— Отец, так нельзя, — пытался увещевать его сын. — Да и Матвей вряд ли согласится…
— У него нет выбора, — в голосе Артема Давыдовича прозвучала сталь. — Разговор окончен. Ты говоришь о том, в чем не разбираешься, как и многого не знаешь.
— Так расскажи! Я же вижу, что ты что-то скрываешь.
— Всему свое время, сын. Когда-нибудь ты все узнаешь, но пока еще не готов к правде.
— Это как-то связано с Антоном?..
— Не смей произносить это имя при мне!
Вот тут я напряглась нешуточно. Уж не про моего ли Антона идет речь? В подобные совпадения не верила. Значит, он тоже имеет к этому отношение. Голова шла кругом. Ровным счетом ничего не понимала, кроме того, что меня пытаются выдать замуж, а вернее случить с сыном Маркова, каким-то Матвеем. Все это казалось настолько диким и нереальным, что я отказывалась верить.
Заслышав шаги, приближающиеся к двери, я рванула из библиотеки, пронеслась через холл и скрылась в подвальном этаже. Вроде успела вовремя, заметить меня не должны были. С опозданием сообразила, что у волков очень развито обоняние, и запах мой, скорее всего, они почуяли.
Моей голове жизненно необходима была тишина. В своей комнате я вынула слуховой аппарат из ушей и легла на кровать, погружаясь в привычный вакуум. Что происходит вокруг меня? Участницей какой игры я стала? И какое ко всему этому отношение имеет Антон?
Глава 8
Как же я соскучилась, оказывается, по тишине. Такой, чтобы обволакивала меня всю, защищала от малейшего звука. Иногда я, действительно, считала глухоту своей защитой. Именно в таком состоянии мне лучше всего думалось, искалось пути выхода из сложных ситуаций. Только сегодня даже это не помогало. Голова была наполнена таким количеством мыслей, что навести порядок в них не представлялось возможным. И чем больше я пыталась это сделать, тем сильнее они давили на мозг, лишая покоя.
Измучавшись в конец, я решила просто полежать с закрытыми глазами. Но не тут-то было. Даже не поняла, в какой момент все изменилось, и что вообще произошло. Только в сознание мое, обычно абсолютно глухое без слухового аппарата, ворвались посторонние звуки. Голос приближался откуда-то издалека. Сначала я не могла сообразить, что именно слышу. Постепенно до меня дошло, что говорит мужчина. По тембру даже определила, что он уже не молод. А еще поняла, что говорить ему сложно. Слышала даже тяжелое дыхание, вырывающееся из чьей-то груди.
Все это было настолько странно, даже невозможно, что лежать больше я не могла. Села на кровати, подобрав под себя ноги и обхватив колени руками, и превратилась в слух. Наконец неясное бормотание стало складываться в слова, а слова в историю, от которой на голове зашевелились волосы. Не то, чтобы я испугалась, просто категорически отказывалась верить, что все это происходит со мной.
«Много лет назад существовал клан оборотней, которым правил сильный и властный вожак…» Даже не удивилась, услышав такое начало. Естественно, о чем или о ком еще могла пойти речь в моем личном бреду? А мужской голос, тем временем, продолжал: «В семье вожака росли два волчонка. Один приходился ему родным сыном, второй же был приемным детенышем и сыном колдуна, безвременно покинувшем нашу бренную землю. Первертыши росли сильными, смелыми и безбашенными. Никакая напасть им не была страшна. Во всем равные, они любили друг друга, как родные братья, да и лет им было одинаково. Родного сына вождь прочил в свои преемники, а приемного — в шаманы клана, поскольку силой колдовской тот обладал нешуточной, доставшейся ему от отца.
