У этой истории счастливый конец: Сарпи прожил в монастыре до 73 лет, до последнего защищая венецианские свободы и мечтая переехать в Лондон, где, как он слышал, можно купить любую книгу. Сарпи на год пережил папу Павла V и застал тот момент, когда просвещенный реформатор папа Григорий XV возглавил Ватикан.
Сарпи одержал победу в битве за свободу книгопечатания. Сегодня прекрасный памятник в его честь стоит на месте второго покушения. В руках у Сарпи – книга.
12
«Организованное чудачество»: книжные магазины Нью-Йорка
Все на свете начинается с личного отношения.
Мэг Райан в фильме «Вам письмо»
Лондон пресыщен, Париж покорен, и только Нью-Йорк никогда не теряет надежды.
Впервые я посетил Нью-Йорк в 1986 году. Тогда я много путешествовал и ночевал под открытым небом, однако все же позволил себе переночевать в отеле Chelsea.
Город показался мне весьма дружелюбным, полностью оправдав слова знаменитого американского журналиста Тома Вулфа: не важно, находишься ты в этом городе пять минут или пять лет – в любом случае ты чувствуешь, что тебе здесь рады. Даже банда грабителей, разбудившая меня на ступенях метро, чтобы отнять у меня кошелек, показалась довольно дружелюбной, когда я с суровым видом – было утро, а я вовсе не ранняя пташка – полез в куртку за кошельком, а они бросились прочь с криками: «Черт, да у него там что-то есть!»
Совершенно иные воспоминания остались у меня о замечательных книжных магазинах Нью-Йорка. Томас Харди утверждал, что настоящие исполнители английского народного танца моррис выглядят так, словно танец не доставляет им никакого удовольствия, улыбаются лишь те, кто пытаются имитировать позабытые традиции. Книготорговцы Нью-Йорка, казалось, выполняли свою работу с такой серьезностью, словно находились под колоссальным давлением, как портовые лоцманы.
1989 год, Нью-Йорк. «Кто-то пялится на тебя из-за полок с книгами о личностном росте», – говорит Кэрри Фишер, обращаясь к Мэг Райан в романтической комедии «Когда Гарри встретил Салли». Для создателей фильмов книжные магазины Нью-Йорка – это место, где сюжет может получить самый неожиданный поворот, как будто острый ум города, смешиваясь с величием литературы прошлого, образует соединение серы и углерода, из которых получается порох.
1957 год: «Забавная мордашка». Фред Астер заходит в книжный магазин Embryo Concepts в Гринвич-Виллидж. Астер с командой ищет темное помещение для проведения модной фотосъемки и сообщает продавщице, которую играет Одри Хепберн, что ее магазин идеально им подходит, поскольку он «волнующе мрачен». Она просит их покинуть магазин, сопровождая просьбу пылкой речью об эксплуататорском характере модной индустрии, в то время как Астер на манер эльфа садится на невысокий книжный шкаф, явно очарованный красотой девушки.
1977 год: «Энни Холл». Обмен книгами, который происходит между Вуди Алленом и Дианой Китон – редкое явление; их роман строится вокруг идеи о том, что страдания все же лучше, чем смерть.
1986 год: «Ханна и ее сестры». В книжном магазине Pageant Bookshop Барбара Херши заводит отношения с женатым Майклом Кейном: «Тебе нравится Караваджо?» Дав тактически верный ответ: «О да, кому он не нравится?», герой находит стихотворение Эдварда Каммингса, которое впоследствии позволит им выстроить эмоциональную связь.
1998 год: «Вам письмо». Том Хэнкс с детьми заходит в книжный магазин Мэг Райан. Она с отвращением узнает, что он – владелец крупной книжной сети и ее конкурент Джо Фокс: «Вы, вероятно, взяли этих детей в аренду». Тем не менее они влюбляются друг в друга, и оказывается, что книготорговцев объединяет гораздо больше, чем разъединяет. В душе Фокс – просто книголюб из Нью-Йорка, отличным подтверждением чему служит его диалог с отцом:
Нельсон Фокс. Отлично. И пусть эти вестсайдские придурки, эти либералы, псевдоинтеллектуалы…
Джо Фокс. Читатели, папа, называй их так.
Нельсон Фокс. Не надо, сын, не строй иллюзий.
1999 год: «Девятые врата». Книжный бизнес Джонни Деппа в дьявольской истории Романа Полански отдает серой – настоящие врата ада.
2004 год: «Вечное сияние чистого разума». Книжный магазин как нельзя лучше вписывается в эту историю о коллизиях во времени. Кассирша магазина – персонаж Кейт Уинслет – дерзит клиентам почти так же, как Одри Хепберн полувеком ранее:
Слишком много парней думает, что я – какой-то образ, или что я дополняю их, или что со мной они оживут. Но я всего-то измученная девчонка, ищущая душевного спокойствия; не приписывай мне того, чего во мне нет.
Задолго до всех этих фильмов в забытом романе Кристофера Морли «Книжный магазин с привидениями» (The Haunted Bookshop) 1919 года бруклинский книжный магазин становится главным героем. Его населяют самые разнообразные революционные идеи из книг, а в конце концов магазин рушится от взрыва бомбы, брошенной немецким шпионом.
Многоязычная гибкость Нью-Йорка подразумевает, что книжным магазинам позволено быть некими узловыми точками, чакрами, центрами перемен. Существуют теории, объясняющие творческое начало города: некоторые говорят о скалах возрастом 500 миллионов лет, древнее, чем в Тибете, на которых расположен город. Эти скалы, словно огромный кит, высятся в Центральном парке в Нью-Йорке, и именно на них сенатор в исполнении Рэйфа Файнса сочиняет свою речь в фильме «Госпожа горничная». Более очевидная причина кроется в том, что с самого начала Нью-Йорк населяло большое число приезжих, особенно из Европы.
Уже в 1806 году путешественник Джон Лэмберт отметил, что книжных магазинов в городе «немало», и, кажется, многие читают прямо в кофейнях. Двумя такими рьяными читателями «первой волны» были Эммануэле Конельяно
[238], один из либреттистов Моцарта, содержавший узкоспециальный итальянский книжный магазин с таким обширным ассортиментом, что Колумбийский университет приобрел всю его коллекцию; и шотландец Уильям Гованс, переехавший в Нью-Йорк в 1830 году, – ориентироваться в его магазине, где книги располагались стопками высотой до 3 метров, приходилось с помощью лампы на китовом жире. В Манхэттене Гованс жил на одной лестничной клетке с Эдгаром По, которого считал «истинным джентльменом и большим умницей».
Начиная с 1880 года дешевые поездки на пароходах и погромы в Европе послужили причиной массового притока иммигрантов из Центральной и Восточной Европы: в период с 1880 по 1930 год в Нью-Йорк прибыло два миллиона переселенцев. Именно они и сформировали этот уникальный нью-йоркско-европейский склад ума, легко угадываемый в выступлениях американского комика Граучо Маркса.
