Я вдруг почувствовал, что хочу оказаться там, среди этих тел. Их движения обещали невиданное и неслыханное блаженство, испытать которое, возможно, есть только один шанс в жизни, и я ни в коем случае не должен его потерять…
Я очнулся от боли в ладони. Правой рукой я настолько сильно сжал стилет, что проколол кожу. Чувствуя, как теплая струйка крови стекает по коже, я зажал рану, потом заставил себя повернуться и двинуться обратно по кирпичному тоннелю, придерживаясь рукой за стену.
К счастью, тоннель не имел никаких боковых путей, иначе я рисковал заблудиться. Возможно, асот мог превращаться в фонарик, но мне совершенно не хотелось выдавать свое присутствие в этом месте. А потом я почуял едва уловимый запах выхлопных газов и нагретых механизмов, запах автомобиля.
Я добрался до «гаража» теперь нужно было решить — скрываться ли в салоне в ожидании «следователя», чтобы выехать с ним, или же попытаться найти выход самостоятельно.
Я решил попробовать второй вариант — очень уж неприятно было находиться в этом подземелье. И, после долгих поисков, обнаружил в железных воротах дверь с утопленной в обшивке ручкой. Аккуратно потянув за нее, я обнаружил, что дверь не заперта, и даже хорошо смазана.
Уже через минуту я был снаружи. Я бежал по заснеженным дорожкам парка, пока не встретил первых гуляющих людей.
Асот за время моего побега из стилета превратился обратно в электронный ключ. «Муся, ты здесь?» — произнес я тихо вслух, обращаясь к прибору. «Прямо над тобой, — пробежала светящаяся надпись на лицевой стороне ключа, — проявиться не могу, тут людей много. Иди по стрелке, я тебя подберу».
На асоте появился указатель: красная светящаяся стрелка. Я направился в том направлении, куда она указывала. Идти пришлось совсем не долго.
Глава 9
Гарь
— Мне нужно связаться с Айа, — сказал я, как только уселся в кресло.
— Что, настолько плохо? — с сочувствием в голосе ответила Муся.
— Не знаю, — сказал я, — плохо или нет. Но очень… мерзко.
— Ты становишься настоящим наблюдателем! Хорошо, сейчас подготовлю линию.
Мы висели над верхушками деревьев. Из салона было видно узкую дорожку, по которой то и дело проезжали лыжники. Удивительно все-таки: люди занимаются обычными делами, тренируются, наслаждаются свежим воздухом. Неужели никто не чувствует, что совсем рядом, буквально под ногами такое… интересно, а сам бы я почувствовал? Я вспомнил те многочисленные эпизоды, когда я неожиданно для себя самого менял дорогу или намеренно шел длинным путем вместо короткого безо всяких разумных объяснений. Просто потому, что мне казалось, будто там «что-то не то». Значит ли это, что я чувствовал что-то задолго до знакомства с Айа? Не факт. И проверить уже невозможно.
Я вздохнул. Поглядел на приборную панель, отметив про себя время.
— Муся? — позвал я, — когда свяжешь-то?
— Антон, тут такое дело… — ответила Муся взволнованно, — Айа не отвечает.
— Что? Почему? — всполошился я, — тут глушилки работают, да? Тогда полетели отсюда скорее!
— Нет, Антон, нашу связь невозможно заглушить. По крайней мере, паразиты на это не способны. Сигнал проходит. Но он сам не отвечает.
— Постой… может, он занят чем-то? Ну, там, мало ли для чего ему надо было уединиться? — я изо всех сил постарался не покраснеть; получилось плохо, — давай подождем несколько минут и снова попробуем.
— Антон, я ждала достаточно. Если бы Айа был на связи — он бы ответил.
— И… что же мне делать? — я задал, наверно, самый глупый вопрос из возможных в этой ситуации.
— Ты наблюдатель, Антон. Я помощник, — ответила Муся, — я не могу за тебя решить, что делать.
Я понял, что до этого момента воспринимал все произошедшее со мной просто как еще одно приключение. Да, удивительное, да, с необратимыми последствиями — но понятное приключение. Теперь ситуация изменилась.
Мне до этого не приходило в голову, что будет, если вдруг мой могущественный покровитель и патрон, Айа, вдруг исчезнет. Что делать дальше? Продолжать миссию? Но какой смысл в наблюдении, если я не смогу ни с кем поделиться тем, что найду? И что с ним случилось? До него добрались паразиты?
Вопросов было слишком много. А что-то делать, принимать какое-то решение, нужно здесь и сейчас. Мне самому. Не рассчитывая ни на чью помощь.
Я потер виски. Откинулся в кресле. Снова взглянул на очередного лыжника.
Когда я выбрался из подземелья — план был простой: рассказать обо всем Айа. Получить совет и помощь, чтобы найти убийц. И уничтожить их. Только теперь я вдруг подумал — а что бы я сделал, если бы Айа приказал не связываться? Просто забыть об этом? Наблюдать дальше?
Я привык быть честным сам с собой. Иначе у нас, экстремалов, нельзя. Долго не проживешь, если будешь регулярно себя обманывать. И я знал, что не смог бы послушаться Айа, если бы он попросил отступить. Я бы стал искать мести.
Так что же изменилось с его исчезновением? Надо просто подумать, как достать этих гадов. Вычислить самих убийц. Продумать план уничтожения. Тем более что теперь, когда я видел их подлинную, нечеловеческую природу, планировать убийство было значительно легче.
Стоило мне задать себе этот вопрос, и я тут же нашел ответ: изменилось то, что я теперь не знаю реальный расклад сил. И у меня недостает информации. Что, если они действительно смогли добраться до Айа? Что, если таких, как я, сейчас активно ищут и уничтожают, устраивая разные ловушки? Кстати — много ли на свете наблюдателей? Странно, что я не задал это вопрос раньше. Было бы неплохо найти союзников. А уже потом работать над получением информации и планировать дальнейшие действия.
Но сначала, конечно, нужно попытаться выяснить, что случилось с Айа.
— Муся, а ты знаешь, где находится приемник Айа? Ты сказал, что сигнал прошел. Ты знаешь место, где он?
— Нет, Антон, — ответила Муся, — к сожалению, местоположение приемника мне недоступно.
Я вздохнул и снова потер виски. Нет, голова у меня не болела — просто я старался таким образом сосредоточиться.
— Но я знаю, где он предпочитал жить, — добавила Муся, — это не секрет для наблюдателей.
— Значит, остальные тоже подтянутся туда? — спросил я с надеждой, — когда поймут, что его нет на связи?
— Возможно, — ответил Айа, — когда обнаружат это.
— А как понять, что они обнаружили? Это ведь скоро произойдет, да? Муся?
— Обычно наблюдатель обращается к Айа раз в несколько лет — когда находит нечто, на его взгляд, достаточно интересное.
Я сделал глубокий вдох и задержал дыхание. Потом с силой выпустил воздух из легких.
— Что ж, — сказал я, — значит мы можем быть первыми. Летим к Айа. Кстати, где находится это место?