Шли годы. Мальцы превратились в крепких юношей и уже считались одними из самых сильных в клане. И все бы было хорошо, не забреди однажды в клан раненная волчица. Выходили ее, вылечили, и осталась она с разрешения вожака в клане. Как окрепла девушка окончательно, стало всем понятно, что краше нее нет никого. Оба парня были очарованы ею одинаково сильно. Оба же принялись обхаживать молодую самку. Вожак же выбрал ей в мужья родного сына и объявил об этом всему клану. Только свадьбы так и не случилось. Предпочла волчица законному наследнику колдуна. Рассвирепел вожак от такого непослушания и решил прогнать неродного сына из клана. Только сделать этого не успел. Рано по утру убежали влюбленные в лес, и след их простыл…»
От надсадного кашля я снова оглохла. Мне даже показалось, что барабанные перепонки сейчас лопнут. А в голове до сих пор не укладывалось, что все это происходит со мной на самом деле. Даже ущипнула себя для верности, чтобы убедиться, что не сплю.
Рассказчик кашлял так долго и так тяжело, что я испытала приступ жалости, сама не знаю к кому. Подспудно ждала, когда же он продолжит. Понимала, что не сказочку мне рассказывают, что случилось это на самом деле, и события тех дней как-то переплетаются с настоящими.
Наконец, я услышала продолжение истории. «Много месяцев молодая пара скрывалась от гнева вожака, пока в один день не поняла, что ушли довольно далеко, и преследователи до них не доберутся. Тогда решили они осесть глубоко в лесу и зажили счастливо, хоть и сторонились других волков. Наделенный силой колдовства волк следил за жизнью во вражеском клане. Звали его Евгений. А родного сына вожака — Артем…»
На этом месте рассказа закашлялась уже я, да так отчаянно, что на глазах выступили слезы. Отчетливо поняла, что речь идет об Артеме Давыдовиче. Совсем скоро я узнаю правду…
Рассказчик терпеливо ждал окончания моего приступа, а потом продолжил: «Знал Евгений, что Артем стал вожаком стаи. Прошло много лет, прежде чем тот обзавелся самкой и женился. От первого помета родились у них два сына — Антон и Матвей…»
И вот тут пришла помеха, откуда и не ждала. Дверь распахнулась, и на пороге появился Николай. Он что-то говорил и жестикулировал руками. Волей-неволей, пришлось вернуть в уши слуховой аппарат. Как только я это сделала, голос рассказчика испарился из головы.
— Вставай, говорю, глухая тетеря, — ворвался в уши вполне реальный голос грубияна. — Все семейство к обеду тебя ждет.
Я же, кроме досады, ничего не испытывала. Если бы не этот обед, дослушала бы историю до конца. Конечно, до сих пор не была уверена, что это не бред, не шутки моего разума. Но тогда, я сошла с ума, и место мне в психушке. А в это я тоже не верила.
— Долго еще будешь рассиживаться? Топай уже в столовку…
— Да иди ты!..
У верзилы даже лицо вытянулось от удивления. Явно не ждал от меня подобного. Я же взглянула на него характерно, вставая с кровати, мол, не тебе одному хамить тут.
Николай не обманул — все семейство было в сборе. Сидели себе чинно за столом и явно ожидали меня, не приступая к обеду.
— А вот и наша гостья пожаловала, — широко улыбнулся Марков и сам галантно выдвинул для меня стул.
На его радушие я старалась не реагировать, зная точно, насколько оно напускное, и отчетливо помня, как со мной обошлись вчера. С каменным лицом усаживалась за стол. Краем глаза подметила, какими напряженными выглядят его жена и сын с невесткой. И лишь потом обратила внимание на незнакомого мне мужчину, по левую руку от меня. По всей видимости, это и есть старший сын Артема Давыдовича — Матвей. К слову, тот вообще ни на кого не смотрел — над тарелкой склонился так, что едва ли не касался ее носом, длинные патлы почти полностью скрывали его лицо. И он единственный с аппетитом поглощал пищу. Остальные приступили к обеду, как только я заняла свое место.
