18 декабря 1943 г. в оперативно-чекистскую группу Могилевского подпольного обкома КП (б) Б из особого отдела Кировской военно-оперативной группы поступило следственное дело на расстрелянных бывших артистов Бобруйского театра: Николая Бермана, Николая Кудина и немецкого унтер-офицера Гаммершмидта, которые 20 октября 1943 г. из Бобруйска на автомашине прибыли в 538-й партизанский отряд. Следствие по их делу вел вышеназванный уполномоченный Романенко. Вот какую характеристику дало руководство оперчекистской группы работе этого «особиста»: «Ознакомившись с делом, сразу бросается в глаза небрежность, халатность и ни чем не оправданная поспешность, с которой проводилось следствие по делу Бермана, Кудина и Гаммершмидта – очень ценных для нас агентов врага, безусловно располагающих густыми данными о методах вербовки, засылки и работы немецкой агентуры в партизанских отрядах… Дело оформлено небрежно… Следствие по делу проведено плохо, не полно и нужно считать, что расстрел обвиняемых Кудина, Бергмана и немца Гаммершмидта произведен преждевременно, не выяснив и не доказав их конкретной виновности в шпионской деятельности… Материалы следствия полны противоречий… Начальник особого отдела Кировской военно-оперативной группы Марченко, зная об аресте крупных агентов…, не интересовался ходом следствия, передоверил ведение дела малоопытному работнику Романенко…»
[1641]
Еще один случай произвола привел один из партизан: «12 или 13 мая 1942 года (выходя из окружения) мы попали в партизанское соединение Сазонова. При допросе, нас посчитали за шпионов и меня с одним товарищем вывели на расстрел. Это было в д. Александрово. Товарища моего расстреляли, а меня забрали в отряд»
[1642]. Начальник особого отдела 6-й партизанской бригады Ланир после инспекции подчиненных отрядов в июле 1943 г.
докладывал начальнику оперативно-чекистской группы при Могилевском обкоме КП(б)Б И. Стельмаху: «Считаю необходимым поднять вопрос о взаимодействии и правах уполномоченных особых отделов в отрядах. Я объехал все отряды бригады и в каждом из них столкнулся с таким фактом, когда уполномоченный особого отдела ставился командирами отряда под свое влияние и подчинение… 3.7.1943 с санкции Касаева расстреляна гражданка Юрчелевич Мария и прибывший из Могилева предатель, но никаких материалов на эти расстрелы нет… В отряде № 600 расстрелы производятся с санкции командиров рот и даже командиров взводов и есть случаи, что бойцы расстреливают людей совершенно без ведома какого-либо командира»
[1643].
Для улучшения качества работы оперуполномоченных особых отделов в партизанских соединениях составлялись специальные инструкции. К сожалению, приходится констатировать, что за годы оккупации ни в БШПД, ни в ЦШПД не было разработано типовых служебных инструкций и рекомендаций для сотрудников особых отделов. В каждом конкретном партизанском соединении ситуация решалась самостоятельно. Например, для чекистов Борисовской зоны была разработана инструкция, в которой указывалось, что «борьба с вражеской агентурой партизанскими отрядами проводится не всегда достаточно квалифицировано, в результате чего нередко заподозренные во вражеской деятельности уничтожаются, не будучи полностью разоблачены. Их связи не вскрываются. Вместе с тем, при таком состоянии дела не исключается возможность расстрелов невиновных товарищей». Далее в документе определялся порядок ведения следствия: его проводит оперработник отряда, бригады, а после окончания командир бригады проверяет достаточность проведенных следствием мер и необходимость расстрела обвиняемого. Затем материал представляется секретарю соответствующего райкома партии и только после получения санкции секретаря райкома на расстрел, приговор приводится в исполнение. После приведения приговора в исполнение начальник особого отдела законченное следственное дело представляет в вышестоящую оперативно-чекистскую группу
[1644]. Похожей по содержанию, но более подробной и объемной была Инструкция по работе особого отдела 12-й кавалерийской партизанской бригады им. Сталина
[1645].
Порядок следственных действий по отношению к разоблаченной вражеской агентуре в партизанских соединениях по Брестской области определялся в приказе № 0089/к от 14 феврая 1944 г., подписанном Уполномоченным штаба Соединения партизанских отрядов Брестской области Ковальским. В документе прописывался порядок оформления документов допроса задержанных. Приведем основные положения:
«1. Иметь рапорт о задержании, в котором указать место, время и при каких обстоятельствах задержан.
2. Протокол допроса, оформленный путем постановки вопросов и ответов допрашиваемого, на каждой стороне листа допроса допрашиваемый расписывается. Исправления в протоколе допроса должны быть оговорены и иметь подпись допрашиваемого.
3. Протокол обыска с приложением к нему всего изъятого.
4. По установлению фактов виновности в совершенных преступлениях выносится постановление о расстреле, или же по установлению фактов невиновности выносится постановление об освобождении. Постановление о расстреле или об освобождении подписывается командиром, комиссаром и оперуполномоченным отряда.
5. По окончании следствия материал подшивается в хронологическом порядке и весь сгруппированный материал направляется в штаб соединения.
6. Задержание крупных шпионов, резидентов, националистов польских и украинских с материалами первичного дознания направляется в штаб соединения. Как исключение может являться сложная обстановка, которая дает право решать вопрос на месте.
7. Вещи личного обихода, снятые с расстрелянного шпиона и диверсанта, на основании постановления передаются по акту в партизанский отряд для использования. А акт приобщается к следственному делу»
[1646].
Перечень вопросов, которые задавались во время допроса подозреваемым в шпионаже, выглядел приблизительно следующим образом:
а) краткие установочные биографические данные на себя и близких;
б) кем, когда, при каких обстоятельствах завербован, с какими официальными сотрудниками немецкой разведки был связан в процессе работы, у какого резидента состоял и у кого находятся конспиративные квартиры;
в) содержание подписки, кличка, с какой целью завербован, какие получал задания;
г) в какой школе (гестапо, СД) получил подготовку, руководство школы, ее адрес, состав обучающихся, что преподавалось, куда и кто по окончании школы и с каким заданием направлен, их клички и установочные данные;
