А. Моро (Moreau А., 1976) описывает экзистенциальную форму ведения балинт-группы, в которой акцент делается на интуитивных и эмоциональных аспектах отношений «врач – больной». Ведущий занимает более активную позицию, чем в классической балинт-группе. Руководитель группы и ее участники фокусируются на своих переживаниях, выражают их и вчувствуются в переживания друг друга, рассчитывая, что в этом отразятся отношения «врач – больной», помогающие лучше понять пациента. Созданию эмоционального настроя служит проигрывание парами участников ролей врача и пациента. При этом специалист учится отвечать и на вопросы о неизбежности смерти, от которых обычно уклоняются врачи.
Б. А. Бараш с соавторами (1992) разработали вариант балинт-группы со структурированными этапами, подходящий для начинающих терапевтов. После доклада ведущий помогает докладчику сформулировать вопросы по изложенному материалу таким образом, чтобы они были центрированы не на технических деталях лечебного процесса, а на взаимоотношениях терапевта и пациента. Затем все участники по кругу задают уточняющие вопросы для пояснения описанной ситуации (круг вопросов). Далее участники делятся возникшими эмоциональными переживаниями (круг чувств). После этого каждый по очереди высказывает свое видение проблемы докладчика. Следующий круг посвящен проявлениям идентификации с пациентом. Затем наступает очередь свободных ассоциаций по поводу «аналогичного случая», появляющихся образов, метафор и фантазий. Дискуссия может продолжаться в виде повторных кругов обсуждения, предметом которых становится творческое коллективное развитие предложенных неожиданных точек зрения, углубляющих видение проблемы. Последний круг состоит в высказываниях участников на тему: «Если бы терапевтом был я».
Ведущий следит, чтобы на первых этапах вопросы фокусировались на отношениях «терапевт – пациент», не подменялись советами и не перерастали раньше времени в дискуссию. Он оказывает эмоциональную поддержку рассказчику, при критическом настрое группы использует психодраму, где «критику и советчику» отводится роль терапевта, а рассказчику – его пациента. Блокированию групповой динамики способствует также запрет на критику руководителя. Не поощряются высказывания участников в режиме «там и тогда». В конце обсуждения ведущий предоставляет слово рассказчику для обратной связи. Самораскрытие участников происходит легче, когда ведущий группы не демонстрирует компетентность и знание ответов на все вопросы, а делится собственными сомнениями и анализирует свои неудачи. Супервизор не должен изображать образец недостижимого совершенства и подавлять своим авторитетом, его главная функция – быть человеком, способным публично учиться на своих ошибках.
Балинт-группа используется также для подготовки групповых терапевтов (Александров и др., 1990). Содержанием работы является анализ трудных ситуаций в терапевтических группах, характеризующихся по сравнению с индивидуальной терапией более многочисленными и многомерными переменными. Важной задачей балинт-группы является выработка приемов компактного, структурированного и достаточно содержательного изложения исходных данных о конкретных групповых ситуациях. Для решения данной задачи используются вспомогательные материалы и методы аудио– и видеозаписи групповых занятий, социометрические срезы группы, психодраматическое разыгрывание определенного эпизода, в котором участники обсуждения, включая рассказчика, играют роли членов анализируемой группы. Основной акцент в дискуссии делается на различных аспектах взаимодействия и взаимоотношений терапевта и меняющейся групповой ситуации (с отдельным участником, подгруппой, группой в целом), эмоционально значимое обсуждение предоставляет обратную связь первого порядка (от члена балинт-группы к докладчику) и второго порядка (от докладчика к балинт-группе, члены которой получают информацию об эффективности их корригирующей деятельности, необходимой для работы психотерапевта).
Упражнения
Выявление драйверов. Группа разбивается на тройки: Пациент, Терапевт и Супервизор. Пациент в течение 3 минут рассказывает что-нибудь Терапевту, который следит за временем и при необходимости отвечает. Супервизор записывает обнаруженные им драйверы пациента и по истечении времени сообщает о результатах. Затем участники меняются ролями. При обсуждении находят лежащий в основе драйвера один из четырех мифов:
1. Я могу сделать тебе хорошо (Заботящийся Родитель).
2. Ты можешь сделать мне хорошо, если будешь думать за меня (Соглашающийся Ребенок).
3. Своими словами я могу ранить тебя (Критикующий Родитель).
4. Своими словами ты можешь ранить меня (Соглашающийся Ребенок).
Трехступенчатая ракета. Один участник становится Клиентом, другой – Психологом, третий – Супервизором. Клиент погружается в свои эмоции, он переживает их молча или откликаясь на слова Психолога. Психолог использует схему трехступенчатой ракеты: первая ступень – восприятие партнера, вторая – предположение о его состоянии и третья – эмоциональная реакция на предполагаемое состояние партнера. Например: «Я вижу, ты нахмурилась» (1); «Я вижу, ты нахмурилась, и, мне кажется, ты чем-то недовольна» (1, 2); «Я вижу, ты нахмурилась, и меня разбирает любопытство – хочется узнать, с чем это связано» (1, 3); «Я вижу, ты нахмурилась, мне кажется, ты чем-то недовольна, и мне хочется узнать, чем я могу помочь тебе» (1, 2, 3).
Супервизор отмечает невербальные проявления Психолога, ступени, который он использовал в работе, и дает ему обратную связь в конце упражнения. Супервизор может также поделиться собственными наблюдениями за Клиентом и предложить свои формулировки, используя указанную схему.
Клиент-Психолог-Супервизоры. Клиент излагает свою проблему (реальную и достаточно простую); Психолог устанавливает с ним невербальный контакт. Один Супервизор письменно фиксирует манеру разговора Клиента, изменение громкости голоса и интонации, моменты, когда он краснеет или бледнеет, случаи учащения дыхания, его позы, мимику и жесты. Другой Супервизор отмечает контакт Психолога глазами, выражение его лица, жестикуляцию, изменение дыхания и позы. Через 5 минут Психолог высказывает предположение о чувствах, которые испытывал Клиент, тот вносит свои коррективы, и затем Супервизоры делятся своими впечатлениями. После этого участники меняются ролями.
Источник контртрансферных чувств. Участники разбиваются на тройки Аналитик-Клиент-Супервизор. Аналитик вступает в диалог с Клиентом (10 минут) и затем отвечает на следующие вопросы Супервизора. Почему он именно так ответил на ту реплику клиента? Чем это было вызвано? На что он реагировал, когда сказал это? Что он старался поведать клиенту? Зачем он задал тот вопрос? Действительно ли он задал его в целях, как-то связанных с помощью клиенту? Не было ли это простым любопытством? Не превратился ли он на самом деле в судью, когда задавал тот вопрос? Почему ему в тот момент понадобилось давать совет? Не из-за того ли ощущения, что клиент уверен в его знании ответов на все вопросы? И не отвечал ли он ему как всезнайка? Почему такая сильная эмоциональная сопричастность возникла у него именно тогда, когда клиент жаловался на недостаток любви и безопасности? Не может ли это главным образом объясняться тем, что и Аналитик все еще испытывает чувство, будто его не любят и не могут любить? Почему он так много говорил сам, вместо того чтобы дать поговорить Клиенту? Не объяснялось ли это убеждением, что Аналитик должен произвести на него впечатление своими познаниями, чтобы он и дальше ходил на анализ? Почему Аналитик так неохотно закончил диалог, когда время сессии уже истекло? Не использовал ли он Клиента в своих целях и не позволял ли ему использовать Аналитика?
