Дийна снова покосилась на портрет, вдруг осознав, что сильбандец кажется ей необыкновенно привлекательным. Она решительно убрала листок с глаз долой, сунув его в папку между других эскизов. Это всё из-за сотрясения мозга, однозначно!
Теперь перед ней оказался портрет Орландо. Здесь мастерство художницы проявилось ещё сильнее: было видно простодушие Ортиса и его всегдашняя готовность рассмеяться в еле заметных морщинках и широком разлёте бровей, но также была заметна некоторая властность в изгибе носа и намечавшихся складках возле рта. Это был портрет будущего учёного… или политика. Портрет человека, чьё будущее могло пойти совершенно разными путями.
— Мойзес всё-таки выбрал его, — вздохнула Дейзи. В её голосе была горечь.
— Для работы в лаборатории, я имею в виду. Хотя мои расчёты ничуть не хуже! Ну конечно, ведь я просто женщина, разве я могу заниматься чем-то действительно важным?! Все они так считают! Это они будут двигать науку, а я здесь просто время провожу в ожидании подходящего мужа, который отведёт меня в ратушу и наденет кольцо на палец! Стану почтенной матроной, займусь домом и забуду обо всех этих… флайровых завихрениях!
Дийне стало не по себе от её вспышки. Дейзи всегда казалась такой уверенной… Кто бы мог подумать, что признание её заслуг так много для неё значит!
— Ты всегда будешь кем-то большим, чем просто «семейной матроной», — серьёзно сказала она. — Жаль, что мне нечем тебя утешить… Разве что кофе могу поделиться!
— Давай. — Схватив кружку, Дейзи сделала крупный глоток. — Саина — просто волшебница. Будь у меня три руки, я взяла бы две кружки!
Аромат ванили и отголоски домашнего уюта, связанного в их воображении с Саиной, немного развеяли гнетущее настроение. Дийна снова вернулась к портретам.
Вот набросок Мартина. Сидит, глубоко задумавшись, у окна, а его лицо скрыто в тени. Если подумать, Мартин тоже всегда старался держаться в тени. Ещё один человек, которому есть что скрывать.
— Да… — восхищённо вздохнула Дийна. — Ты действительно зришь прямо в корень! Какими скучными мы, наверное, тебе кажемся!
Дейзи фыркнула, подавившись кофе:
— Я бы так не сказала!
— Я серьёзно. Это реальный талант! — Дийна потрясла папкой. — Будь у меня такие способности, я бы только и делала, что путешествовала, рисовала разных людей и этим зарабатывала себе на хлеб!
На минуту она представила себе такую жизнь, яркую и насыщенную, полную приключений и новых встреч. Дейзи посмотрела на неё с лёгкой грустью:
— На самом деле чистое искусство никому не нужно. Чтобы зарабатывать на жизнь портретами, нужно рисовать не то, что ты видишь, а то, что другие хотят видеть. Только такое и будет востребовано!
Глава 18
Дийна не знала, как рассказать донье Эстер о своём позорном провале на марафоне, но её начальницу это, похоже, нисколько не обескуражило:
— Ничего страшного, поступишь на следующий год, вместе со всеми.
— Но потерять целый год! — не сдержалась она. — Ох, простите. Мне так жаль, что я вас подвела!
Доктор Солано улыбнулась ей, как все взрослые люди улыбаются семнадцатилетним детям, для которых год кажется вечностью.
— Время движется с такой скоростью, с какой ты ему позволишь.
«Это просто слова! — в отчаянии подумала Дийна. — Не думаю, что у меня в запасе есть целый год! Или у Ланферро! Неужели она сама не чувствует?!»
Иногда вечерами, сидя на утёсах в ожидании Альваро, который зигзагами рассекал по плато, отрабатывая лавировку, она могла ощутить это: смутные отголоски тревоги, растущее напряжение, будто где-то вдалеке закручивалась тугая пружина. Что произойдёт, когда она лопнет?
— Тебя уже выписали из лазарета?
Дийна умолчала, что медсестра отправила её домой, прописав ей неделю постельного режима, но Эстер каким-то образом узнала об этом и решительно отстранила её от пишущей машинки.
— Врач сказал отдыхать — значит, нужно отдыхать. Со здоровьем не шутят!
Таким образом, уже в полдень Дийна оказалась дома и целый час угрюмо просидела в спальне, размышляя о своей печальной участи. Рядом с ней грустил Баррига, сожалея о том, что люди зачем-то повадились запирать шкафы, а когти алагато мало годились для взламывания замков. Чтобы его утешить, Дийна позволила ему собрать маленький клад из своего небогатого запаса красивых вещиц (расчёска, заколка, писчее перо и карандаши), а потом отнесла его к Мартину и сказала Саине, что пойдёт в порт за лодкой.
Та от изумления чуть не уронила кастрюлю с супом: «То есть ты недостаточно здорова, чтобы печатать на машинке, но достаточно хорошо себя чувствуешь, чтобы гонять на джунте?!»
Альваро, вернувшийся вечером, наоборот, поддержал Дийну и выразил всяческую готовность продолжать уроки.
— Ты просто эгоист! — прошипела Саина, перехватив его в коридоре. — Она и так на ногах еле держится, какие ещё уроки?!
— Брось, полёты ей только на пользу.
— А если донья Кобра заметит ваши отлучки?
— Скажу, что назначил Дийне свидание, — пошутил де Мельгар.
— Где, в порту?! Обалдеть, какое романтичное место!
— Да какое ей дело, где мы проводим вечер!
— Донье Кобре есть дело до всего, что происходит в колледже! А на Дийну у неё давно длинный зуб! Хочешь, чтобы её уволили?!
Он отмахнулся:
— До этого не дойдёт.
Саина осталась при своём мнении. Однако, увидев за ужином, как Дийна сметает еду с тарелки, а потом засыпает прямо в кресле у камина, она переглянулась с Альваро и еле заметно улыбнулась.
Дийна не возражала против занятий. Когда её голова после сотрясения пришла в норму, она решила, что зря подозревала Альваро в организации «покушения» на марафоне. Если бы он хотел с ней покончить, то мог выбрать для этого более подходящий момент! Но похоже, он пришёл к выводу, что от живой Дийны ему будет больше пользы.
Неожиданно на плато прибавилось учеников. Прежде всех к де Мельгару присоединилась Дезире Бланко, заявив, что тоже будет учиться летать. Дийна сначала подумала, что ей просто хотелось позлить Орландо, однако Дейзи взялась за дело всерьёз. Она даже написала отцу, который приобрёл для неё собственную джунту — очень изящную лодочку с небольшим алым парусом. Когда её привезли на Керро, аспиранты всем флигелем отправились в порт, чтобы на неё полюбоваться.
— Не уверен, что это безопасно, — нахмурился Орландо.
— Дийна же летает. И Альваро тоже. Думаешь, я глупее? — тут же насупилась Дейзи, которая с некоторых пор любое замечание Орландо Ортиса воспринимала в штыки.
— Нет, конечно, просто я удивлён, что сеньор Бланко тебе разрешил!
— Летая на джунте, я смогу собрать больше данных, нужных мне для прогнозов! Это очень полезно для колледжа, и мой отец, в отличие от тебя, прекрасно это понимает! А запрет на полёты распространяется лишь на студентов, и к тому же он давно устарел!
