Далеко мы не продвинулись. Сквозь шум наших шагов и дыхания я было различил подозрительные звуки, но не успел ничего сказать, как мы выскочили на площадь, дальняя часть которой скрывалась в тумане. А это означало, что путь перекрыт.
Габ, остановившись, напряжённо выдал:
– Назад нельзя, там туман догоняет. Господин, можно попробовать через развалины. Там плохо, там всё на честном слове держится. Но вот там можно попробовать, риск обвала меньше.
За словами охотника я, наконец, отчётливо различил тот шум, к которому до этого пытался прислушиваться. И ещё заметил, что в тумане проглядывает что-то движущееся. Но вместо того, чтобы предупредить, или хотя бы молча рвануть отсюда подальше, наоборот побежал в смертоносное марево.
– Куда вы, господин?! Туда нельзя, там плохо! – испуганно воскликнул Габ.
– За мной! – рявкнул я, не вдаваясь в объяснения.
Туман меня не обманул, на заваленной обломками брусчатке лежал человек, над которым склонился ещё один человек. В этом я окончательно убедился ещё на середине пути, а когда марево обступило со всех сторон, зрение будто прояснилось, и я понял, что это не охотники отдыхают, это мои соседи по комнате.
Тсас лежал неподвижно, и под ним растекалась тёмная лужа. Огрон тоже выглядел плохо, с его головы почти полностью содрали скальп. Кожа с причёской безобразно завернулась набок, закрыв левое ухо. И, похоже, это не единственная рана. Склонившись над младшим соседом, он одной рукой зажимал его плечо, а другой пытался перевязать руку, безобразно преломившуюся в локте.
Подскочив к товарищам, я, присев, перехватил перевязочный рулон и сам начал бинтовать Тсаса, торопливо спросив:
– Кто это вас?
– Туман… – обессилено ответил Огрон и, попытавшись улыбнуться, добавил: – Чак, ты очень вовремя.
– Плохо дело, молодые господа, – угрюмо заявил Габ. – Этот господин много крови потерял и продолжает терять. Её не остановить.
– Я сейчас остановлю, за это не переживайте.
– Господин, вы лекарское дело знаете? – чуть оживился охотник. – Тогда быстрее. Слышите, там, в тумане? Звенит что-то. Это плохо. Надо уходить, пока путь через те развалины не перекрыло. Тут только граница тумана, но она на месте не стоит. Посмотрите, нас уже почти окружило. Слишком много тумана, и слишком быстро он прибывает. Это очень плохо. Очень. Это значит, что пришли плохие туманники. Видите раны? Раны плохие. Это может быть свита Стального Владыки. Они такие раны оставляют, я слышал.
– А Стальной Владыка, это, конечно, очень плохо, – невесело усмехнулся я, вливая в Тсаса силу лечебного навыка.
Как бы там ни было, надо хотя бы кровь пареньку остановить. Аристократ он или нет, без крови не выжить, здесь мы с простолюдинами равны.
– Стальной Владыка это особый туманник размером со слона, – серьёзно заявил Габ. – Но может люди врут. Те, кто его увидели, уже не очень-то болтают, поди знай, как там. Господин Гизал, наверное, видел. Вот попробуйте теперь с ним поговорить. Вон, послушайте! Снова металл звякнул! Господин, поспешите!
– Это не туманник, это наша ненормальная знакомая воюет… – сказал Огрон и сплюнул кровью.
– Ты-то как? – спросил я, решив, что ему тоже нужна серьёзная лекарская помощь.
– Да я лучше всех. Сейчас причешусь и на свиданье побегу.
– Одобряю, – кивнул я. – Не в смысле свидания, а насчёт бежать. До выхода добежишь, или как?
– Если не остановят, добегу.
– Я не понял про ненормальную, – сказал Габ, напряжённо вглядываясь в туман.
– Не ты один не понял, – добавил я.
– Там девушка. Твоя… – прохрипел Тсас.
Обрадовавшись тому, что сосед не просто жив, а ещё и частично осознаёт происходящее, я заодно напрягся:
– Если ты, Тсас, про ту злющую девушку, то она не моя.
– Угу, Паксусу ты тоже длинную лапшу по ушам развешиваешь, – заявил Огрон. – Не знаю, откуда она выскочила, но без неё нас бы уже на лоскуты покромсали.
– Так это она там рубит туманников?! – чуть не подпрыгнул я.
– Не знаю, кто кого рубит, но эта ненормальная там. Я слышу её меч.
– Молодые господа, простите меня, но может вам стоит поговорить позже, когда выйдем? Здесь и правда очень плохо, надо быстрее уходить.
Поднявшись, я вытащил меч из ножен и, торопливо смазывая клинок, скомандовал:
– Габ, ты должен вывести этих людей. Огрон сможет идти сам, а Тсасу придётся помогать. Я пойду за Кими, мы потом вас догоним.
– Ты же в курсе, что Кими там не просто так звенит? – напряжённым голосом уточнил Огрон.
– В курсе. Уходите быстрее, здесь действительно всё очень плохо.
* * *
Кими я нашёл по звуку, а это, между прочим, непросто. Туман здесь каким-то образом воздействовал на атмосферу, шум искажался, направление на него определялось плохо. К тому же звон слышался в краткие периоды, после чего воцарялась затяжная тишина, в которой уши обманывались. Всякое то и дело мерещилось, из-за чего я ещё сильнее запутывался с определением пути.
Но, наконец, звякнуло не просто близко, я намёк на движение уловил. Насторожившись ещё больше, направился туда. Впереди что-то прояснилось, возникли очертания непонятного объекта. В фигуре просматривалось нечто человекоподобное, но больше всего это походило на изуродованную картофелину в полтора моих роста. Не вижу в такой форме ничего удивительного, поскольку книги с подробными описаниями всех видов туманников мне не попадались, а в школе с ними ознакомить не удосужились.
Почти вся информация, которую дали по теме, заключалась в нескольких словах: «Валите быстрее к выходу при любом намёке на туманников».
И нечего их разглядывать.
Я же сейчас разглядывал, напрягаясь всё больше и больше.
Хотя куда уж более?..
Туманник вёл себя коварно. Замер, вообще не шевелился. Прикидывался неодушевлённым, или таким образом как-то скрывался от Кими, которая, наверное, находилась где-то дальше.
Но от меня-то не спрячешься.
Вижу.
Шаг. Ещё шаг. Ещё. Занести меч над головой. Изготовиться к рывку.
И расслабиться, осознав, наконец, что по уровню интеллекта я недалеко оторвался от тупицы Дорса.
Это всего лишь сильно потрёпанная статуя на жалких остатках постамента. Камень сильно изуродован, его будто в кислоте долго выдерживали. Но местами просматривается прекрасный белый мрамор без трещин, пятен и прожилков, это даже в тумане заметно. Наверное, тот самый, про который охотник рассказывал.
Уникальный случай, когда статуя уцелела. Постаментов в городе хватает, но все пустые. Древние скульптуры дорого ценятся, охотники их давно вынесли. Эта сохранилась, потому что неликвид.
