– Я знаю все, что ты хочешь мне сказать, но твоя ложь больше не сработает. Я забираю Ангела, и как только Бэха разберется с Черных, мы уедем. На этот раз, навсегда.
Слон развернулся и ушел, но Рус остался, я решила тоже подождать. Меня всколыхнуло признание Саши, стало понятно, почему он никогда не брал еду из моих или чужих рук. Вся его злость и отрешенность сразу обрела смысл. И даже та ужасающая татуировка на груди с сердцем под замком.
– Почему ты не можешь дать им с Ангелиной быть счастливыми? – Бэха крепче прижал меня к себе, словно боялся, что я убегу от него. Не дождется. – На самом деле, я хотел сказать, что с Черных вопрос решен. Его уберут уже сегодня, Мясник лично проконтролирует и уничтожит тело.
Меня передернуло от упоминания генерала, но в данном случае уж лучше пусть будет так. Руслан погладил меня по спине и продолжил:
– Конечно, я хотел бы лично вырвать горло ублюдку, но пускай теперь руки марают другие. Мясник рассказал о твоей жертве ради меня, но я и так обо всем догадывался. Спасибо за это. И за то, что многие годы останавливал от кровавой мести.
Василий молчал некоторое время, мы уже собрались уходить, но он остановил нас:
– Руслан, – он обернулся, – будь ему и дальше верным другом, за тобой он готов идти даже на смерть. Я позабуду о собственной гордости, пусть живет так, как хочет. Будьте счастливы, и надеюсь, что однажды придете ко мне за помощью или в любой другой ситуации. Двери моего дома всегда открыты для вас всех.
– Мы – братья, – Рус подмигнул Турову. – Мой дом – его дом. Даже если деремся, мы все еще есть друг у друга, никто не посмеет встать между нами.
Я ощутила, как запылали щеки, и мгновенно спрятала лицо у Руслана на груди. Он тихонько хохотнул, понял, гад, о чем я только что подумала. Кажется, Василия устроил ответ, Бэха поднял меня на руки, я все еще чувствовала себя неловко, он решил для меня эту проблему. Унес подальше ото всех. От порыва свежего воздуха я мгновенно расслабилась и облегченно выдохнула.
Рус присел на лавочку, все еще держа меня на руках, не позволял отстраняться. Да я и не хотела. В его нежных объятиях я была защищена и спокойна, а больше мне ничего не нужно. Я нашла свою тихую гавань.
– Можешь злиться на меня, кричать, ругаться или бить, но, Ева, – Бэха замолчал, я несмело подняла на него взгляд и прикоснулась пальцами к щеке.
Он выглядел уставшим: лицо немного осунулось, стало бледным, и под глазами появились черные круги. Спал ли Рус вообще за последние дни?
– Я не отпущу тебя, – любимый обхватил мои щеки ладонями, посмотрел прямо в глаза. – Если уйдешь, буду преследовать всю жизнь, не дам другим мужикам даже шанса взглянуть на тебя! Ты – только моя!
– Такой властный, да? – я нахмурилась и сделала вид, будто рассердилась. Сама же посмеивалась про себя и потирала ручками от нетерпения. Скажет или нет? Пусть только попробует не сказать три заветных слова, ударю!
– Да, я такой, – ответил он без колебаний. – Ты ведь меня сама выбрала, полюбила со всеми недостатками, чего теперь жалуешься? – Ой-ой, сколько обиды было в голосе.
– Ты такой…
Не дал мне договорить, перебил самыми желанными словами:
– Я люблю тебя, моя девочка.
– Дурак, – всхлипнула и легонько стукнула Руслана по плечу, – знаешь, как долго я ждала этих слов? Уже могла двадцать раз разлюбить за это время. Я тоже тебя люблю и хочу предупредить сразу: если надумаешь снова бегать от меня, то это я буду преследовать тебя всю жизнь. Я тоже властная, выколю глаза любой девке, пусть только попробует взглянуть на моего мужчину!
Бэха рассмеялся, а мне безумно нравилась его улыбка, ведь она была предназначена мне одной. Под шумок он достал из кармана джинсов бархатную коробочку и открыл перед моим носом. Бриллиант сверкнул на солнце, ослепляя на секунду.
– Выходи за меня.
Я застыла в немом шоке. Молчала и не давала ответ, Руслан поставил меня в тупик. В душе я была готова прокричать хоть сто раз «да», но ведь…
– Мы что, не женаты до сих пор? – тупой вопрос рассмешил любимого.
– В то время я эгоистично хотел привязать тебя к себе, но и подумать не мог, что ты реально полюбишь меня. Штамп в паспорте – это всего лишь предлог. Мы можем в любой момент обвенчаться. Можем даже развестись и жениться заново. Я сделаю все, что ты захочешь, даже… – Рус замолчал, ему стало тяжело говорить. – Это будет не просто, но я готов попробовать жить другой жизнью, а всю свою власть отдать Слону.
Я снова заплакала. Последние слова были намного лучше банального признания в любви и предложения. Он собрался отказаться от своего наследия ради меня, но я не была уверена, что смогу принять такую жертву.
– Ну что не так, милая? – Бэха стер слезы с моих щек и осторожно поцеловал в губы. – Просто скажи мне, и я…
– Не надо, – всхлипнула, перебивая любимого. – Не бросай все, чего добился огромным трудом с нуля. Возможно, эгоистичная часть меня хочет этого, но как я смогу быть счастлива, зная, что ты отказался от всего?
– Я уже принял решение, проблем не будет.
– Значит, переприми, – я надула губы.
– Переприми, – Рус хохотал, на его смех как раз подошли Саша с Линой.
Они шли в обнимку, на их лицах читалась радость. Я заметила в руках Слона свою сумку и улыбнулась. Даже мои вещички собрали, какие милашки.
– Я же говорила, что мы рано вышли, – проворчала девушка, увидев кольцо, оно все еще было в руках Руслана.
– Я согласна.
Быстро достала элегантное колечко и надела на безымянный палец, мило похлопала ресничками на удивленный взгляд любимого.
– Вот видишь, а не вышли бы, хрен бы Ева согласилась, – Саша заржал, Лина толкнула его локтем в бок, и он тут же заткнулся.
Она укрощала его, как тигра в цирке, мне нравилось наблюдать за ними. Я говорила Руслану, что долго ждала признания, но по сравнению с Ангелиной, мое ожидание оказалось пустяком.
– Давайте уберемся отсюда, меня душит этот особняк.
Я была полностью согласна с Сашей. Никто не возражал. Лина бежала впереди всех, словно уже не могла дождаться исторического момента.
ЭПИЛОГ
– Вот и все, мамочка, – я всхлипнула, глядя на портрет с надгробия.
Несколько дней назад, придя сюда, я не удивилась, увидев на могиле мамы лишь крест и табличку. Тот ужасный человек из нашей жизни никогда бы не расщедрился на лишние траты. Теперь он мертв и никто не будет оплакивать Черных, его могилой стал бетон на одной из строек Мясника.
Руслан взял на себя расходы, и совместными усилиями мы с Линой выбрали для мамы памятник. Я не хотела уезжать, оставляя ее безликой. Она заслужила для себя уважения хотя бы после смерти.
– Я прочла твое письмо, – присела на корточки около могилы, мне казалось, если говорить вот так, меня обязательно услышат.
