Я улыбаюсь.
– Однозначно будут, Амелия. О том, чтобы оставить все это в зале, даже речи быть не может. Убирай, конечно. Можешь использовать мою приватную комнату.
– А ты разве не будешь…
– Я буду. Но этот вечер должен провести в зале.
– Винс, и последний вопрос с девочками. Некоторые из саб выразили желание поучаствовать в этом.
Я вопросительно приподнимаю бровь. Странное желание, учитывая то, что здесь будут присутствовать люди, не имеющие отношения к Теме. Но это их желание, и, если они хотят выступить пушечным мясом для толстосумов штата, я не могу им запретить. В конце концов, в этом клубе все находятся по доброй воле.
– И Диана тоже, ― заканчивает свою мысль Амелия. Я смотрю на нее, прищурившись.
– Зачем мне эта информация?
– Винс, с ней что-то не так в последнее время. С ней и мастером Феликсом. Я боюсь, как бы она не заигралась.
– Это ее жизнь, Амелия, и мы не имеем к ней никакого отношения. Если она решит пойти в клуб Слоан и быть подвешенной на крюки, мы тоже вряд ли станем ее останавливать.
– Да. Только жалко ее. Она после тебя как с цепи сорвалась.
– Амелия, ― слегка раздраженно говорю я, ― каждый из нас, придя в этот клуб, делает свой собственный выбор, какую роль играть и с кем участвовать в этой игре. Диана свой выбор сделала. Почему тебя так заботит ее судьба?
Амелия пожимает плечами и выравнивает документы на коленях.
– Я могу ошибаться, но, мне кажется, она нуждается в помощи.
– Пускай наймет себе психотерапевта. Если ты намекаешь на меня ― а это так, ― то напоминаю: я оставил практику несколько лет назад и возвращаться к ней не собираюсь.
– Поняла. Прости, что завела этот разговор. Ты прав. Мы все взрослые люди.
– Именно.
– Хорошо. ― Она поднялась со стула и кивнула мне на список оборудования. ― Просмотри его, пожалуйста, и дай мне знать, хочешь ли внести какие-то изменения, а мы с парнями позаботимся об остальном. Ты будешь один завтра вечером?
– Нет, с Элисон.
Амелия улыбается.
– Кажется, она хорошая девушка.
– Самая лучшая.
***
Винс: «Готова? Буду через пятнадцать минут у тебя. Джинсы. Я на мотоцикле»
Получив утвердительный ответ, опускаю визор и поворачиваю ручку газа. Я мчу к Элисон на всех парах. Мне не терпится увидеть ее, а еще очень хочется проверить, касалась ли она себя вопреки моему запрету. Больная часть меня хочет, чтобы касалась. В глубине души мне хочется, чтобы она все же получила удовольствие, но больше я жажду снова наказать ее за этот проступок. Конечно, сегодня Элисон не уйдет от меня без оргазма. Хоть меня и считают самым жестким Доминантом клуба, на подлость я не способен. А дважды завести женщину и не дать ей в итоге кончить ― это, по моему мнению, самая настоящая подлость. Потому что когда женщина нуждается в разрядке и та не наступает, она становится рассеянной, раздраженной и истеричной. Я точно не такой хочу видеть мою малышку Эли.
Останавливаюсь у ее дома, достаю цветы из багажника и, за секунды преодолев подъездную дорожку, уже стучу в дверь. Пара мгновений, и мрачная Элисон появляется на пороге.
– Что-то случилось? ― спрашиваю я.
– Нет. Привет, ― отвечает она таким тоном, как будто вместо цветов я протягиваю ей сорняки. ― Спасибо. Второй маме?
– Да.
– Ее сейчас нет дома. Я передам.
Закусываю губу, чтобы не начать улыбаться. Она не касалась себя. Два дня прожила в состоянии возбуждения, я точно знаю это, мне даже не нужно прикасаться к ней.
