«1. Войти в доверие к командованию партизанских отрядов для чего выполнять все приказания. Быть дисциплинированными, добывать и доставлять в бригады оружие, быть дружными с партизанами, вежливо обращаться со всеми.
2. Разведывать расположения партизанских отрядов, численность, национальный состав, вооружение, где ставятся посты, кто командир, их фамилии и звания.
3. Узнать, имеются ли в отрядах пишущие машински и печати.
4. Есть ли радиоприемники и передатчики и имеется ли связь с Москвой.
5. Есть ли партизаны-немцы, на каком языке они говорят, бывают ли в Минске.
6. По заданию партизанских отрядов выводить партизан мелкими группами по 2–3 человека в Минск с целью выяснения связей партизан в Минске, в том числе явочных квартир.
7. По каким направлениям и когда выезжают партизаны на боевые задания и засады.
8. При боевых заданиях быть сзади партизан, выстрелами сзади уничтожать командиров партизан…
9. Если прилетят немецкие самолеты… пустить одну белую ракету, для обнаружения лагеря.
10. По диверсиям против партизан пользоваться ядами различного состава и консистенции (мышьяк, стрихнин и др.)». Всего на курсах обучалось 11 белорусов, 9 украинцев и 4 азербайджанца. Все они группами по 3–5 человек были направлены в леса Плещенецкого района и по направлению к р. Березине
[1166].
Не совсем корректны и другие данные, которыми оперируют исследователи. Так, в литературе отмечается, что в школе «одновременно обучалось около 150 человек, из них 50–60 радистов. Срок обучения разведчиков составлял от одного до двух месяцев, радистов – от 2 до 4 месяцев»
[1167]. Однако говорить о конкретной цифре обучающихся не совсем корректно. Каждый набор отличался количеством курсантов. В своих показаниях В. Филимонов указывал, что в Печи прибыло «курсантов человек 40…»
[1168]. Бывший агент школы Н. Скуратович отмечал, что в Печах находилось «примерно 70–80 человек»
[1169], а в докладной записке руководителя оперативно-чекистской группы НКВД по Минской области капитана Крысанова на имя начальника Белорусского штаба партизанского движения П. 3. Калинина от 5 ноября 1942 г. указывалось, что школу в «Борисове окончило 160 человек»
[1170]. Конечно, наиболее крупные выпуски готовились с определенной цикличностью (1–3 месяца), однако отдельные агенты и группы шпионов могли отправляться на задание, не прослушав полного курса. Поэтому установить точное количество выпусков и агентуры представляется сложным. Чекистами БССР было установлено, что к декабрю 1942 г. в абвершколе в Борисове обучалось приблизительно 160–180 курсантов
[1171].
Еще более активизировалась деятельность школы в 1943 г. В апреле-мае 1943 г. из абверовского учебного центра в Борисове в партизанскую бригаду им. Сталина и соседние бригады были направлены немецкие шпионы с заданием сбора разведывательных данных. Эти сведения были необходимы немцам для планирования и проведения карательной операции «Коттбус»
[1172]. В мае 1943 г. сотрудник опергруппы НКВД по БССР капитан госбезопасности Шмидткин передал своему руководству список из 18 агентов противника (в том числе женщины), выпущенных из Борисова и направленных в партизанские формирования на территории Минской области
[1173].
В июне 1943 г. в спецшколу в Печах закончило 98 агентов (из них 60 женщин). Они обучались в группах по 10–12 человек на протяжении 2 месяцев. «Вся эта агентура заслана в партизанские отряды с задачей шпионажа и отравления пищи и водоемов, для чего снабжена OB в порошках»
[1174]. Летом 1943 г. на территории БССР действовал небольшой спецотряд под командованием В. Жукова. Благодаря помощи местного населения были получены данные о местах отдыха курсантов Борисовской диверсионной школы на реке Плиса. Было принято решение устроить засаду. В результате ее был захвачен один из курсантов. В ходе психологически точно построенного разведывательного опроса он назвал фамилии и клички других учащихся, преподавателей и их количество в школе. Он был завербован органами военной контрразведки, и с этого момента началась разведработа по их проникновению в диверсионную школу. В дневнике отряда о действиях отряда под Минском появилась запись: «Задержали курсанта Борисовской немецкой школы. Получили сведения на 22 агента и радировали в Центр»
[1175].
Осенью 1943 г. сотрудники оперативно-чекистской группы «Август» получили информацию о том, что «в г. Борисове в немецкой разведывательной школе с июня по сентябрь 1943 г. прошло обучение 70 человек разведчиков, которые по окончании школы направлены: 20 человек в Польшу, 15 человек в тыл СССР, 10 человек в партизанские бригады Червенского района Минской области, 10 человек в район г. Лепель Витебской области, 15 человек оставлено в г. Борисове»
[1176]. В качестве курсантов активно в это время использовались полицейские, служившие на территории района
[1177]. В сентябре 1943 г. в партизанские отряды из Борисова была направлена большая группа агентов с задачей отравления колодцев и партизанских продовольственных складов
[1178].
Из разведывательных данных, поступивших из партизанской бригады им. Щорса, стало известно, что из абвершколы в Борисове «примерно в декабре 1943 или январе 1944 г. ожидается выпуск 250 человек, которые должны быть посланы в партизанские отряды БССР»
[1179].
Борисовская абвершкола была в своем роде уникальным учебным заведением. Она готовила агентуру как для отправки в тыл СССР и Красной армии, так и для засылки в партизанские соединения. Но главная особенность школы – широкий социальный, половозрастной и национальный состав вербуемой агентуры. На оккупированной территории СССР больше не было школ, куда для разведывательно-диверсионной работы вербовались антисоветский элемент
[1180], военнопленные
[1181], партизаны-перебежчики
[1182], женщины и девушки
[1183], дети и подростки
[1184], а также евреи
[1185].
