– Спокойной ночи, Соня.
– В смысле? А мы разве не будем…
– Не будем. Спи, Софья, я адски устал.
Она еще немного недовольно сопит, а потом прижимает свою ладонь к моей, мы переплетаем пальцы, и я отрубаюсь, как только чувствую, как расслабляется тело Софии.
Глава 16
Я просыпаюсь от сильного возбуждения. Меня практически подбрасывает на кровати, когда чувствую, как мое тело окатывает горячей волной, но еще пока не могу установить источник удовольствия. Приоткрываю глаза и сталкиваюсь с ярко—голубыми омутами, которые смотрят на меня слегка испуганно, но в то же время с интересом.
– Доброе… утро, – шепчет Соня, и до меня наконец доходит, откуда исходит жар. От маленькой ладошки, которая скользит по моему члену.
Я опускаю руку и торможу движения.
– Я что—то делаю не так? – дрожащим голосом спрашивает она.
– Все слишком так, Соня, – вырывается из меня стоном, когда она слегка сжимает головку. – Ты не сдаешься, да?
Софья прикусывает губу и качает головой. Тогда я переворачиваюсь и нависаю над ней сверху, только сейчас заметив, что она уже без футболки. Наши тела горят в местах соприкосновения, и у меня плывет перед глазами от возбуждения. Я вижу только огромные испуганные глаза.
– Расслабься, – шепчу ей в губы, а потом наклоняюсь и целую.
Сначала наш поцелуй мягкий, неторопливый, мы словно пробуем друг друга, а затем я углубляю его, врываясь в рот Сони языком, и она тихонько стонет. Забрасывает руки мне на шею, легонько мнет кожу, отчего та покрывается мурашками. Они табуном пробегают по шее, спускаются по позвоночнику и, огибая бедра, растекаются горячей волной в пах. Толкаюсь между гостеприимно распахнутых бедер, и Софья ахает, а меня прошибает электричеством от исходящего от нее жара. Я скольжу по влажным складочкам и пытаюсь сдержаться, чтобы не податься назад, а потом – резко вперед, заполнив ее собой до самого основания. Никогда еще я так сильно не хотел сделать женщину своей. Девочку, напоминаю себе. Она – девочка, которая требует бережного отношения, а не животного траха, к которому ты привык, Гордеев.
Спускаюсь поцелуями ниже, пока руки нагло блуждают по нежным изгибам. Молочная кожа пахнет так маняще, что я не могу оторвать от нее губ. Соня тяжело дышит и тихонько постанывает, когда я провожу языком и губами по ее шее, по чувствительному месту за ушком, где неистово бьется тонкая синяя жилка. Веду вниз до самой груди и останавливаюсь, чтобы полюбоваться на упругие полушария, увенчанные крохотными камешками розовых сосков. Рот наполняется слюной и я, сжав грудь вместе, наклоняюсь, чтобы вобрать по очереди каждый из сосков. Софья выгибает спину, когда я всасываю их, покусываю и облизываю. Она везде сладкая, и это кружит голову посильнее любого допинга.
Упираюсь твердым членом в бедро Софьи и пару раз прижимаюсь сильнее, чтобы хоть на секунду ослабить напряжение. В виски долбит кровь, сердце вырывается из груди, пока Соня сжимает мои волосы, легонько царапая кожу головы. Глаза сами собой закрываются, когда я провожу языком между грудей, съезжаю вниз, ныряю им в узкое отверстие пупка, отчего Софья немного нервно хихикает. А потом я располагаюсь между ее ног, ловлю испуганный взгляд и делаю то, что давно хотел сделать. Складочки Сони представлялись мне сладкими и нежными, и моя догадка оправдалась: они такие и есть. Я с таким удовольствием слизываю каждую каплю с дрожащего комочка клитора, что даже из меня вырывается стон, чего раньше за мной замечено не было. Соня дрожит в моих руках, и мне приходится сжать ее бедра ладонями, чтобы она их не сводила. Еще несколько ударов языком – и она рассыпается в моих руках, перед этим напрягшись всем телом. Каждая мышца вибрирует, вторя ее прерывистым стонам.
