Через несколько минут, когда я уже готова была плюнуть на все и уйти, ругая по-всякому себя за беспомощность, дверь на террасу снова распахнулась, и слуга внес поднос с двумя бокалами и небольшим блюдом с фруктами. Он поставил поднос на столик и молча удалился. Алессандро взял один бокал и подошел ко мне.
— Выпейте, это поможет расслабиться. — Он протянул мне бокал.
Мне было все равно, что пью. Я торопливо глотала сладковатую прохладную жидкость, желая одного, чтобы ушло напряжение. Чувствовала примесь спиртного, приятно обжигающую горло. Алессандро стоял рядом и молча наблюдал за мной, пока я не осушила бокал до дна. Так же молча он забрал из моих рук бокал и вернул его на поднос.
— Фрукты? — отрывисто спросил он, стоя ко мне спиной.
— Нет, спасибо, — ответила я, чувствуя, как внутри разливается тепло, и голова начинает слегка кружиться.
— А теперь рассказывайте. Я вижу, случилось что-то серьезное, — велел он, повернувшись ко мне лицом и прислоняясь к ограждению.
И тут меня прорвало. Я говорила торопливо, все время сбиваясь, местами переходя на русский язык. Сомневалась, что он понимает все, но торопилась высказаться быстрее. На него я смотреть не могла, смущал обнаженный торс с выступающими буграми мышц, гладкая смуглая кожа и сверлящий внимательный взгляд. Поэтому говорила я куда-то в пространство, теребя руками подол платья, пока не измяла его окончательно.
— Когда они должны прийти? — спросил Алессандро, когда я замолчала.
Значит, понял смысл моей сумбурной речи. Я вздохнула с облегчением и позволила себе посмотреть на него. Напиток сделал свое дело — появилась приятная легкость. А может, наступило облегчение, когда высказалась, наконец. Единственно, вид и взгляд Алессандро продолжал смущать. Он как-то странно смотрел, стараясь видеть меня всю сразу. Его взгляд постоянно скользил по мне, периодически останавливаясь на глазах.
— Точно не знаю, но думаю, завтра вечером или ночью.
— Они причинили вам вред? — задал он неожиданный вопрос. Я физически почувствовала напряжение, исходившее от него, и испугалась, каким жестким и колючим стал его взгляд. — Они тронули вас хоть пальцем?
— Нет, — поспешно ответила я. — Нет. Они только угрожали, — добавила, вспоминая, как один из братков практически душил Олесю, а другой крепко держал меня за руку.
Алессандро излучал такую угрозу, что я не выдержала и отвернулась. По коже побежали мурашки, и я непроизвольно поежилась и обхватила себя руками, растирая предплечья. Сейчас я уже боялась не братков, а того, к кому рискнула обратиться за помощью. Он выглядел страшно, и еще страшнее было на него смотреть.
Он подошел к столику и одним махом осушил второй бокал. Какое-то время молчал, ничего не делая, а потом повернулся ко мне.
— И ты хочешь, чтобы я уладил этот конфликт.
Он не задавал вопрос, не рассуждал, а констатировал цель моего прихода. В этот момент лицо его стало сосредоточенным. Он не смотрел на меня, о чем-то размышляя. Я боялась нарушить напряженный ход его мыслей. С замиранием сердца ждала, когда он вновь заговорит.
— Хорошо, — наконец произнес он. — Я сделаю так, что они больше не побеспокоят вас. Но при одном условии…
— Условии?
Все правильно! Как я не подумала об этом раньше? Не будет же он стараться для нас просто так, бесплатно. Эх, Олеся. Какие же мы с тобой дурочки, что не обсудили этот момент. За любую услугу нужно платить. Тем более за такую.
— Понимаю, что вы сделаете это не просто так, — торопливо заговорила я. — У меня пока не так много денег, но… что-нибудь придумаю… Я найду деньги. Только, скажите, сколько?
Понятия не имела, где достану денег. Нужно просто уйти. Вообще не надо было приходить сюда. Я убью эту Олесю, которая заставила меня пройти через такое унижение! Сижу тут, как нищенка, выпрашиваю помощи и не знаю, как буду расплачиваться.
— Мне не нужны ваши деньги. — Голос Алессандро ворвался в размышления, заставив меня вздрогнуть. — Когда я говорил об условии, имел в виду совсем другое…
— Да?.. Другое?
Что-то я конкретно тупила. Перестала понимать происходящее. Мысли никак не хотели перестраиваться с решения материальных проблем.
— А что же тогда? — решилась уточнить.
Лицо Алессандро приняло привычное насмешливое выражение. Он тянул время, нагло разглядывая меня. Я опять вспомнила, как откровенно выгляжу, и резко выпрямила спину, когда заметила, как взгляд его нырнул в вырез сарафана. Потом решилась и вовсе встать, чтобы не смотреть на него снизу-вверх. И так чувствовала себя униженной и растоптанной.
— Услуга мне нужна личного характера.
Он усмехнулся, и мне стало совсем дурно. Не собирается же он?.. Я даже попятилась от испуга и неожиданности мысли, пронзившей меня.
— О чем ты подумала? — расхохотался Алессандро.
— Н-не знаю… — От волнения начала заикаться. — Я н-не знаю, о ч-чем думать. А ч-что вам т-тогда нужно?
— Не переживай ты так, — доверительно заговорил Алессандро и приблизился ко мне. — Ничего неприличного я не попрошу.
Я вжалась в стенку, отступать было некуда. Он стоял так близко, что я чувствовала тепло его тела и разглядела пресловутые крапинки в глазах.
Алессандро поднял руку и дотронулся до моей щеки. Слегка погладил ее. Меня словно парализовало — стояла по стойке смирно и таращилась на него во все глаза. Страх или волнение, определить не могла, сковывал по рукам и ногам.
— Ты так побледнела, — очень тихо произнес он, практически прошептал.
Я видела, как повлажнели его глаза и расширились зрачки. Чувствовала, как его рука скользит вдоль шеи и останавливается у кромки сарафана, поглаживая кожу. Мне было и страшно, и приятно одновременно. Хотелось оттолкнуть его, обругать за наглость и рукоблудство, но я стояла, боясь пошевелиться и спугнуть момент непонятной близости. Не могла оторвать взгляд от его глаз, которые смотрели на мою грудь, потом на губы, потом опять на грудь… Я хотела закрыться руками от его взгляда, чувствуя, как предательски реагирует собственное тело. Но это выглядело бы совсем глупо. Больше всего хотела, чтобы он оставил меня в покое, отпустил.
— Что же вы хотите? — чуть не плача, спросила я. Сил терпеть его близость и ничего не предпринимать, не осталось.
Он встрепенулся, словно очнулся от наваждения. Посмотрел мне в глаза и немного отступил, убрав руку. Потом и вовсе засунул руки в карманы, будто не доверял им.
— Ты проведешь со мной день, — жестко проговорил Алессандро, что совершенно не вязалось с недавним наплывом чувств. — Это мое условие!
— Зачем?
Вопрос вылетел, подумать я не успела. Это явилось непроизвольной реакцией на его заявление, смысл которого я еще не поняла до конца.
— Я так хочу. — В голосе Алессандро появилось упрямство. — Если не согласна на мое условие, то…
