Раздался звонок.
«Кто бы это мог быть? — подумала Катя. — Миссис Фэт уже ушла. Почтальон? Да нет, вряд ли».
Она открыла дверь. На пороге стоял Константин. Катя невольно отступила в глубь коридора.
— Извините за вторжение, — сказал он все тем же официальным тоном. — Мистер Сторм попросил передать вам этот контракт. Право, мне неудобно вторгаться к вам без предупреждения, и вы не стесняйтесь, пожалуйста. Если я мешаю вам, то…
— Ничего, проходите, — торопливо произнесла Катя, пропуская Константина. — Пройдите в гостиную. Чай, кофе, сок?
— Кофе, пожалуйста. Разрешите? — Он указал на кресло.
— Конечно, присаживайтесь. Сейчас я сварю кофе.
И Катя торопливо ушла на кухню.
Константин устало опустился в кресло, огляделся. Красивая, уютная комната. Было видно, что обстановка продумана не дизайнером. Во всем сказывалась Катина рука. Эти теплые цвета, мягкий ковер, картины на стенах — все это могла создать только она.
Рассеянно переводя взгляд от картины к картине, Константин вдруг замер. Это был пейзаж. Вечер, река, а на берегу догорает костер. Около костра рядом — две фигуры, которые почти нельзя рассмотреть из-за темноты. Прижались друг к другу, наверное, ищут друг в друге тепло, совсем как они с Катей четыре года назад. Константин в волнении приподнялся с кресла. Это был не пейзаж, это было воспоминание, которое Катя почему-то хотела сохранить.
— Вас интересует эта картина? — Он и не заметил, как вошла Катя. В руках у нее был небольшой поднос, который она осторожно поставила на столик. — Это написал один наш друг семьи. Он не профессионал, но в свободное время любит писать такие пейзажи.
— Похоже на Волгу, — вырвалось у Константина, но он тут же поправился, спросив: — Что это за река?
Катя смутилась:
— Н-не знаю, Миссисипи, кажется. Пейте кофе. Если бы вы знали, как приятно слышать здесь, в Нью-Йорке, русскую речь! — сказала Катя и тут же испугалась, как бы Константин не истолковал ее слова превратно. — Знаете, — добавила она, — я ведь не была в России уже четыре года.
— Да, я знаю, — с усилием произнес Константин и замолчал, так же, как и Катя, подумав, что сказал лишнее. — Ознакомьтесь, пожалуйста, с этим документом. — Протянул ей контракт. — Если вас что-то не устроит, то вы могли бы позвонить мне. Или Виктору, — добавил он, — ведь вы, как мне показалось, предпочли бы работать с ним?
Катя поставила свою чашку обратно на поднос. Константин молчал, ожидая ответа.
— Я должна извиниться перед вами. Мне вовсе не хотелось вас обидеть. Видите ли, — она в волнении снова схватила с подноса чашку и принялась размешивать в ней уже давно растворившийся сахар, — эта встреча для меня многое значила, все-таки очень лестно после первого же концерта получить такое заманчивое предложение. Я очень волновалась и… Поймите, я просто не ожидала увидеть вас вместо Виктора, а там были вы, и я… — совсем растерялась Катя.
— Я понимаю, — признался Константин. — Я и сам очень волновался. Эта встреча для меня тоже очень много значила.
Катя вздрогнула.
— Я прочитаю контракт сегодня же и, если позволите, покажу его своему юристу. Простая формальность, но все же…
— Да, конечно.
Константин отставил чашку с недопитым кофе, поднялся.
— Ну, пожалуй, мне пора.
— Да, пожалуй, — машинально повторила Катя и тут же смутилась за свой ответ. — То есть, я хотела сказать, что вам необязательно уходить вот так, быстро, — и, смутившись еще больше, добавила: — Мне хотелось бы извиниться перед вами. Видите ли, я вовсе не имела в виду, что вы мне настолько несимпатичны, что я не хочу вести дела с вами. Просто до сих пор я разговаривала с Виктором и, естественно, подумала, что придет он, поэтому увидеть вас было для меня очень неожиданно.
Катя опустила глаза.
— Я вас понимаю, — тихо сказал Константин. — Все дело в том, что мне очень хотелось вас увидеть.
— Вам не стоило бы так говорить, — Катя машинально крутила обручальное кольцо на пальце, то снимала его, то вновь надевала. Лена-психолог непременно отметила бы для себя Катино поведение, но ее здесь не было. Просто два потерянных друг для друга человека не знали, как себя вести и что делать, чтобы хоть немножко пробиться через стену, которая вот уже как четыре года разделяла их. Они боялись не только сказать что-то, что могло бы вернуть их к прошлому, хотя оба страстно желали этого. Они даже избегали взглянуть друг к другу в глаза, опасаясь прочесть в них то, что, как им казалось, бесследно исчезло еще четыре года назад.
— Мне пора идти, — тихо сказал Константин. — Вы позволите поцеловать вашу руку?
Не в силах говорить, Катя только кивнула. Руки ее были бессильно опущены. Медленно, словно боясь спугнуть счастье, Константин взял ее ладонь в свои. Она осталась такой же нежной и мягкой, как и раньше, стала, может быть, даже более ухоженной, но тепла, которое так согревало его четыре года назад, больше не было. Рука ее была холодна как лед и, как показалось Константину, чуть дрожала. Он приник к ней губами и почувствовал, что Катя вздрогнула и сделала движение, будто хотела выдернуть свою руку из его руки. Константин послушно отпустил ее и, не сказав ни слова, вышел.
Оставшись одна, Катя долго прикладывала к щеке ладонь, еще хранящую тепло его рук.
* * *
Ничего особенного не произошло, просто он поцеловал руку Кате. И все-таки Константин шел, нет, летел, как на крыльях. Куда? Он и сам не знал. Даже порядком надоевший номер в отеле, где он жил с Анжеликой, показался бы ему прекрасным. Он чувствовал удивительную гармонию с самим собой, чего не было уже очень давно. Проходя по улицам, видел пышную зелень деревьев, не обращая внимания на то, что она покрылась пылью, ощущал на себе тепло солнечных лучей, хотя на самом деле стояла адская жара. Ему казалось, что прохожие вокруг улыбаются, хотя на самом деле окружающим было не до улыбок: кто-то спешил домой после работы, кто-то шел в супермаркет — дневные заботы еще не заканчивались.
Яркий разноцветный мячик подкатился к ногам Константина. В другой раз он обошел бы его, но в этот… Посланный точным броском, мяч перелетел через ограду. Веснушчатый рыжий мальчишка еле успел поймать его у самой земли.
— Джонни! — из окна мрачноватого серого дома высунулась женщина. У нее было усталое изможденное лицо, голову украшала корона из бигуди. — Сколько раз я говорила тебе не кидать мяч так далеко! А если бы ты попал прямо в этого мужчину? Вряд ли ему это понравилось бы!
— Ничего, — весело сказал Константин. — Ничего страшного. У вас прекрасный мальчуган.
— Сорванец, — проворчала женщина, но по всему было видно, что ей приятно это слышать. — Он первый ученик в классе и играет в школьной волейбольной команде. Он капитан команды.
— Знаете, почему-то я так и подумал, — Константин улыбнулся. — Ну, мне пора. До свидания. Пока, Джонни.
