— От тебя приму все, что угодно, Никита Сергеевич, — воркует она, и я надиктовываю несколько блюд. Удовлетворенный обещанием, что это будет быстрая доставка вне очереди, я снова прячу телефон в карман. Все-таки приятно оказывать людям услуги, потом они чувствуют себя должными тебе даже несмотря на то, что твоя услуга была оплачена. Но кто откажется от хороших отношений с успешным адвокатом?
Глава 38
Ида
Темный привычно подходит со спины, и от первого прикосновения к моим плечам предположительно костяшек пальцев, я слегка вздрагиваю.
— Здравствуй, Кошечка, — от низкого голоса и воздуха, который колышет волоски у моего уха, я покрываюсь мурашками.
Мне так сильно хочется развернуться и повиснуть на шее моего Темного. Сказать, насколько соскучилась, что эти две недели были пыткой. Но я не могу себе этого позволить. Я согласилась на эти правила. Я приняла их и теперь вынуждена им следовать, несмотря на свои новые желания. Отношения с Темным – это как игра в футбол на минном поле. Ты никогда не знаешь, куда угодит твой следующий пас, и какими последствиями для тебя это обернется.
— Я соскучилась, — вырывается из меня непроизвольно, и я чувствую его улыбку. Не знаю, как и чем чувствую, но точно знаю, что он улыбается.
— Приятно слышать. Мне тоже тебя не хватало.
— Спасибо за доставку. Но было слишком много всего, мне хватило на три дня.
— Я рад этому. Надеюсь, ты хорошо отдохнула.
Он говорит. Я говорю. А тем временем его руки по-хозяйски держат меня за талию, скользят по телу, задевают напряженные соски, отчего я ахаю и кожа покрывается мурашками.
— Хорошо, спасибо. Ты теперь каждый день будешь что—то присылать мне?
— Ты хочешь, чтобы я прекратил?
Нет. Конечно, я не хочу. Сначала это была просто еда и букет цветов. Потом он прислал мне мягкого плюшевого медведя и снова цветы. И я радовалась игрушке, словно снова стала ребенком. Игрушка пахла им. Я не думаю, что это было совпадение. Я хихикала, как девчонка, представляя себе, как взрослый мужчина — предположительно лет сорока – брызгает плюшевую игрушку своей туалетной водой прежде, чем отдать ее курьеру. Дурацкое зрелище, но от одной мысли, что он так поступил, внутри все приятно сжимается.
— Не хочу, — наконец отвечаю я. – Мне приятно, что ты проявляешь ко мне знаки внимания.
— Я проявляю их с нашей первой встречи.
— Но не такие явные.
— Значит, шесть-девять? – спрашивает он, мастерски переводя тему.
— Да.
Мое сердце ускоряет бег, как и мысли, которые уже рисуют картинки того, что между нами произойдет.
— Сначала я хочу знать, как ты себе это представляешь, — шепчет он мне на ухо, а потом прикусывает мочку. Легонько, но достаточно, чтобы тело дернулось как от удара электрическим током. – Кто должен быть сверху?
Неожиданный вопрос.
— Я.
— Хорошо. Что ты хочешь, чтобы я сделал со своей позиции?
— Для начала позаботься о том, чтобы свет был выключен.
— Совсем? – его пальцы замирают на моих бедрах, и Темный сминает ткань платья.
— Конечно.
— Объясни, потому что я не понимаю, почему должен это сделать.
— Потому что… ну у твоего лица будет моя… гм… промежность. Это не самое красивое зрелище.
— Правда? Ты так считаешь?
— Я уверена.
— Рассматривала себя, маленькая шалунья? – Темный прикусывает мое плечо, а потом скользит ладонями на спину, чтобы мучительно медленно расстегивать молнию платья.
— Мне кажется, все рано или поздно это делают.
— Жаль, что у меня сейчас нет возможности раздеть тебя догола, поставить перед зеркалом и заставить увидеть то, что вижу я. – Платье падает к моим ногам, и по обнаженной коже скользят горячие ладони, оставляя за собой выжженные дорожки. – Шикарные бедра, нежный животик, упругую грудь, тонкие руки… — Трусики отправляются вслед за платьем, а по нижним губкам ласково скользят пальцы. Только кончики, заставляющие меня содрогаться от предвкушения большего. – И самое сладкое местечко. Сладкое и нежное. Трепещущая плоть. Такая отзывчивая, желанная.
У меня кружится голова от слов Темного и его движений. Я пытаюсь представить себе то, какой видит меня он, но у меня не получается. Снова и снова перед глазами встает сам Темный, которого я никогда не видела, но миллион раз фантазировала о том, как он выглядит. Мужественный, высокий, крепкий. Почему—то его взгляд кажется цепким и пронизывающим. Может, потому что каждый раз, когда он смотрит на меня, я чувствую этот взгляд? Иногда такое же ощущение я ловлю, находясь на работе. Вряд ли это связано с моим Темным, но все же временами я позволяю себе пофантазировать, что он наблюдает за мной тайком. Словно он очень близко, но не выдает себя, а только любуется со стороны. Думаю, если бы так было на самом деле, то я бы сильно испугалась, потому что это ненормально. Попахивает сталкерством, а это уже психическое отклонение. Но я гоню от себя такие мысли. Зачем бы ему было скрываться, если он видит меня и в любой момент может подойти и показаться мне? Только если у него во внешности какие—то изъяны… но нет. Я изучила его руками и точно могу сказать, что Темный – красивый мужчина.
— Ты представляешь себе, правда, Кошечка? Представляешь себе то, какой я вижу тебя?
— Иногда мне кажется, что ты читаешь меня.
— Я и читаю. Настолько, насколько ты позволяешь.
— Ты психолог?
— Нет, малышка. У меня другая профессия.
— Я ведь ничего о тебе не знаю.
Сейчас даже блуждающие между моих ног пальцы не способны отвлечь меня от этого разговора. Я хочу получить информацию о нем. крупицу. Хоть что—то.
— Тебе плохо со мной?
— Мне с тобой невероятно хорошо, Темный.
— Тогда зачем это все?
— Ты теперь знаешь даже мой адрес, а я о тебе совсем ничего.
— Задай вопрос. Я не скажу имени, фамилии, профессии и адреса. Все остальное – пожалуйста. Но вопрос должен быть только один.
— Сколько тебе лет? – не задумываясь, спрашиваю я. Этот вопрос был первым после имени, фамилии и профессии.
— Тридцать.
Я на мгновение застываю, а потом импульсивно срываю с глаз повязку и резко разворачиваюсь лицом к Темному.
— Тридцать?!
Глава 39
Он успевает шагнуть в тень прежде, чем я увижу его лицо. В поле зрения попадает только щетина на щеке и крупная, но не огромная фигура. Темный достаточно высокий, но не перекаченный. И у него потрясающе красивые руки. Настоящие мужские, тыльная сторона ладоней увита тугими дорожками вен. Вот и все, что мне удалось увидеть. А все потому что после повязки глаза слишком долго настраиваются на то, чтобы видеть в темноте.
