Мне потребовалось 45 лет, чтобы понять, что происходило, когда отец меня осаживал. Месяц назад я приехал к ним с мамой в гости. Уже через пять минут папа попытался поставить меня на место, съязвив на тему моей профессии. «А вот и наш пронырливый адвокатишка!» — заявил он, а потом посмотрел на меня, мать, брата и сестру, чтобы проверить, смеемся мы или нет. Благодаря занятиям в группе я осознал, как на это реагирую. Я вдруг почувствовал смущение, беспомощность и страх, как будто мне снова пять лет. Я опустил голову; появилось онемение. Это было отвратительное чувство. В детстве я его испытывал сотни раз, и оно до сих пор возникает, когда отец так себя ведет. То же самое происходит, когда кто-то пытается меня дразнить или осуждать. Еще я понял, что для отца это одна из основных моделей поведения при разногласиях и напряжении в семье: во время конфликта он пытается шутить, дразнить и осаживать. Еще одна модель — оставить человека, ну вы знаете — бросить его, чтобы конфликт так и остался незавершенным. Именно поэтому теперь в моменты возрастной регрессии я стараюсь включить осознанность, делаю глубокие вдохи и хожу вокруг, чтобы собраться с мыслями. Так я обретаю способность взаимодействовать с отцом и людьми, подобными ему. Кроме того, я обозначил границы. Теперь, когда папа так поступает, я говорю: «Мне не нравятся шутки по поводу моей профессии. Если ты и дальше будешь так себя вести, я перестану к тебе приезжать!»
Работа с возрастной регрессией
Чтобы вырваться из пут стыда и возрастной регрессии, надо сначала осознать их существование. После этого происходит признание. Признав их, сделайте несколько медленных глубоких вдохов — это избавляет от растерянности и онемения и позволяет лучше осознать происходящее и тем самым лучше себя контролировать. Вместо паралича, смущения и дисфункции мы получаем возвращение к своему Подлинному «Я» и дальше действуем согласно ему: поднимаемся, ходим вокруг и наблюдаем за окружающей реальностью. Если рядом есть безопасные и поддерживающие люди, можно начать рассказывать о своих ощущениях. Еще есть вариант оставить человека, который плохо с нами обращается. Даже когда физически уходить не хочется, можно просто взять ключи от машины — символ этой возможности — и получить облегчение.
Мы также замечаем, что возрастная регрессия дает и определенные преимущества: она немедленно сообщает, что с нами плохо обращаются, или напоминает о плохом обращении в прошлом! Зная об этом, можно избежать плохого обращения.
Глава 7. Роль стресса: посттравматическое стрессовое расстройство
Посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР) может ударить по человеку так мощно, что от повторяющегося стресса и самых сильных травм зачахнет не только его Внутренний ребенок, но и он сам станет откровенно больным. Оно так сильно взаимодействует с динамикой созависимости, что эти состояния часто накладываются друг на друга. «Хронический шок» у детей алкоголиков, который отписывает Критсберг (1986), можно приравнять к ПТСР.
При ПТСР наблюдается целый ряд проявлений: от страха и тревожности до депрессии, крайней раздражительности, импульсивности, взрывного поведения и онемения. Чтобы диагностировать наличие ПТСР, третье и четвертое издания DSM (1980, 1994) предлагают оценить наличие следующих четырех условий.
Узнаваемый стрессор
Во-первых, должен присутствовать выраженный стрессор. Некоторые их примеры и степени проявления описаны в DSM III, а в модифицированной форме я привожу их в таблице 7. Те, которые встречаются в проблемных и неблагополучных семьях, я выделил курсивом, хотя существует и множество других.
Таблица 7
Оценка тяжести психосоциальных стрессоров (по DSM III)
Из этого короткого списка видно, что стрессоры часто присутствуют в семьях и средах, склонных подавлять Подлинное «Я», однако для диагностирования ПТСР они должны выходить за пределы того, что обычно испытывает человек.
К таким стрессорам относятся, в частности:
• нападение;
• изнасилование и другие сексуальные злоупотребления;
• серьезные физические травмы;
• пытки
• пребывание в концлагере;
• наводнения, землетрясения;
• военные действия
• и тому подобное.
Как и другие исследователи (Cermak, 1985), я убежден, что воспитание и жизнь в очень проблемной или неблагополучной семье и аналогичных условиях часто связаны с ПТСР. Считается, что это состояние наиболее опасно и сложнее всего поддается лечению, если: 1) травмирующая ситуация растягивается на продолжительный период, например более полугода, и особенно если 2) травму причиняет человек и 3) люди рядом с жертвой склонны отрицать существование стрессора и стресса.
В семьях с активным алкоголизмом и аналогичными проблемами присутствуют все три фактора.
Повторное переживание травмы
Второе условие или проявление — это повторное переживание травмы. Оно может принимать форму неоднократных назойливых воспоминаний, дурных снов и кошмаров, а также внезапно появляющихся симптомов, часто с учащением сердцебиения, паникой и потоотделением.
Психическое онемение
Выдающаяся черта Подлинного «Я» заключается в том, что оно может испытывать чувства и выражать их (глава 3, таблица 1). Ложное «Я» отрицает и прикрывает истинные чувства. Это тяжелое состояние, называемое психическим онемением, характерно для ПТСР и может проявляться сокращением или исчезновением ощущений и переживаний и часто ведет к чувству отстраненности, изоляции и отчужденности. Другим признаком может быть снижение интереса к важным делам.
Вот как описывает психическое онемение Чермак (1986): «В моменты крайнего стресса солдат на передовой часто призывают действовать независимо от того, как они себя чувствуют. От умения поставить чувства на паузу ради обеспечения безопасности зависит их выживание. К сожалению, возникающий в результате “раскол” между “Я” и переживаниями человека нелегко вылечить. Он не исчезает со временем. Пока не произойдет активный процесс исцеления, человек будет испытывать зажатость чувств, ухудшение способности их распознавать, а также устойчивое ощущение оторванности от окружения (деперсонализацию). Все это складывается в состояние, известное как психическое онемение».
Другие симптомы
У ПТСР есть и другие симптомы. Может появиться, например, перевозбуждение или сверхбдительность. Постоянный стресс так бьет по человеку, что он начинает его бояться и вынужден все время быть начеку, чтобы избежать схожих стрессоров и опасностей. Еще один симптом — вина выжившего, которую испытывают те, кто сумел избежать какой-то травмы, хотя другие люди по-прежнему от нее страдают. Говорят, что чувство предательства, сама мысль, что выживший бросил других, часто ведет к хронической депрессии, однако я уверен, что для хронической депрессии нужно еще несколько факторов, и прежде всего — подавление Внутреннего ребенка (Whitfield, 2003).
