– О, ты проснулась? – Ася подходит ко мне и садится на пол возле дивана, сжимая мою ладонь. – Холодная. Слушай, сегодня поедем или утром уже? Могу постелить тебе, нормально выспишься.
Я качаю головой.
– Если можно, сегодня.
– Маринка уже на даче, отписалась. Сказала, что ждет нас в любой момент. Меня тоже пригласили погостить, представляешь? – Она невесело улыбается. – Так что сходим на речку вместе, я тебе прихватила пару своих вещей, так что домой тебе заезжать не нужно. Книги взяла твои любимые, читать будешь…
– Он звонил? – перебиваю ее.
– Звонил, – отрезает Ася.
– Что сказал?
– Спросил, где ты.
– И что?
– Был послан нахер, и я отключила телефон.
– Найдет, – выдыхаю я, снова прикрывая глаза и пытаясь не обращать внимания на боль в груди.
– Что?
– Найдет за считанные часы, Ась. У него связи такие…
– Да какие связи? В деревне Маринки ни одна связь не ловит. На холм надо забираться, чтоб позвонить. Петрович вроде как-то наладил в доме интернет, все дела, но стоит дождю пойти, тут же все летит к чертям.
– Ты-то откуда знаешь?
– Когда ты на Карибы летала, я к ним на шашлыки ездила, оттуда пыталась своему хахалю дозвониться, чтоб забрал. Пришлось ночевать у Зайцевых, потому что даже с холма не удалось связаться с ухажером.
– Ась, поехали?
– Ага, давай. Вставай потихоньку. Только без резких движений.
С помощью Аси я сажусь на диване. Голова тяжелая и безбожно кружится, лицо кажется таким опухшим, словно меня покусали пчелы. Меня немного подташнивает, но я стараюсь глубоко дышать, чтобы избавиться от этого ощущения.
– Сейчас, Ась, дай минутку посидеть.
– Сиди столько минуток, сколько тебе нужно, – ласково отвечает она, заправляя волосы мне за ухо. Такая на вид бойкая, моя сильная девочка, а сколько сопереживания и боли в глазах. Я ловлю ее ладонь и прижимаю к своей щеке. Улыбаюсь так широко, как могу в этой ситуации.
– Спасибо, моя хорошая.
– Ох, Милка, – выдыхает она и бросается мне на шею.
Мы несколько минут сидим в обнимку. Нам не нужно произносить ни слова, потому что мы и без этого прекрасно понимаем друг друга. Понемногу я обретаю душевное и физическое равновесие. Не знаю, надолго ли меня хватит, но я пытаюсь смотреть в будущее с оптимизмом. Как только мы поднимаемся, мое сердце пропускает удар, когда я слышу дверной звонок. Не знаю, как, но я чувствую, кто там за дверью.
– Это Рома, – шепчу нахмурившейся Асе и снова приземляюсь на диван.
– За своей смертью пришел.
Подруга резко разворачивается и идет открывать дверь. Я слышу, как она гремит замком, а потом распахивает дверь.
– Какого хрена ты приперся?! – рявкает она.
– Тамила у тебя? – Я слышу его уставший голос, и внутри меня все переворачивается.
– Нет, – отвечает подруга с некоторой заминкой, и в этом ее ошибка. Она совсем забыла, кем работает Рома, и что он умеет улавливать малейшие сомнения в голосе. – Эй! Ты офигел совсем?!
Я слышу шаги. Зажмуриваюсь и опускаю голову, всхлипывая. Ну, вот опять. Рома присаживается напротив меня и кладет ладони по бокам моих бедер. Я чувствую, как они прожигают мою кожу, но не могу заставить себя оттолкнуть его. Он ничего не спрашивает и не говорит, просто притягивает меня к себе. Я утыкаюсь носом в его шею и рыдаю навзрыд. Слышу, как стихают ругательства Аси, как захлопывается дверь, как подруга нарочито громко шагает в спальню и скрывается там. Рома целует меня в ушко, в волосы, гладит по ним, крепко прижимает к себе, и на секунду мне кажется, что вот так просто мы можем пережить все, что с нами случилось. Но потом я снова вспоминаю его лицо, когда он нависал над Леной, и как он кричал на меня, и осознаю, что нет, в этот раз так просто не будет.
Заставлю себя перестать плакать и слегка отталкиваю Рому. Отстраняюсь от него и отнимаю его руки от себя. Смотрю ему прямо в глаза.
– Она выжила?
– Да.
– Хорошо, – выдыхаю, икнув.
– Как ты себя чувствуешь? – спрашивает он.
В его глазах столько боли. Кажется, что он постарел внешне на пару лет. Мне хочется поднять руку и провести пальцами по его щеке, но я сжимаю ее в кулак, чтобы не поддаться этой слабости. Мне очень жаль Рому. Как же, наверное, тяжело любить одновременно двух женщин. Я даже боюсь представить то, что он чувствует.
– Нормально, – отвечаю.
– Почему ты ушла? – Мне нечего ответить ему. Если я скажу, что почувствовала себя лишней, он начнет доказывать обратное, я уверена. А я не хочу больше этой лжи и псевдо-любви. – Тами…
– Ром, мне надо ехать, ладно? Пусти меня.
– Куда? Я отвезу.
– Поезжай к Лене, она сильнее нуждается в тебе.
– Сильнее, чем моя девушка, во мне никто не нуждается.
Я устало вздыхаю.
– Больше нет нужды играть эту роль, Рома.
– Что ты несешь? Какую роль?
– Я видела тебя. Видела, как тебе было больно, когда она была без сознания. Ты любишь ее, Рома.
Он опускает голову.
– Я накричал на тебя, прости. Это была паника.
– Я все понимаю.
Он снова смотрит на меня и легонько качает головой.
– Не понимаешь. Сейчас мне больнее. В сотню раз больнее, Тами, потому что я вижу, как ты отдаляешься от меня.
– Это неизбежно.
– Чушь, – громче говорит он. – Что за бред ты нафантазировала? Ну? Что я все еще люблю ее? Тами, это все херня какая-то. Я же сказал, что люблю тебя, попросил доверять мне. Неужели я не заслуживаю этого доверия?!
Я смотрю на него и не могу произнести вслух то, что должна была бы в этой ситуации. Что между нами все кончено. Что так дальше не может продолжаться. Что эти отношения меня выматывают. Нет. Я вглядываюсь в любимые глаза и пытаюсь осознать, как будет правильнее для меня, не для нас. Смогу ли я и дальше жить с ним, постоянно ожидая, что он сейчас сорвется и уедет к ней?
– Заслуживаешь, – наконец выдыхаю я.
– Так доверяй!
– Так, все, хватит! – В гостиную, словно фурия, врывается Ася. – Ты заслуживаешь доверия, а она заслуживает отдых! Мила беременна, в конце концов! Что ты на нее давишь?!
– Не вмешивайся! – рявкает Рома.
– Ты в моем доме, мужик, так что следи за тоном разговора!
– Тами, поехали домой, – мягко просит Рома, а я качаю головой.
– Поезжай без меня.
– В каком смысле? Девочка моя, давай мы все вопросы выясним завтра. Сегодня отдохнем, а завтра поговорим, ладно? Нам обоим нужен перерыв.
