Если захочу…
Если решусь…
Если успею…
Мерседес де Акоста
Голливуд экспрессивными и талантливыми людьми не удивишь, женщинами – тем более. Но даже в таком обществе Мерседес де Акоста не могла остаться незамеченной.
Мы встретились у Салки Виртель, я тогда снималась в «Сюзан Леннокс: ее падение и взлет». Мерседес приехала в Голливуд ради работы над сценарием для Полы Негри. Мир вообще тесен, а мир Голливуда особенно. С Полой Негри мы плыли на одном корабле, когда с Морицем Стиллером меняли Европу на Америку. Ее в Нью-Йорке встречали, нас нет. Я тайком разглядывала звезду, мечтая стать пусть не такой же, но хоть чуть похожей. Мориц твердил:
– Не мечтай стать такой же! Каждый человек хорош сам по себе, будь собой, и ты завоюешь Голливуд как Грета Гарбо!
У меня не хватало смелости мечтать о том, чтобы стать одной из пяти избранных, оставив за бортом 99 995 остальных согласно предупреждению Торговой Палаты США.
По-моему, сценарий, который написала Мерседес де Акоста для прекрасной Негри, не приняли, но это не остановило испанку. Мерседес всегда была несгибаема.
Попробую немного рассказать о моей бывшей подруге. Сама Мерседес рассказала о наших отношениях подробно и даже отдала в музей нашу переписку, публикации которой я совсем не боюсь. Я всегда была осторожна в письмах, этому тоже научил Стиллер. Я не буду выдавать никаких секретов ее собственных и наших с ней секретов из спальни, это наше дело, только попытаюсь разобраться в наших отношениях, которые не были безоблачными, понять, почему так.
Мерседес утверждала, что она из древнего испанского рода и их предок герцог Альба, но вообще-то ее предки жили на Кубе. Мерседес в семье была младшей, экзальтированная мать так хотела сына, что звала малышку Рафаэлем и обращалась, как с мальчиком. Из-за этого сама Мерседес довольно долго была убеждена, что она – мальчик. Какое же потрясение испытала девочка, когда дружившие с ней мальчишки продемонстрировали свои «отличия»!
Однажды мы болтали на эту тему, я рассказывала, что в детстве любила переодеваться в одежду своего брата Свена и бродить по улицам Стокгольма, выдавая себя за мальчишку. Мерседес была в восторге, заявив, что она сама вообще считала себя мальчишкой, пока ее не «просветили». Мальчишки во дворе, с которыми она дружила, продемонстрировали свои «достоинства», требуя от нее ответной демонстрации для подтверждения пола. Увидев нечто у первого из друзей, Мерседес решила, что бедолагу просто изуродовали, но когда такое же обнаружилось у остальных, что свидетельствовало не об их, а о ее ущербности, пришлось требовать ответ у матери. Мать призналась, что Рафаэль в действительности не Рафаэль, а Мерседес.
У любой другой был бы нервный срыв, но не у бывшего Рафаэля. Де Акоста просто решила, что природа наградила ее двуличностью. Ну и что, что нет внешнего признака мужественности, он в душе. Отсюда и ее знаменитая фраза: «Кто из нас принадлежит одному полу?»
Уж только не Мерседес. Она хвастала, что может увести любую женщину у любого мужчины и наоборот. Это правда, черные, горящие огнем глаза испанки, ее великолепные манеры, острый ум и язык, ее напор могли сокрушить любую твердыню.
Де Акоста красивы все и замечательны тоже. Одну из сестер охотно лепили и рисовали, другая, если я не ошибаюсь, была авиатором, то есть умела управлять дирижаблем. Мерседес тоже была замечательной женщиной. Так до конца и не поверив, что она принадлежит к женскому полу, она тем не менее вышла замуж, детей, правда, родить не удосужилась. Не представляю Мерседес в роли мамаши.
Меня могут ругать сколько угодно, но я считала и считаю, что есть профессии, которым заказана нормальная жизнь, особенно семейная. Не представляю, как можно воспитывать детей, одновременно играя в кино или в театре. Как вообще можно жить семьей при актерской профессии. Это нечестно по отношению к семье.
Однажды какая-то дуреха попросила меня дать совет, как прожить жизнь счастливо. Обычно я не отвечаю на подобные вопросы, но тут почему-то не сдержалась. Конечно, юное создание имело в виду, как стать звездой, но я дала совершенно неожиданный для нее совет:
– Выходи замуж, рожай детей, чтобы не оказаться, как я, к старости одинокой.
Это глупость, потому что я одинока вовсе не из-за отсутствия семьи, у меня семьи нет, потому что я одинока! Я одинока в принципе, всегда такой была и есть, одинока даже в толпе, рядом с человеком, который меня любит, среди друзей, среди почитателей, и лучше всего чувствую себя среди тех, кому до меня почти нет никакого дела. Такие люди встречаются, они заняты своими делами, мыслями, заботами, но им нравится мое общество просто время от времени, рядом с ними легко молчать или перекидываться редкими, ничего не значащими фразами. Но с такими людьми не создают семей, вернее, создают, но те женщины, которые не могут молчать и просто присутствовать.
Почему я так ответила нуждавшейся в совете девушке? Да потому, что в совете она как раз не нуждалась. Становиться ли актрисой, певицей, писательницей, балериной, музыкантом или пропагандисткой здорового образа жизни, не спрашивают. Любая профессия, которая требует полной отдачи, сама заставляет человека принимать решение. Если нужен совет, жертвовать ли всем остальным ради профессии, увлечения или просто кого-то, значит, человеку это не нужно, не до смерти нужно.
Нельзя советовать пожертвовать семьей и простым домашним счастьем тому, кто сам это сделать не способен. Когда станет невмоготу, сам пожертвует. А если не чувствует в себе достаточно сил или хотя бы сомневается настолько, чтобы задавать вопрос и просить совет, значит, это не для него, пробовать не стоит, даже став успешным, обязательно пожалеет.
Я ни разу не пожалела, что не создала обычную, крепкую семью. Мое одиночество не наказание за профессию, оно просто мое, оно было бы в любом случае.
Какое счастье, что когда-то Макс Г. не женился на мне и не сделал хозяйкой своего большого дома. Зато позже дал много умных советов, которые помогают до сих пор.
У Мерседес не было детей, хотя имелся супруг, назвать которого мужем не поворачивается язык – художник Абрам Пуль. Почему супруг, а не муж? Мне кажется, что муж – это нечто постоянное и присутствующее рядом почти ежевечерне. Вот Бернард у Салки муж, у них дети, у них жизнь поделена на время семьи, время друзей и время творчества. Им удается так делить, мне бы не удалось никогда. Не удалось бы и Мерседес, тем не менее Пуль долго терпел выходки своей супруги, прощал, вернее, делал вид, что прощает ее увлечения, романы и откровенно скандальные связи.
Вправе ли окружающие осуждать ее за беспокойную, за границами всеобщей морали жизнь, а его за долготерпение? Думаю, нет, это их дело, ее, потому что она свободна жить с кем хочет и как хочет и любить кого хочет, а он волен закрывать на это глаза. Так же, как она закрывала бы глаза на его любовниц. Если люди между собой об этом договорились, какое остальным до них дело?!
