетел в трубу домика. Туристка, сделавшаяся полупрозрачной, разинула рот в беззвучном вопле и попыталась было отдёрнуть руку. Но прочие призраки держали крепко. Второй звонок – и ещё один слой исчез в трубе, оставив призрака почти невидимым.
После третьего звонка не осталось ничего.
Мистер Дерлет снова накрыл домик чёрным покрывалом, и мистер Брюс выкатил стойку за дверь зимнего сада. Только после этого доктор Рокени заговорила снова.
– Надеюсь, это послужит уроком всем вам. Я дала вам второй шанс на жизнь. Но я легко могу его и отобрать!
Она взглянула на них с ледяной усмешкой.
– А теперь отправляйтесь в эту нашу тюрьму и делайте своё дело. Учитесь. Тренируйтесь. Вербуйте новых призраков. У нас всего несколько недель до того, как новый избавитель будет готов – на этот раз такой, какой нужно! Мы должны быть готовы. Мир ждёт!
17
Воссоединение
Они выбрались из школы, и папа Бенджи отвёз их домой к Корделии. Они могли бы поехать и к Бенджи, но им нужно было поговорить наедине, а у Бенджи сестрёнки бы не дали.
Мама Корделии стояла у раковины и мыла овощи.
– А, Бенджи! – сказала она. – Давненько тебя было не видно.
Миссис Лю Бенджи нравился, и обычно она любила поддразнивать Корделию на его счёт. Но на этот раз её улыбка почему-то выглядела натянутой.
– Добрый день, миссис Лю, – сказал Бенджи. – Рад вас видеть.
– И я тебя тоже. На самом деле я тут на неделе по делам ездила и видела тебя в окно кафе-мороженого. Ты ещё был не один. Поначалу я подумала, что с тобой Корделия, но это оказалась другая девочка. Длинноволосая такая. Очень хорошенькая.
Бенджи нервно сглотнул.
– Ну да, это моя подруга, Виви.
Миссис Лю вытерла руки кухонным полотенцем.
– Виви? Какое красивое имя…
– Мам, у нас домашка! – сказала Корделия, утаскивая Бенджи с кухни. Они спустились в подвал, где ребята обычно проводили время. Там почти ничего не было, кроме пары дешёвых диванов, старого телевизора и стопки настольных игр – однако они там провели немало весёлых вечеров.
– За что это твоя мама меня невзлюбила? – спросил Бенджи, плюхаясь на своё обычное место.
– Извини, – ответила Корделия, расхаживая взад-вперёд. – Просто я в последнее время была так расстроена из-за всего вот этого. А мама вбила себе в голову, будто мы с тобой, типа, ну… того. И когда она тебя увидела с другой девочкой… Ладно, забей. Мамы есть мамы.
– Она думает, что я тебя бросил ради Виви? – спросил Бенджи.
Корделия покачала головой.
– Да нет, она знает, что мы не встречались. Я бы от неё такое скрывать не стала. Она, наверно, просто думает… ну, я не знаю. Виви тебе нравится больше, чем я?
Корделия вовсе не хотела, чтобы это звучало как вопрос, однако у неё получился вопрос, который повис в воздухе, как нелопнувший мыльный пузырь. Корделия закусила губу, ожидая ответа Бенджи. Бенджи открыл было рот, как будто собирался что-то сказать, потом закрыл рот и сунул руки в карманы.
– Шиза какая-то, – сказал он, закидывая ноги на журнальный столик. – С призраками-то этими.
Корделия уселась на диван напротив.
– Ну, и с чего начнём? – спросила она.
– С госпожи Дансворт. Если мы угадаем, кто она такая, может быть, мы сумеем определить её светлый ключик. Нет, я знаю, что по доброй воле она его не возьмёт. Но вдруг мы сумеем её заставить?
Корделия кивнула.
– Я об этом тоже подумывала. И пока мы ехали в машине, я попыталась её нагуглить. Там всё глухо. Мы даже её имени не знаем, только фамилию. И если она стала призраком, это ещё не значит, что при жизни она была кем-то особенным. Тем более это было давным-давно.
– Угу, как там она сказала, сколько ей лет? Полтораста? Слушай, что-то не сходится. Если она болталась по школе Тени всё это время, отчего же мы ни разу её не видели?
– Не знаю, – сказала Корделия. Все призраки, которых они спасали, были одеты в относительно современную одежду той эпохи, в которую они жили. Человек в костюме девятнадцатого века выделялся бы среди них, как бельмо на глазу.
«А вдруг госпожа Дансворт не обычный призрак из школы Тени? – думала Корделия, возвращаясь к той гипотезе, что вертелась у неё в голове с того момента, как они ушли из школы. – Вдруг она откуда-нибудь ещё?»
