— Скорее, тех расходов, которые они должны тратить на
свою агентуру, — пробормотал Дронго, прощаясь со стариком. Тот вышел из
квартиры, и Дронго вернулся в гостиную.
— Что у вас за дело? — поинтересовался он,
усаживаясь напротив Потапова.
— Вы слышали что-нибудь о «Литературном
экспрессе»? — неожиданно спросил Потапов.
— О «Восточном экспрессе» я читал у Агаты Кристи, об
экспрессе в евротоннеле тоже наслышан, но про этот, кажется, ничего не слышал.
— «Литературный экспресс» организован под эгидой ЮНЕСКО
и Евросоюза. Он пройдет по маршруту легендарного северного экспресса — от Лиссабона
до Москвы и обратно до Берлина. «Экспресс» пройдет через одиннадцать стран,
посетит двадцать городов. На нем отправятся представители всех стран Европы,
более ста человек известных писателей и журналистов. Они будут встречаться с
королями и президентами, премьерами и председателями парламентов, говорить о
культуре, объединяющей народы. И символом единения народов Европы выбрана
Вавилонская башня.
— Бог в свое время наказал людей, дерзнувших построить
до неба первую башню, — напомнил Дронго. — Вам не кажется, что это в
некотором роде вызов?
— Да, возможно и так. Но организаторы проекта хотят
показать возможность единой Европы и сделать эту поездку символом единения
народов.
— Прекрасная идея, — сказал Дронго, — только
не совсем понимаю, какое отношение имеет ваше ведомство к этому благородному
проекту. Или уже пропал кто-то из писателей?
— Не нужно острить, — попросил Потапов, — все
гораздо серьезнее, чем вы думаете. Повторяю, идея экспресса — объединение
Европы. Среди участников проекта очень много всемирно известных писателей.
Практически во всех странах их должны принимать руководители государств.
— Я не совсем понимаю, к чему вы клоните, — сказал
Дронго.
— Поездка будет продолжаться шесть недель, —
бесстрастно продолжал Потапов, — и в начале июля все литераторы прибудут в
Москву, где их должен принять президент России. Проект уже согласован. Кроме
того, на личные встречи уже дали согласие королевская чета Испании, президенты
Польши, Латвии, Литвы. Вы меня понимаете?
— И вы заранее опасаетесь за встречу в Москве? —
догадался Дронго.
— Почти угадали, — сказал Потапов, — дело в
том, что все страны должны были выдвинуть по два или три участника. По нашим
сведениям, была попытка заменить представителя Великобритании на другого
участника, который имеет очень косвенное отношение к журналистике вообще и к
этому проекту в частности…
Дронго молчал. Иногда нужно дать возможность собеседнику
выговориться.
— Журналист, который должен был принять участие в этой
поездке, неожиданно исчез. Это довольно известный человек, и английская полиция
предприняла определенные усилия, чтобы его найти. Может, вы про него слышали?
Рэндал Эшли, очень известный английский журналист, он хорошо знал русский язык,
часто публиковался, в том числе и в российских газетах. Его исчезновение наделало
в Англии много шума. Мы узнали об этом через наше посольство в Лондоне. И
неожиданно оказалось, что вместо пропавшего Рэндала Эшли английский ПЕН-центр
рекомендует другого человека — Мигеля Грейвза. Мы заинтересовались им и
выяснили, что за всю свою жизнь он написал только три или четыре репортажа,
причем, все из африканских государств, где был специальным корреспондентом
журнала «Солдаты удачи». До этого он служил на Гаити в элитных частях Дювалье,
оттуда перебрался в Англию. Мать у него с Гаити, а отец — английский офицер,
осевший на Гаити еще после первой мировой войны. Это давало ему права на
получение английского гражданства, и Грейвз этим воспользовался. Есть сведения,
что он был связан с продажей оружия в Намибию и Конго. Интересный журналист,
как вы считаете?