– Заходи, я поставлю цветы в вазу.
Эли пропускает меня в дом, а я закрываю за собой дверь. На замок. И крадусь за ней по пятам, пока она идет в кухню, там достает две вазы и расставляет в них цветы. Я же тем временем стягиваю с себя уже расстегнутую кожаную куртку и кидаю по дороге на спинку дивана. Пока Эли расставляет цветы, быстро мою руки, а потом становлюсь у нее за спиной, упершись в столешницу кухонного островка по обеим сторонам от ее тела. Она замирает. Дышит часто и прерывисто. Это хорошо, так, как нужно.
Моя рука медленно скользит под ее футболку, и я рывком впечатываю ее в свое тело, срывая с губ тихое «ох». Глажу живот и трусь твердым членом о попку. Она вздыхает, когда моя рука медленно расстегивает пуговицу на ее джинсах и спускает молнию. Эли не шевелится, вероятно, боясь спугнуть момент. Пройдет еще некоторое время, прежде чем она по моему взгляду начнет различать, кто рядом с ней: Доминант или ее любовник. А сейчас она напрягается, потому что не знает, что ждет ее дальше. И это тоже своего рода удовольствие. Вообще, я собирался забрать ее покататься, потом заехать на ужин в отличное кафе на краю пустыни, после отвезти к себе домой и трахать до звездочек в глазах. Но она не насладится поездкой, пока я не прокачу ее на своем члене.
Пальцы проникают под белье и гладят уже влажный бугорок. Наклоняюсь к ее уху.
– М-м-м, уже готова для меня, детка, ― мурлычу я.
– Уже два дня как, ― срывающимся голосом отвечает она, пока я вывожу ленивые круги на чувствительной плоти.
Эли дрожит и заводится буквально с пол-оборота. Это еще одно подтверждение тому, что она не мастурбировала ни в тот вечер, когда я оставил ее без оргазма, ни вчера, ни сегодня. Разочарован ли я? Нет, черт возьми, потому что я эгоист и каждый ее оргазм хочу себе. Чувствую, что она близко. Слишком быстро. Снова наклоняюсь к ее ушку.
– Когда Луиза должна вернуться?
– Нескоро, ― сбивчиво отвечает она, приподнимаясь на носочки.
Я убираю руку и чувствую вибрации раздражения. Улыбаюсь, потому что знаю, насколько ей хочется, чтобы я вошел в нее и довел начатое до конца. Рывком стягиваю ее джинсы с трусиками до колен, а Эли покорно разводит ноги шире, насколько позволяет грубая ткань. Расстегиваю ширинку и достаю каменный член, уже пристраиваюсь у входа, как…
– Блядь, детка, я без презервативов, ― стону, упираясь лбом ей в затылок.
– Я на таблетках, ― это самые лучшие слова, что я слышал за свою жизнь.
– Я чист, Эли, ― считаю нужным прояснить.
– Винс, давай быстрее, трахни уже меня, ― бормочет она и в нетерпении трясет своей неугомонной попкой, по которой зарабатывает легкий, короткий шлепок.
– По сценарию ты должна была сказать «Я тоже чиста», ― со смешком говорю я.
– Я тоже…. Черт! ― вскрикивает она, когда я врываюсь на всю длину.
А потом неожиданно ее внутренние мышцы начинают пульсировать, и Эли с громким криком кончает. Серьезно? Так быстро? Я же еще ничего не сделал. Чувствую себя королем мира. Гребаным чемпионом секса. Владыкой, мать его, оргазмов! Элисон дрожит и выгибается. Как только ее оргазм ослабевает, я беру ее за шею одной рукой, а второй сжимаю грудь, заставляя выгнуться, и начинаю трахать. Быстро, остервенело, безжалостно. Потому что хочу ее, как сумасшедший, а еще это отсутствие барьера между нами, ощущение трения и все эти ее всхлипывания и крики ― это напрочь лишает меня самообладания.