Зависаю над Софьей, пристраиваю головку, чтобы поймать момент, когда она наиболее расслабленная, а потом резким толчком подаюсь вперед. Мне едва удается удержать себя на руках и не привалить Соню своим немаленьким весом, когда я чувствую, как член окутывает узкий влажный жар. Зажмуриваюсь и торможу, чтобы дать ей передышку и самому глотнуть порцию воздуха, которого мне внезапно стало не хватать.
– Тише, – шепчет Соня, всхлипнув, – не торопись.
Распахиваю глаза и смотрю в ее голубые омуты, наполненные слезами. Ловлю дрожащую на ресницах слезу и склоняюсь, чтобы прикоснуться к губам. Софья прикусывает нижнюю, но, как только чувствует мое прикосновение, расслабляет губы, позволяя себя целовать. Нежно, бережно.
– Больно? – спрашиваю, отстраняясь.
– Немного. Думала, будет больнее.
Софья глубоко дышит, пытаясь прийти в себя, а я все это время терпеливо жду, скользя губами по ее скуле, подбородку.
– Сонь, я не могу больше, – шепчу в ее кожу, когда чувствую, что сейчас нахрен взорвусь.
Она зажмуривается и кивает.
– Двигайся, – великодушно позволяет она и я, усмехнувшись, целую ее шею.
Содрогаюсь, как только возобновляю движения, меня окатывает жаром волна за волной. Приходится сжать зубы, чтобы не потерять контроль, который и так висит на волоске.
– Ты такая сладкая, моя девочка. Такая красивая, – шепчу, глядя ей в глаза.
Соня негромко стонет. Она все еще напряжена, но я ласково поглаживаю ее бок, чтобы расслабить, пока медленно двигаюсь в ней. У меня перед глазами вспышки, которые не дают в полной мере насладиться красотой Сони. Скольжу рукой к ее груди, сжимаю, перекатываю по очереди соски между пальцами, вырывая из Софьи все новые и новые звуки удовольствия. Она не крикунья, ее стоны скорее похожи на негромкие всхлипывания, но мне нравится. Я на самом деле получаю от этого нереальное удовольствие. Снова склоняюсь к ее груди. Дразню, ласкаю, чувствуя, как Софья подается вперед навстречу моим толчкам. Они становятся резче. Какие—то жадные, но осторожные. Я все еще боюсь входить на всю длину, чтобы не доставлять Соне дискомфорт, но в данную минуту мне хватает и этого. Хватает ее.
Моему терпению приходит конец, когда Соня неглубоко впивается ногтями в мои ягодицы, подталкивая двигаться быстрее. Нависаю над ней всем телом, поставив локти по обеим сторонам от ее головы, и резко врываюсь. Мы с Соней стонем в унисон. Я вколачиваюсь в ее тело, пытаясь призвать остатки здравого рассудка, который должен затормозить меня, напомнить, что еще несколько минут назад Софья была девственницей, но этот поезд уже не остановить. Разум скрылся в тени похоти, подталкивая мои бедра к желанному телу, пока в глазах не начинает темнеть, а позвоночник – гореть от подступающего оргазма. Я успеваю выйти из Сони, провести пару раз рукой по члену, крепко сжав его в кулак, а потом, сквозь туман перед глазами смотрю, как брызги спермы покрывают плоский живот моей девочки.
Мне приходится зажмуриться, когда удовольствие оглушает меня. Я опираюсь на дрожащую руку, расположив ее над головой Сони, и тяжело дышу, пытаясь прийти в норму. Потом заваливаюсь набок и притягиваю Софью к себе, крепко прижимая к ходящей ходуном груди.
