Рис. 101. Осада города коалиционными войсками. Блюдо из Амафунта на Кипре (710–625 гг. до н. э.). Отметим собаку, бегущую под лошадьми колесницы, на внешнем регистре блюда. Воспроизведено по: Myres J. L. The Amathus Bowl: A Long-Lost Masterpiece of Oriental Engraving // JHS. Vol. 53. 1933. PL I.
Если мы обратимся южнее, то увидим, что и тут собаки сопровождали своих хозяев во время войны. Так, на блюде кипро-финикийского производства, найденном в Амафунте, датируемом 710–625 гг. до н. э., представлена сцена штурма города коалиционными войсками. Сюжет интерпретируется различно. Вероятно, действие происходит в Анатолии или Сирии
[499]. Справа внешнего регистра блюда, вслед за всадниками несется колесница, которую сопровождает собака. Возможно, это не специальная боевая, а простая охотничья собака
[500]. Ведь охота с колесницы в сопровождении собак была популярна на Ближнем Востоке в первой половине I тыс. до н. э.
Существует предположение, что боевых собак использовали и жители Этрурии. На двух бронзовых обкладках из Бомарцо, датированных VI – началом V в. до н. э., представлена собака, в одном случае сопровождающая всадника, сражающегося с гоплитами, а на другом – нападающая на коня квадриги
[501]. Если данные изображения не являются данью некой иконографической традиции, то в подобном использовании животных нет ничего невероятного.
Рис. 102. Гигантомахия. Этрусская архаическая медная штампованная накладка из некрополя Бомарцо (начало V в. до н. э.). Воспроизведено по: Comstock М., Vermeide С. Greek, Etruscan and Roman Bronzes in the Museum of Fine Arts, Boston. Montelier, 1971. P. 469, № 688.
Северная часть Балканского полуострова также являлась районом использования собак в бою. Так, Юлий Поллукс (V, 47) кратко замечает: «И в самом деле, говорят, что магнеты, которые у Меандра, вскармливают псов, помощников в войнах; таковыми же являются охотничьи псы пеонов». Речь, по-видимому, идет об архаической эпохе. Пеоны были фракийским этносом, жившим на территории современной Северо-Восточной Греции. «Отец истории» Геродот (V, 1, 2–3) рассказывает об их войне с греками из Перинфа, города, основанного самосцами на побережье Мраморного моря (VI в. до н. э.). Пеоны являлись нападающей стороной. Они разбили лагерь в окрестностях города. «Когда же перинфяне встали лагерем напротив в предместье, тогда произошло по их вызову троякое единоборство, ибо и муж сшибся с мужем, и конь с конем, и собака с собакой. Когда же перинфяне победили в обоих поединках, то они, радуясь, запели пеан». Пеоны же в это время напали и разбили греков. Таким образом, в данном новеллистическом повествовании и греки, и фракийцы сражались на равных: по двое всадников в сопровождении боевых собак. Можно предположить, что сражались как люди, так и животные. Ведь нам известно, что и кони в бою лягали и кусали животное противника (Hdt., V, 111–112; Plin. Nat. hist., VIII, 156; Solin., 45, 11; Tzetz. Chiliad., Ill, 988–999). Выиграли поединки греки, которые оказались лучшими бойцами. Победившим, по-видимому, считался всадник.
Рис. 103. Бой греческих гоплитов и восточных и/или фракийских всадников. Расписной клазоменский саркофаг (ок. 500 г. до н. э.). Воспроизведено по: Pottier E. Les sarcophages de Clazomène et les hydries de Caeré // BCH. An. 16. 1892. P. 244, fig. 2.
Пеонийская порода собак была достаточно знаменита в древности. Хотя Поллукс (V, 37) в своем списке наиболее благородных собак не называет пеонийскую, но в более обширном списке Оппиана (Суп., I, 368–375) она присутствует. Кроме того, Поллукс (V, 47), рассказывая о знаменитых собаках, говорит: «Известна же и Триака, пеонийская сука. Дапанис, пеонский сатрап, дал ее в дар царю Александру». Возможно, эту породу собак мы видим на монете середины IV века до н. э. из Мадита – города на Херсонесе Фракийском, т. е. находившегося относительно недалеко от Перинфа
[502].
Если обратиться к древней Македонии, то увидим, что, судя по сохранившимся источникам, здесь в бою собак не использовали. Однако македоняне были страстными охотниками, и, естественно, на охоту они шли со своими любимыми собаками. На знаменитом «Саркофаге Александра» из Сидона (конец IV в. до н. э.) они представлены охотящимися на оленя и льва в сопровождении собак
[503]. Кроме того, Птолемей Гефестион, автор первой половины II в., передающий различные необычные истории, рассказывает «о псе Птолемея, и как он сражался вместе с хозяином, и как после кончины его вскрыли и нашли сердце, покрытое волосами; он был по породе молосс, по имени Бриарей» (Phot. Bibl., 190, 148а). Возможно, речь идет о царе Птолемее! поскольку данная история идет в тексте сразу за рассказом о чудесном рождении Александра Великого. Заманчиво было бы посчитать, что Птолемей, по примеру древних фараонов, шел в бой с боевым животным, в данном случае с собакой. Однако, скорее всего, речь тут идет об охотничьем псе, сопровождавшем хозяина везде, в том числе и в бою. Видимо, и выбор Птолемеем породы не был случаен. Молосская собака обычно использовалась греками как охотничья и охранная (Arist. Hist, anim., IX, 1, 3). Ведь Элиан (Nat. anim., Ill, 2) замечает, что «молосс наиболее отважен из собак». Пес Птолемея был не только отважным, но и сильным, почему ему и дали кличку Бриарей – имя сторукого мифического гиганта (Hom. II., I, 402–404).
После Восточного похода Александра греко-македонская знать разводила и крупную гирканскую породу. Так, в 281 г. до н. э. пес убитого в битве при Курупедионе правителя Фракии Лисимаха сначала охранял труп от птиц и зверей (Арр. Syr., 64), а затем, согласно сообщению историка Дуриса, бросился в погребальный костер своего хозяина и сгорел вместе с ним (Plin. Nat. hist., VIII, 145; Plut. Solert. an., 14, 2 = Moral., 970c-d). Было бы заманчиво посчитать, что и гирканец сопровождал своего хозяина в битве и, следовательно, такова была македонская традиция, но это всего лишь предположение, поскольку пес мог прибежать к трупу царя из лагеря.
