Из перебранки я поняла, что сын уже давно не доволен методами отца вести дела. Получалось, что тот не гнушался ничем. Подлость и подстава были привычным делом. Артем же Давыдович орал, что только благодаря его деловой хватке, все они живут припеваючи.
Я активно размышляла, как можно покинуть гостиную, чтобы не становиться и дальше свидетелем семейной ссоры. Но возле двери застыл Николай с каменным выражением лица, и пройти мимо него незамеченной вряд ли смогу. А потом я и вовсе выпала из реальности, когда на месте Павла появился здоровый бурый волк. Его жена тоже превратилась в черную с пегими пятнами волчицу. Артем Давыдович вскочил из-за стола и отбежал к стене, теснимый волками. Но почти сразу же между ними выскочила волчица, в которой я невольно узнала Викторию.
Во все глаза я смотрела, как вжался в стенку Артем Давыдович, как рычат друг на друга волчица и волчья пара, и отчаянно пыталась проснуться. Все, что видела сейчас, не могло происходить на самом деле. Взглядом искала поддержки у Николая, но тот оставался спокоен, как железобетонный столб.
— Вон отсюда! — заорал Артем Давыдович так, что хрустальная люстра жалобно звякнула. — Сколько раз просил не оборачиваться в доме! Идиоты! — процедил он сквозь зубы.
Волки уже ушли, а я все продолжала пребывать в прострации. Хозяину хватило каких-то нескольких минут, чтобы прийти в себя.
— Приглашаю тебя в мой кабинет, — так сурово, что в любой бы другой момент я испугалась, но только не сейчас, проговорил Артем Давыдович. — Продолжим беседу там.
Глава 7
Сопровождал нас, как всегда, молчаливый Николай. Слава богу, агрессия его по отношению ко мне сошла на нет. Он не пытался грубить или подталкивать меня в спину. Мне даже показалось, что заслужила толику уважения в глазах этого не самого умного детины.
Сама я пока плохо соображала, куда иду и зачем. Перед глазами все еще стояли волки. То, что это оборотни, вообще в голове не укладывалось.
Когда мы вошли в кабинет и Николай плотно прикрыл дверь, оставшись снаружи, я рискнула заговорить первой просто потому, что не могла и дальше молчать.
— Скажите, а это… там… были оборотни?
Артем Давыдович раздраженно взглянул на меня и скривился.
— А ты решила, что плюшевые игрушки?
Он распахнул бар и плеснул в два бокала янтарной жидкости. Один подал мне со словами:
— Пей. После такого спектакля трезвая голова — наказание.
Спорить не стала, испытывая потребность расслабиться, снять напряжение. Одним глотком выпила обжигающую жидкость, чувствуя, как по внутренностям растекается тепло. Артем Давыдович последовал моему примеру, а потом снова плеснул в бокалы.
— И это пей для закрепления результата, — без тени улыбки произнес он. Я даже подумала, что если не выпью, заставит силой.
После второй порции коньяка значительно полегчало. Я даже позволила себе принять расслабленную позу в кресле, куда меня вежливо пригласил похититель.
— Что ты думаешь об этом? — выдвинул он ящик стола, достал из него картину и положил передо мной.
С ответом не торопилась, рассматривая отличную копию картины Шишкина «Утро в сосновом лесу».
— Хорошая работа, — вынесла я вердикт. — И художника, и реставратора.
Артем Давыдович довольно хмыкнул. Как и на меня, коньяк на него подействовал благотворно.
— Сможешь так?
— В смысле, подделать оригинал? — уточнила я.
— Да. Сделать точную копию.
— Смогла бы, но ни за что не стала бы делать, — уверенно ответила я.
Объяснять ему, что в художественной среде писать копии с известных картин — значит расписываться в собственной слабости, что авторская гордость у нас даже сильнее развита, чем у тех же писателей, не собиралась. Люди, которые к искусству близки только как созерцатели, никогда не поймут душу художника.
— Жаль, — протянул Артем Давыдович, задумчиво разглядывая меня. — Именно эту работу я хотел предложить тебе.
— И что теперь? Вы меня убьете? — с вызовом спросила я. Не иначе как пары коньяка придавали храбрости.
— Окстись! — рассмеялся он. — Предложу работу другому художнику.
— Так значит, не из-за этого вы меня похитили?
— Я должен кое-что тебе рассказать… — Артем Давыдович плеснул себе еще коньяка и расположился в соседнем кресле. — История эта берет начало в восемнадцатом веке, когда мой предок случайно забрел в поселение оборотней и стал одним из них…
Начало мне не понравилось, наверное, оттого, что в глубине души теплилась надежда, что то, свидетелем чего стала в столовой, был розыгрыш, подготовленный мастером спецэффектов. И чем дальше я слушала рассказ Артема Давыдовича, тем более нереальным и сказочным он мне казался.
Оказывается, место, где я очутилась, клан волков-оборотней, который брал начало от того самого предка. По словам рассказчика, раньше подобные существа считались дикими и жестокими. Но шло время, менялись люди и нравы. Цивилизация наложила отпечаток и на них, сделав более культурными и почти безобидными. В справедливости последнего утверждения очень сомневалась, достаточно было вспомнить, как они чуть не порвали друг друга у меня на глазах.
Каким-то чудом выжив среди зверей, предок Артема Давыдовича образовал свой клан, который с годами и даже веками разрастался и креп. Сейчас в клане насчитывалось чуть более двухсот особей, что особенно не укладывалось в голове. Ну как такое количество оборотней может жить в непосредственной близости от людей? Семейный бизнес, в подробности которого меня посвящать не собирались, процветал и позволял им не бедствовать. Каждый занимался своим делом и вносил посильный вклад в общую казну.
— Вот мы и подошли к самому главному, — Артем Давыдович весь как-то подобрался и оперся на столик, приближаясь ко мне. Я же невольно вжалась в спинку. Происходящее нравилось мне все меньше. — Таких кланов, как наш, есть еще несколько. Не очень много, но есть. К сожалению, все мы находимся далеко друг от друга. Искать пару становится все сложнее. Все чаше ею становятся люди, хоть от этого и страдает чистота крови. Но на это мы стараемся закрывать глаза. Тут уж приходится выбирать: либо сильное потомство, либо чистота крови.
Я все силилась понять, к чему он клонит. В голове шевелились догадки, от которых становилось откровенно дурно.
— Но и из людей мы не выбираем случайных, — спокойно продолжал рассуждать Артем Давыдович, словно речь шла не о человеческой жизни, а о покупке чего-то полезного. — Нам нужны сильные, умные и талантливые. Такие, как ты, — проникновенно уставился он мне в глаза. — А тебе так и вовсе выпала честь стать женой альфы… ну, со временем, конечно.
Вот тут я аж поперхнулась и закашлялась. Долго не могла прийти в себя. Артему Давыдовичу даже пришлось меня похлопать по спине.
