Первые сведения о привлечении несовершеннолетних к разведывательной работе, как отмечалось выше, встречаются еще в работах периода Великой Отечественной войны. Чаще всего военные историки и любители истории рассказывали о детской школе в германском городке Гемфурте, которая была организована абвером в июле 1943 г. После «пробных» публикаций по данной теме было издано несколько уже подробных исследований, касающихся этой школы
[752]. Вскоре она стала «флагманом» данной темы. Практически в каждом исследовании или монографии по истории немецких и советских спецслужб появлялись глава или раздел, где обязательно повествовалось о Гемфурте. Необходимо сразу же отметить, что школа в Гемфурте была далеко не первой, где готовились подростки-диверсанты, и уж тем более, не самой крупной. Вместе с этим укажем на то, что до последнего времени историками практически неизученным оставался вопрос о деятельности «белорусских Гемфуртов», то есть аналогичных школ на территории БССР, где обучались несовершеннолетние диверсанты.
Дети, наряду с женщинами, составляли самую значительную часть гражданского населения, оставшегося в оккупации под немцами. На оккупированной территории осталось примерно 85 % детей до 16 лет, а это 3,7 млн человек
[753]. Так, в Минске дети в возрасте до 18 лет составляли 44 % от общего количества населения
[754]. Справедливым нам представляется мнение доктора наук О. Романько: «Молодежному направлению отводилось значительное место в немецкой оккупационной политике на территории Белоруссии… Тем не менее в одном они были единогласны: молодежь оккупированных советских территорий надо сделать лояльной к «новому порядку», привлечь на свою сторону и использовать по максимуму. В том числе и военных целях»
[755]. Это в равной степени касается как действий оккупантов в отношении «Союза белорусской молодежи», так и немецких спецслужб и их работы с несовершеннолетними.
Практика привлечения детей к разведывательно-диверсионной работе применялась немецкой разведкой на всей территории СССР и на протяжении всего периода оккупации. Первые сведения об использовании несовершеннолетних в качестве агентов относятся к концу июля – началу августа 1941 г. На первом этапе (лето 1941-го – начало 1942 г.) подростки привлекались для простейших разведывательных заданий в прифронтовой полосе, совершения диверсий, а также в качестве сигнальщиков для немецкой авиации
[756]. Российский историк Б. Н. Ковалев привел следующие интересные примеры использования подростков: «Так, в июле 1941 г. под Псковом гитлеровцами был захвачен детский дом, где находились подростки с замедленным психическим развитием. Их не расстреляли. Более того, к ним были приставлены соответствующие специалисты. Они смогли внушить своим подопечным, что очень скоро за ними прилетит на самолете мама. После этого вместе с немецкими агентами, под видом эвакуированных их отправили в Ленинград. Там больным детям вручили сигнальные ракетницы и расставили около особо важных объектов, в частности, Бадаевских складов. Во время налета немецкой авиации те стали пускать ракеты вверх, так как им было внушено, что это за ними прилетели их родители». Второй пример касается разоблаченного в октябре 1941 г. подростка Н. И. Захарова, который показал, что он был завербован немецким офицером и переброшен через линию фронта для подачи сигналов ракетами во время налетов немецкой авиации на Ленинград в районах мостов, Кировского завода, стоянок кораблей Балтийского флота. При задержании у Захарова было обнаружено и изъято 38 ракет и одна ракетница
[757].
Достаточно часто такая деятельность преподносилась как помощь Красной армии. Так, в одной из деревень, «которая находилась между нашей и немецкой линией обороны, явились два человека в форме майоров Красной армии. Они собрали ребятишек этого села и заявили им следующее: командиры Красной Армии ищут свои части, но найти их не можем. Поэтому вот вам ракеты и ракетницы, идите вперед и как только отыщите артиллерию, стреляйте зеленой ракетой, как только много войск – красной, а если склад – то сразу две. На одном из участков нашего фронта были задержаны трое наших советских ребятишек, которые успели выпустить по пять ракет…»
[758]