— Почему вы заинтересовались именно им?
— Они запросили визы на всех участников проекта, и мы
обратили внимание на замену, — сказал Потапов, отводя глаза.
— Это объяснение для прессы, — произнес Дронго
более настойчиво. — Почему вы заинтересовались именно этой заменой? Только
не говорите, что вы случайно о ней узнали. В конце концов это дело англичан —
кого именно выдвигать для участия в проекте. Если вы не ответите на мой вопрос,
мне будет трудно принять решение.
— Почему вы всегда так давите на своих
собеседников? — устало спросил генерал. — Вы же сами все поняли.
Исчезнувший журналист работал несколько лет в Москве. Эшли был прекрасным
специалистом по Восточной Европе. Иногда он давал полезную информацию, в том
числе по своим коллегам.
— Он был вашим осведомителем в Москве? — прямо
спросил Дронго.
— Возможно, — вздохнул Потапов, — вы же
понимаете, что я не могу подтверждать или отрицать подобные предположения. Но
за судьбой Рэндала Эшли мы следили более пристально, чем за остальными. Это все,
что я могу вам сообщить, — генерал увидел выражение лица своего
собеседника и поэтому быстро добавил: — Нет, он действительно не был нашим
агентом в том смысле, который вы в него вкладываете. Скорее он был нашим
«человеком влияния» в Великобритании. И он неожиданно исчез. Нас не могло это
не насторожить.
— Вы полагаете, что я могу помочь в розыске
исчезнувшего журналиста, если его не смогли найти специалисты Скотланд-Ярда.
Вам не кажется, что вы несколько переоцениваете мои возможности?
— Не кажется, — мрачно ответил Потапов. —
никто не предлагает вам отправляться в Англию. Нас сейчас не так волнует
пропавший журналист, как заменивший его коллега. Он оказался несколько
болтливее, чем обычно бывают профессионалы. Впрочем, какие профессионалы могли
быть у Дювалье? Обычные палачи. Мы попросили наших коллег из Службы внешней
разведки установить наблюдение за Грейвзом. Неожиданно выяснилось, что у него
появились большие деньги, дважды его видели в разного рода компаниях, где были
представители некоторых запрещенных в Великобритании организаций. Этого
оказалось достаточно, чтобы заинтересовать нашу службу и обратить на Грейвза
более пристальное внимание…
Потапов замолчал. Снова налил себе виски. Положил лед. Но не
стал пить, оставил стакан на столике. И наконец, словно собравшись с мыслями,
произнес:
— Нам удалось захватить и разговорить Грейвза. Ему
обещаны большие деньги за помощь в Москве. Некий мистер Шмидт рекомендовал его
для участия в проекте. Он же финансировал и поездку Грейвза. Мы проверяли —
никакого Шмидта в комитете «Литературного экспресса» нет. Если учесть, что в
Москве писателей будет принимать сам президент, то это вызывает очень много
неприятных вопросов. Очень много, Дронго. В том числе и по участникам этого
«Экспресса». Нужно узнать, какую помощь Грейвз мог оказать кому-то из
участников «Экспресса» в Москве и в чем эта помощь могла быть выражена. К
сожалению больше Грейвз ничего не знал. Очевидно, «мистер Шмидт» подозревал,
что его протеже может оказаться болтуном, и не очень с ним откровенничал.
Грейвз не знает, кто именно из участников «Экспресса» выбран исполнителем некой
акции в Москве, но мы хотим принять некоторые меры. Не давать визы всем
участникам проекта — значит, вызвать международный скандал, подтвердив курс на
изоляцию России от Европы, сорвать мероприятие, согласованное на уровне
президента и правительства России с ЮНЕСКО и ООН. А если мы дадим им визы — это
будет автоматически означать, что мы впускаем в страну возможного террориста. И
отменить встречу мы не можем. Новый президент категорически против этого. Он
считает, что мы не должны поддаваться подобному шантажу.
