Глава 15
Когда Мартин пригласил её посмотреть орнитологическую станцию, Дийна с радостью согласилась. Его рабочий кабинет, весь заставленный птичьими клетками, был для Мартина чем-то вроде святилища, куда допускались только близкие люди. Приглашение означало, что он, наконец, решил предать забвению тот неприятный эпизод в саду с участием Барриги, Кайо и метательного ножа.
Алагато давно оправился от раны и скакал по дому, как дурной конь, но царапина в сердце Мартина заживала гораздо дольше. При каждой встрече он холодно кивал Дийне, почти не разговаривал с ней и вообще старался держаться от неё подальше. Он немного оттаял, лишь когда Баррига по непонятной причине выбрал девушку главным объектом своих интересов, но ещё больше на него повлиял её опасный вояж на Палмеру и готовность рискнуть собой ради гусей. По мнению Мартина, человек, способный на такое самопожертвование, однозначно заслуживал дружбы!
Центром орнитологической станции было небольшое помещение, на девяносто процентов заставленное клетками и вольерами. Здесь пахло опилками, а воздух был полон щебета, клёкота, чириканья, урчания и других звуков, производимых их пернатыми обитателями. Студенты обычно притаскивали сюда всех раненых и больных птиц, которых находили в округе. На свободных участках стены висели карты с линиями миграционных маршрутов. В углу притулился стол, за которым Мартин вел записи. В соседней комнате пойманных птиц измеряли, взвешивали, определяли возраст и пол. Там же происходило кольцевание.
— Я потом покажу тебе наши ловушки, — пообещал Мартин.
Дийна уже знала о них кое-что из рассказов Саины. Эти ловушки, похожие на огромные сетчатые неводы, устанавливали на склонах Теймаре. Всех попавших туда птиц классифицировали, кольцевали и выпускали обратно. Раньше она и не представляла, какое изобилие разных птиц водится на Архипелаге! До знакомства с Мартином Дийна могла опознать разве что диких уток или, может быть, черных дроздов.
Её совершенно очаровали маленькие фрингиллы серо-синей окраски, похожие на пушистые шарики. В корзинах возле стены, надувшись от важности, сидели гуси. Из окна комнаты был виден кусочек двора, на котором Дийна с содроганием заметила сеньору ди Кобро. Было ясно как день, кого та разыскивает.
— Можно, я немного у тебя посижу? — попросила она у Мартина.
— Конечно! Только руками при них не размахивай, а то ущипнут, — напомнил он про гусей.
Гонсалес снова исчез на Аррибе, в который раз, а Эстер с утра застряла на совещании у Мойзеса, так что Дийна была предоставлена сама себе. Донья Кобра непостижимым чутьём угадывала такие моменты и тут же заявлялась к ним на кафедру, внезапная, как вонючий ветер, с очередным поручением наготове.
Дийна подозревала, что она делает это нарочно. Уступив просьбе Эстер, профессор Мойзес разрешил ей сдать вступительные экзамены, в порядке исключения. Дийне предстояло отчитаться по математике, риторике, логике, пробежать марафон — и тогда она станет студенткой! Испытание было не из лёгких, поэтому каждый раз, как только выдавалась свободная минутка, она открывала учебные тетради. А декан, казалось, делала всё возможное, чтобы этих минут у неё оставалось поменьше.
Мартин обходил своих питомцев одного за другим, подсыпая корм в клетки. Дийна уткнулась носом в тетрадь по риторике, которую взяла у Саины. Чириканье и возня здешних обитателей ей не мешали. В углу, закутавшись в крылья, дремал Баррига. Для него в комнате специально поставили толстый шершавый ствол, притащенный кем-то из сада. Спящий алагато был похож на умильную толстую летучую мышь.
— Ты, наверное, с детства любил птиц? — спросила Дийна, исподволь наблюдая за Мартином.
— У Саины не очень-то разборчивый почерк, да?
Она опустила голову, пряча улыбку: «Всё ясно. Детство и родственники — запретная тема».
За два месяца жизни во флигеле она мало-помалу научилась обходить острые углы. У каждого были свои секреты. Например, расспрашивать Мартина о его семье было так же бессмысленно, как Альваро — о тайнах Библиотеки.
Дийна снова выглянула в окно. Донья Кобра исчезла, но пейзаж отраднее не стал: по двору теперь прохаживался привратник Гарра, вооружённый граблями. Недавний ураган, пронёсшийся над островом Керро, причинил хозяйству колледжа немалый ущерб.
— Кайо просится ко мне в помощники, — сказал Мартин, тоже заметив привратника. — У них с Гаррой, кажется, возник конфликт по какому-то цветочному вопросу.
— Сад действительно выглядит слегка запущенным.
— Да, сеньора Гарру явно что-то тревожит. Месяца три назад он принёс мне раненую пустельгу, и с тех пор ни разу не спросил о ней. Разве это нормально?
Дийна думала, что личные проблемы сеньора Гарры, скорее всего, связаны именно с колледжем. Не зря же он бодрствует по ночам, обходя с дозором территорию замка! Донья Лусия рассказывала, что привратник жил здесь уже двадцать лет, значит, вся история колледжа проходила перед его глазами. Что же его так встревожило, из-за чего он замкнулся в мрачном молчании и отдалился от бывших друзей?
Она готова была подозревать что угодно, от приступов активности флайра до коварных экспериментов де Мельгара, намудрившего что-нибудь со своими психоактивными ветрами. Ей давно хотелось вызвать привратника на разговор, но тот был поистине неуловим, как Эстладо в солнечный полдень.
Позавчера, заметив, что сеньор Гарра прохаживается среди вишен с кистью и ведёрком гашеной извести, Дийна нарочно явилась в беседку, прихватив с собой книгу, которую ей подарил Орландо. Доктор Сальваторе рассказывал, что однажды познакомился с привратником Эль Вьенто, когда тот искал книгу дона Карраса об истории Архипелага. Значит, он интересуется историей! Может, хоть на этом удастся его зацепить?
Пока она делала вид, будто занята чтением, Гарра методично обходил деревья, не обращая на неё никакого внимания. Дийна долго мучительно думала, с чего бы начать разговор, и наконец, захлопнула книгу:
— Мне кажется, что у Карраса процесс отделения окраинных островов описан гораздо точнее. Вы так не думаете? — спросила она напрямик.
Ответом ей был неприязненный льдистый взгляд.
— Понятия не имею, о чём вы говорите, — буркнул привратник. — Я его не читал.
За зубрёжкой теории время шло незаметно. Дийна не знала, сколько она просидела у Мартина, но внезапно увидела на дворе группу людей в преподавательских мантиях.
— Кажется, совещание у Мойзеса закончилось! — Закрыв тетрадь, она наспех сунула её в сумку. — Мне пора!
Мартин вяло помахал ей рукой, всецело поглощённый работой.
Быстрым шагом она прошла мимо прибранных на зиму клумб к главному корпусу. Сад, исхлёстанный осенними ветрами, выглядел сейчас уязвимым и ломким. За кустами блеснули стеклянные кубы теплиц. Дийна замедлила шаг. Теплица для сеньора Гарры была примерно таким же сакральным местом, как рабочий кабинет для Мартина. Интересно, он там? Может, им удастся наконец побеседовать?
